… Никакая.

«Из тебя получился неплохой носильщик, Наруто-сама. Вот только непонятно … Неужели я так и не понял … какие омеги так привлекательны для подобных тебе альф? Или же …»

— Тот ничем не лучше Вас.

Вздрогнув, Саске словно очнулся от раздумий и понял, что на улице давно никого нет, а только он стоит, не обращая внимания, как усилившийся ветер треплет расстегнутый легкий пиджак. На автомате прижав холодную ладонь к такой же холодной коже на груди, он окончательно пришел в себя:

— Что?

Ягура Ями чуть поклонился:

— Наруто-сама спрашивал о Вас, Саске-сан.

— Подожди.

Саске хотел, было, переспросить … ему показалось, или помощник что-то говорил об этом приезжем? Но, подумав, решил оставить все, как есть. В конце концов, за него никто не справится с тем, что, подобно грозовой туче, заслонило горизонт.

Как любил приговаривать Мадара-сама …

Никто за тебя не пошлет, куда подальше нерешенные проблемы.

Умудренный опытом прожитых лет альфа, конечно, говорил намного резче, особенно, когда саке было достаточно крепкое, а сам он был достаточно нетрезв … И, конечно, подразумевалось абсолютно другое.

То, что только ты можешь справиться со своими проблемами.

Потому что ты — Учиха.

Зябко поежившись, он вздохнул и направился в дом …

… В котором первое, на что упал взгляд … Были стоящие в просторном холле Хаяси Нобуо и Наруто. Причем, как заметил Саске, приезжий омега успел переодеться.

За то время, пока он стоял и размышлял о жизни на ледяном ветру, русоволосый начал потихоньку осваивать чужую территорию.

Черные глаза встретили победный блеск таких же черных глаз. Юкки-онна * против мамбы. Снежная буря против змеиного яда.

— Как хорошо, когда смешивается кровь нескольких благородных семей, — Хаяси рассмеялся и нарочито медленно заправил русоволосую прядь за ухо:

— Намикадзе, Узумаки, Сенджу … Ты же больше Сенджу, да?

«Черт, — Саске постарался не измениться в лице, особенно, когда при последних словах заметил, как омега притиснулся вплотную к альфе и умудрился поцеловать того в шею, — при чем здесь Клановая кровь?».

Словно в ответ на его вопрос, Наруто вежливо уклонился от повторного поцелуя и протянул чашечку с цукэмоно **:

— Какое отношение к нашей трапезе имеет моя благородная кровь?

Звучный голос альфы прокатился под сводами огромной столовой особняка, заставив всех невольно вздрогнуть.

Саске понимал, что между ними с Наруто — пять лет жизни отдельно друг от друга. Ложь, предательство, расплата, замешанные на насилии, боли, ужасе и страхе. Недопонимание, разлад, эгоизм. Нежелание слушать и слышать, и многое, многое, многое … Включая то, что, возможно, они только-только начали понимать друг друга. И оба похожи не на супружескую пару, укоренившуюся, счастливую в браке … А на двух потерявшихся слепцов, бредущих неизвестно, куда … И истинность в их случае сыграла отнюдь не решающую роль.

Он вообще искренне не понимал, почему так и не услышал то чудесное, невероятное, о чем когда-то рассказывала ему мама-омега.

Фанфары, в принципе, не прозвучали, и райские голоса не грянули во всю мощь.

Саске невольно потряс головой, возвращаясь на грешную землю. И тотчас …

… Черные глаза сузились в шоке.

Хаяси Нобуо повел плечом, чуть склоняясь над столом. С одной стороны, гость, вроде, сидел тихо, вел себя вежливо и вообще, продолжает угощаться, а с другой стороны … Если бы можно было прижаться еще теснее, это можно было бы запатентовать.

Однако русоволосый омега сидел таким образом, что манипуляции с прижиманиями были заметны только ему. В отличие от ответа.

Повернувшись к Наруто, Нобуо достаточно громко для того, чтобы быть услышанным, заявил:

— Странно, что ты ввел в свой дом кого-то из Учиха. Насколько я знаю, это была бы последняя фамилия в списке допущенных в семью Сенджу.

Скулы альфы дернулись.

— В первую очередь я Узумаки.

