Это его она покрывала в ту ночь, когда Саске отсутствовал в своей комнате. Это из-за него Саске отказался от брака с Кагуя. И еще одно. Очень-очень важное. Но для этого будет время. Позже. Учиха Микото на секунду прикрыла глаза. Сильнее сжала руку супруга, безмолвно, но настойчиво обращаясь к благоразумию Фугаку. Как ни странно, за много лет брака научившемуся считывать незримые посылы госпожи Учиха. Особенно подобные этому.
Никогда госпожа Учиха не будет останавливать своего супруга просто так.
Продолжая сжимать руку своего альфы, Микото подняла на него свои великолепные, учиховские глаза. Глаза омеги Учиха. В которых одновременно отражался отблеск давно забытой вражды и жил мистический, лунный свет:
— Дорогой. Возможно, мы с тобой задержались несколько дольше … чем я предполагала. Прошу всех собравшихся простить меня … я думала, что успею, но …
Микото, продолжая незаметно сжимать руку Фугаку-сана, ухитрилась перетянуть внимание на себя. Красивая, изящная госпожа Учиха склонила гордую голову, кланяясь всем гостям и — прежде всего своему старому родственнику. Инстинктивно уловив напряженность и сделав все возможное, чтобы предотвратить неведомую беду. Именно поэтому тон Микото-сан так был похож на тон омеги, действительно виноватой в том, в чем она просила прощения.
Они опоздали. А ждали только их.
Скромно опустив ресницы, Микото напевным, мягким тоном продолжила, ничем не показав, что догадалась о многом. И спрятанная в складках хакама «Beretta» Мадара-сана была далеко не на первом месте …
Подняв руки и сложив их перед собой ковшиком, позволив себе более смелый взгляд, Микото сменила официальный тон, заговорив мягко и просяще. Даже слегка игриво:
— Прошу прощения … Но осмелюсь напомнить … Вот-вот взойдет луна … Мы же не хотим, чтобы свидание Итачи и данго задержалось?
Все заулыбались и задвигались — любовь бывшего Учиха к самой главной церемониальной еде ночи полнолуния была хорошо известна в узких кругах обоих семейств. Трагедия незаметно отступила, давая дорогу предстоящему волшебству.
Широ-сан бесшумно двигалась по террасе, осторожно зажигая свечи, расставленные вдоль периметра помещения так, чтобы их свет, вместе со спрятанными в нишах фонариками, не мешал особенному, яркому свету луны, взошедшей на небосклоне. Саске посмотрел вокруг. Старшее поколение, сев поближе к столику, куда упали первые лучи взошедшей луны, вели негромкую беседу. Поднявшийся ветер шевелил в плетеной вазе пучки степного ковыля, напоминающего стебли риса, где-то в саду «Огненной Тени» робко запела ночная птица. Даже Учиха Мадара, приняв, по-видимому, какое-то важное решение, неожиданно вступил в беседу, заговорил и продекламировал стихотворение. Но Саске интересовал не он.
Скрестив ноги, Итачи сидел на небольшой подушке, специально принесенной из дома, и, блаженно прикрыв глаза, ел данго. Из рук Яхико. Как сказал Итачи?
«Когда луна будет светить нам с Яхико … посмотри на нас в эту минуту».
Он и смотрел … Наверное, если и есть идеальная пара, это его аники со своим мужем. Ну, может быть, мама с папой … Ханзо-сан и Широ-сан. Но главное — его брат и его пара.
А он? Он и Наруто? Саске едва не задохнулся, когда подумал об этом.
Может быть они смогут … Смогут вдвоем преодолеть тамаду.
Едва мысль молнией пронзила мозг, Саске поспешно прикусил губы и, для верности, прикрыл их враз похолодевшими руками. Видео. Позор. Разоблачение. Его тело пробрала мелкая, противная дрожь. Наверное, он постепенно учился жить подобным образом. Дышать, улыбаться, говорить. По-прежнему маска. Только, если раньше это была маска маленького мальчика, с младых ногтей вынужденного жить в тени старшего брата … Под девизом, какой у нас замечательный старший сын и как было бы поучительно и прекрасно, если бы младший пошел в того. Так ли это было? Или он заблуждался, потому что спрятался под эту самую маску? Саске не знал. Теперь это было неважно. Потому что он опять притворялся. Почувствовав пристальный взгляд, омега опустил глаза вниз. Чтобы альфа не прочел в них ничего лишнего. Слишком расслаблен и беззащитен он был … когда посмотрел на Итачи с Яхико.
А Наруто, и, правда, вглядывался в глаза омеги. Поражаясь, как одна-единственная ночь может перевернуть все в его жизни. Кто знает? Тот, кто сидел близко-близко … так, что он всем своим телом ощущал, как дрожат эти необычные ресницы, облитые молочно-белым, серебристым светом луны. Не мог отвести глаз от этих губ, вкус которых для него оказался вкусом самого изысканного лакомства. Даже лучше … Так, что он снова, тихо-тихо, поклялся, что, вопреки всему, он сделает все возможное и невозможное, чтобы …
… Уберечь. Да, все правильно. Именно так. Уберечь. Горькая, недобрая ухмылка на секунду исказила мужественные, красивые черты лица альфы из отвергнутого рода. Стараясь не привлекать к ним излишнего внимания, Наруто, совсем как Саске ранее, невесомо коснулся его пальцев своими. Невольно вспоминая их пикировку в кафе «Под небом». Нежная, белоснежная, безупречная кожа против сбитых в кровь костяшек. Впрочем, этот омега стоил многого, в том числе и того, чтобы вправить кое-кому мозги. Лицевые мускулы напряглись. Забывшись, альфа чуть сильнее сжал руку омеги, и, только почувствовав, как вздрогнул тот, тихонько подул на плененную конечность.
— Прости …
Конечно, Фуума-сан лукавил. Они оба лукавили, только Наруто сам не понимал, когда и почему он возвел эту неискренность в ранг долга. Одно утешало. Чем дольше альфа размышлял о случившемся … Да и над тем, что происходило здесь и сейчас, тем все сильнее в нем крепла одна-единственная, главная, мысль.
Как хорошо, что это Саске …
Он снова осмотрел омегу, медленно, с головы до ног. Вспоминая, как мягкие, сладкие губы прикоснулись к его пораненной ладони. Как теплый язычок слизывал выступившую от когтей кровь, чтобы утишить боль. Нет, вернее, чтобы ее разделить! В штанах снова стало тесно … нестерпимо тесно … несмотря на то, что им владели совсем не романтичные эмоции. Но черно-белый омега, знакомство с которым началось столь феерически, доказал, что из-за такого, как он, ты можешь быть как романтиком, так и погибать от страсти. Сдержанно, осторожно прижав руки своего малыша к себе, он позволил себе небольшую вольность. Пристально посмотрел, как плещется луна на дне удивительных, бесконечно далеких и таких родных, глаз. Вдохнул аромат. Манящий, сводящий с ума. Не могло быть, чтобы инстинкты бесчисленных поколений Сенджу и Узумаки подвели. Колдовство или нет, но определенно это его омега.
И, может быть, когда все закончится …
Чтобы успокоиться, альфа коротко вздохнул, выравнивая дыхание, и снова посмотрел на Учиху. Да что же это такое?! Что?! Наруто слегка потянул притихшего Саске к себе, тихо-тихо шепнул:
— Малыш, тебе не кажется, что необходимо назначить встречу с твоими родителями?
Не без удовольствия наблюдая, как взволнованно посмотрел тот в ответ. Не утерпев, сообщил, чтобы немного подразнить:
— Ты очаровательно покраснел, знаешь? И еще … ммм … ты такой обаятельный, когда поддаешься эмоциям, в курсе?
Саске выдавил из себя слабую улыбку. Сам не поняв, отчего такие заветные слова едва не вогнали в гроб. С одной стороны, предложение Наруто закономерно … И, прозвучи слова альфы хотя бы минуту назад, они воспринялись бы сладчайшей на свете музыкой … потому, что он так хотел все забыть и, если честно, все и забыл! Особенно, когда младший Учиха смотрел на аники и его супруга! Просто сидел, чувствуя, как сильная, чуть более грубая, чем у омег, рука сжимает его руку. Ощущая дыхание альфы, когда тот наклонялся, чтобы сказать … любое, незначительное, слово.
Для трепещущего сердца каждое слово Наруто было как целый мир. И Саске верил, что все так и есть, пока …
… Пока не почувствовал вибрацию в кармане вязаного жилета.
Он мог не прикасаться к сотовому, он просто знал. Только откладывал казнь. А Наруто, не догадываясь о буре эмоций в душе омеги, тихо говорил, ненавязчиво прижимая к себе того:
