— Всё в порядке, — успокоил его Гилдерой, — я просто устал от всего этого Древнего Египта: зомби, химер, магов с плетьми — хочется чего-то нормального, современного и магического.

*

10 июля 1991 года, Румыния

Ольга задумчиво осмотрела комнату, словно надеялась увидеть что-то новое. Но нет, ничего не изменилось: четыре стены, пол, потолок, голая металлическая кровать с продавленной по центру сеткой, пыльное окно, рассохшийся шкаф с покосившейся дверцей. Нарисованный мелом силуэт на полу и два пятна крови, которые пытались замыть, но особо не старались.

Ольга прикурила от палочки, присела и зачем-то пощупала пятна.

— М-да, — изрекла она минуту спустя, чтобы как-то нарушить тишину.

Адриан Корниеску, сквиб-наблюдатель за румынской общиной вампиров, был убит мощным ударом сзади, проломившим затылок. По версии следствия, сделал это незадачливый грабитель, вначале спрятавшийся в шкаф, а потом атаковавший Адриана сзади и не рассчитавший силы удара. В отчёте всё выглядело просто, незамысловато и никак не было связано с вампирами или иными магическими делами.

На месте же ситуация смотрелась иначе, и Ольге оставалось только удивляться чутью Шефа, который вызвал её, бросил на стол тоненькую папку с парой отчетов Адриана и сообщением об убийстве, после чего пробурчал:

— Съезди — проверь, — и больше ничего не стал объяснять.

Ольга выдохнула струю дыма, размышляя. В ограбление, честно говоря, слабо верилось даже при чтении отчета, а уж здесь, на месте, исчезали последние сомнения. Адриан старательно изображал одного из местных жителей, отчаянно экономящего на всём (в стране был кризис), и грабить его, в общем-то, было бессмысленно: он снимал дешёвую комнату в дешёвом общежитии. Не говоря уже о том, что спрятаться и потом незаметно выскочить из этого скрипучего шкафа было физически невозможно.

— Какая сволочь опять курит в комнате? — донеслось из коридора ворчливое брюзжание. — Поймаю — выгоню! И плату всем удвою!

— Тетка Мэдэлина, да мы ж тогда все к Донке съедем, у неё и курить можно! — крикнул кто-то.

— Конечно, там же рядом завод по переработке отходов! — донёсся надсадный, сиплый хохот.

Ольга взмахом палочки очистила комнату от дыма и аппарировала прочь. Всё, что могла, она уже увидела, теперь надо было подумать, что с этим делать дальше. В принципе, алгоритм был прост и ясен: для начала навестить местную милицию, посмотреть, что да как. Сразу станет понятно, сами они прикрывали какого-то сумасшедшего убийцу (Ольга пока не исключала ни одной из версий), или им приказали, или дали взятку, или воздействовали на разум, и кто. Даже из факта стёртых воспоминаний можно было сделать выводы, но Ольгу тут смущала очевидность подобного шага.

То есть, попросту говоря, Адриана устранили — и ещё предстояло разобраться, зачем и чем он себя выдал — и расставили ловушку. Кто слишком глубоко полезет проверять обстоятельства смерти наблюдателя, тем самым привлечет внимание и так далее, одно за другим. А если не полезет, то убийцу это тоже устроит: пока ещё пришлют нового наблюдателя, пока он вживётся и приступит к делу по-настоящему. В принципе, это могло служить косвенным доказательством того, что нужно браться за вампиров.

Но ради чего они могли пойти на такой шаг? Контрабанда цистерны с кровью единорогов?

Тут Ольге в голову пришло, что она излишне всё усложняет: вампиры могли и не знать, что Адриан наблюдатель. Просто оказался случайным свидетелем — чего? — и его убрали, слегка подчистив следы. Эта версия объясняла небрежность, огрехи и промахи в заметании следов, но не отвечала на вопрос, что такое увидел Адриан.

— Впрочем, это легко проверить, — усмехнулась Ольга.

*

11 июля 1991 года, Румыния

Ловушки не оказалось (Ольга, настроившаяся на засаду и бой, даже немного разочаровалась), а вот следы воздействия на разум милиционеров имелись. Такие же небрежные, как и сама попытка замаскировать убийство под неудачное ограбление. То есть действовал или дилетант, или предполагалось, что магического следствия не будет... или у вампиров просто не было возможности всё как следует спрятать.

Поэтому сейчас Ольга, тщательно замаскировавшись, пробралась внутрь общины вампиров, собираясь как следует осмотреться на месте. Можно было, конечно, понаблюдать за ними в подзорную трубу, но смысла в том большого не было. Во-первых, днём вампиры, как правило, прятались, во-вторых, даже если кто и вылезал наружу, то явно не затем, чтобы творить подозрительные дела, и в-третьих, подглядывание отдавало Гилдероем. Словно Ольга нахваталась у него дурных привычек, вначале подглядывание, а что потом? Завести жабу, гнусно хихикать при виде красивых де... парней?

Снизу (Ольга находилась на балконе, нависающем над аркой-проходом во внутренний двор жилого комплекса, облюбованного вампирами) донеслись шаги, потом игривое хихиканье. Ольга замерла, дожидаясь, пока парочка уйдет, но те, словно нарочно, остановились практически под ней.

— Ну что ты, Гэврил, — прощебетал по-английски женский голос, — не надо.

— Да никто не увидит, видишь, как темно вокруг?

Да, пускай стекло и не пропускало ультрафиолет, но вампиры предпочитали обходиться без освещёния там, где это было возможно.

— А у тебя такая нежная шейка, прямо созданная для поцелуев, — продолжал мужской голос.

Ольга насторожилась, затем достала палочку. Смотреть вниз было бесполезно — темно, да и её саму могут заметить. Нет, тут либо вмешиваться, либо сидеть тихо... и слушать, как эту дурочку (видать, туристка) сейчас высосут! Ну, всю кровь этот Гэврил может и не заберет, если очень повезёт. Что такое тут случилось, раз вампиры так обнаглели? Убивают наблюдателей, высасывают девушек, пусть не посреди бела дня, но прямо на улице? Отражение кризиса в стране или просто пора зачищать обнаглевших кровососов, пока они не начали убивать всех вокруг?

Снизу донёсся смачный чмокающий звук, потом игривый хохот и шёпот:

— Как приятно, ах-х, да, вот так, а теперь...

Дожидаться продолжения Ольга не стала и проклиная себя за глупость (но что делать, не закрывать же глаза на убийство невинной девушки в двух шагах от тебя?), спрыгнула вниз, попутно запуская шар света из палочки:

— Люмос! Ночной Дозор, всем выйти из сумрака! — рявкнула Ольга первое, что пришло в голову.

Она всего лишь хотела дополнительно ошеломить парочку, выиграть пару секунд, необходимых для того, чтобы сориентироваться и нейтрализовать вампира, но в итоге получилось так, что ошеломлена оказалась сама Ольга. В ярком свете Люмоса на неё смотрели два удивленных лица: зрелой вампирессы с уже удлинившимися клыками и загорелая, сливающаяся с темнотой, но всё равно легко узнаваемая рожа Гилдероя.

— Ты? — вырвалось у Ольги.

Вампиресса тоже что-то прошипела, попробовала сбежать, но не сумела. Гилдерой перехватил её за плечо, направил рывок в стену арки. Вампиресса ударилась о камень и упала без сознания, Локхарт нагнулся и поднял её, перекинул через плечо.

— Что это ты задумал? — продолжала злиться Ольга.

Пришла, называется, на выручку невинной девице! Да ещё и операция сорвалась, наверняка шум привлёк внимание остальных вампиров, а значит, нужно уходить, пока они не сбежались.

— Эй, это моя вампирка! — неожиданно возмутился Гилдерой. — Я её поймал! Нечего тут ревновать!

— Ре...

Гилдерой молниеносно ухватил её за руку, и аппарировал прочь, в какую-то комнату.

— Вот теперь кричи, сколько влезет, — великодушно разрешил он, опуская вампирессу на кровать, — стены тут зачарованные, а Бунта ничего не скажет, правда?

Жаба согласно квакнула во сне, а Ольга устало опустилась на стул, размышляя над тем, во что её опять втравил Шеф.

*

12 июля 1991 года, Румыния

Ольга открыла дверь и возмущенно вскрикнула: стоило ей выйти на минутку, поставить пару сигнальных заклинаний, как сразу начался разврат! Гилдерой стоял перед привязанной к стулу вампирессой и что-то засовывал ей в рот, круглое и длинное, совершая поступательные движения рукой вперед и назад. Пленница возмущалась, отбивалась и мычала, не имея возможности закричать.