Саске в упор посмотрел в слегка водянистые глаза русоволосого:

— А какое отношение к Клану Сенджу имеете Вы? Насколько я знаю, среди высокородных Кланов Клан Хаяси не перечислен. Или я ошибаюсь, и Вас внесли в дополнительный список?

Только боль пронзенных ногтями ладоней могла безмолвно засвидетельствовать, каких усилий стоило задать пару вопросов, сохраняя бестрепетное, равнодушное выражение лица! И, вдобавок, произнести слова чисто, ни разу не заикнувшись, хотя внутри бушевала буря! Особенно оттого, что поведение Наруто с каждой минутой опровергало все то, что они уже выстрадали. Вдобавок …

… Вдобавок, подумал с невольным, черным юмором, Саске … Наруто вел себя так, словно Хаяси был именно его, Саске, гостем, просто в прошлом были некие незначительные разногласия и сейчас омеги так, попикируются и успокоятся. Правда, Нобуо-кун был совсем другого мнения. Возможно, он по каким-то, пока неизвестным причинам, считал свое появление закономерным и то, что молчаливо сидящий чуть в стороне от них с альфой Саске заговорил, в планы русоволосого абсолютно не входило.

Вообще.

Едва Саске замолчал, Хаяси-кун округлил глаза и тотчас посмотрел на Наруто. Саске прямо физически уловил, чего может требовать гость. Но Наруто промолчал. Безмолвно передавая право голоса ему, Саске. А значит …

… Нобуо демонстративно вскинул вверх брови. Презрительно надул пухлые губы и собрался что-то сказать, наверняка не менее гадкое, и уже открыл в возмущении рот, но …

… Но кто-то извне распахнул дверь столовой, пропуская вперед довольно внушительную процессию.

В столовую вступили Тадаши и Хотару, переодевшиеся ради подобного в красивые кимоно. Дети осторожно вошли в зал, не менее осторожно держа с двух сторон обернутую в золотую шуршащую бумагу коробку. Коробка была обвязана специально обработанной красно-белой нитью, прямо посередине выделялся мизухики *** в виде цветка орхидеи, переплетенной зелеными стеблями пальмы ****.

— Отоо-сан! С днем рождения!

Тадаши умудрился поклониться, не выронив свою ношу.

Свет в мгновение ока стал чуть приглушенный. Вместо основного, включились светильники, утопленные в стену, и за счет подобного освещения окружающая обстановка приобрела загадочный, торжественный вид. Зазвучал звучный, красивый голос. Хироши Сью, на концерты которого было нереально попасть, посвятил свою песню тем, кто «преодолеет все преграды и останется вместе, несмотря ни на что». Иногда Саске задавался вопросом: действительно ли некий Ягура Ями просто хорошо выполняет свои обязанности или это знак свыше?

Столовая оказалась погружена в полумрак, свет выделял стратегически важные квадраты: стол, за которым сидел чествуемый именинник, дети, Саске. А фигура некоего Хаяси Нобуо потонула в полумраке. Саске вздохнул. Несмотря на подобную расстановку, он понимал, с кем имеет дело. Но ничего не мог с этим поделать. Пока …

— С днем рождения, Наруто.

Произнес омега, прямо глядя в глаза супруга.

Наруто медленно развернулся, так, что оказался в центре происходящего действа. И тогда Саске, перехватив коробку, но таким образом, что дети встали от омеги по обе стороны, продолжая придерживать ее края, двинулся в сторону альфы. Который сидел, на западный манер, вольготно расставив мускулистые ноги. Позволив себе скинуть офисный пиджак, в полурасстегнутой рубашке, сквозь распахнутые полы которой был виден во всей красе такой же накаченный торс. Альфа … альфа чьей-то мечты.

Мельком посмотрев в сторону полумрака, Саске гордо выпрямился.

Альфа его мечты.

Едва их глаза встретились, Наруто слегка улыбнулся, умудрившись включить в эту улыбку и невероятно торжественных Тадаши и Хотару. Вскрикнув и оставив заблестевшую в свете ламп коробку на откуп папе-омеге, дети сорвались с места:

— С днем рождения! С днем рождения! А когда же ты посмотришь наш подарок?

Светлая бровь вопросительно приподнялась, мол, так что? Долго мы будем ждать?

Едва золотые лапки черепахи оказались на широкой, смуглой ладони, Наруто тихо произнес: