Медленно обернувшись, я увидел вдалеке, практически в начале коридора, странное… существо. Назвать это человеком язык не поворачивался, хоть у него и имелись ярко выраженные человеческие черты. Оно передвигалось на неестественно длинных и тонких ногах, на которых было надето что-то вроде джинсов, только очень узких; туловище его было круглое, будто надутое, а низко опущенная голова пряталась за шляпой с очень широкими полями и загнутыми краями. Она походила на сомбреро.

Существо двигалось очень странно и неестественно, будто в его спине вообще не было никакого позвоночника. Его тело и голова безвольно колыхались из стороны в сторону, пока ноги медленно ступали одна за другой, сгибаясь в коленных суставах в стороны – правая в правую, левая в левую, – а не вперёд, будто толща сухожилий в его ногах вместе с коленями были расположены совершенно по другому принципу, нежели у нормальных людей (или, скорее, просто людей). Однако странности в его внешности на этом не заканчивались. Осмотрев его ноги, туловище и голову, я скользнул взглядом по тому, что сначала пряталось в тени. Из рукавов существа свисали, практически касаясь пола, странные скрюченные… штуки, схожие с ногтями женщин из книги рекордов Гиннесса, которые не стригли их чуть ли не всю жизнь. Один их вид очень сильно меня напугал, и, приглушённо что-то прохрипев, я вновь повернулся вперёд и побежал. Я чуть не споткнулся и не упал во время рывка и ещё несколько раз после этого. Странное существо шло медленно, и ноги его, похожие на прутья, очень сильно тряслись, когда оно наступало ими на бетонное покрытие. Вообще, всё выглядело так, будто существо вовсе не гналось за мной, а просто неспешно шло вперёд, перебирая и осматривая мусор под собой. Хотя, скорее всего, оно меня просто ещё не обнаружило. Может, оно было глухое и слепое, а может, просто было мною не заинтересовано… однако на всё это мне было абсолютно наплевать. Я не мог успокоиться и начать бежать чуть медленнее из-за ауры, которую испускало странное создание в широкополой шляпе. Аура эта была еле-еле, но всё же осязаема, и по ощущениям была похожа на паутину, которую кто-то бросил мне в лицо. Липкая, неприятная масса, залепив мне глаза, нос и рот, начала растекаться, словно кисель, по всему моему телу, частично парализуя мои конечности и внутренние органы, из-за чего мои руки и ноги начали судорожно трястись, почти как ноги у того существа. Но сдаваться я не собирался. Я продолжил бежать и изредка сбавлял на несколько секунд шаг, чтобы оглянуться назад, на него… а тем временем кисель, залепивший практически всё моё тело, продолжал делать свои чёрные дела. Я начал замечать, что чем быстрее стараюсь бежать, тем меньшее расстояние преодолеваю. Однако, несмотря на это, сбавлять скорость я не собирался, так как аура, исходящая из того странного существа, усилилась до такой степени, что мне начало казаться, будто оно уже совсем рядом и готово начать дышать мне в спину, хотя на самом деле существо продолжало плестись где-то в самом начале коридора. Подстёгнутый животным страхом и ощущением того, что сейчас длинные и, скорее всего, острые ногти вонзятся мне в спину, я ускорился до такой степени, что перестал вообще как-либо продвигаться вперёд, хотя ноги мои продолжали с силой отталкиваться от пола. Я будто бежал по беговой дорожке или по эскалатору с противоположным направлением. Поняв, что такими темпами мне никогда не добраться до конца коридора, я перешёл на шаг, но, к моему глубочайшему удивлению, пользы это не принесло. Кисель сделал своё дело – я был практически полностью обездвижен.

Невзирая на полную бесполезность всех моих попыток продвинуться вперёд, я всё же не остановился и продолжил идти, точнее, перебирать ногами, будто вся эта неспособность к передвижению была лишь плодом моего воображения и на самом деле я уже практически добрался до конца коридора. И тут случилось то, чего я ожидал, наверное, в последнюю очередь – откуда-то сзади начала раздаваться странная песенка:

– Тири-ти, тири-там, тири-ти-ти-ти, тири-там-там-там.

Я обернулся и увидел существо в широкой шляпе… неизвестно как оказавшееся всего в пятнадцати метрах от меня! По моему полупарализованному телу пробежали мурашки, и, вскрикнув от испуга, я начал перебирать ногами быстрее, что, как я и ожидал, пользы не принесло. Я не понимал, как это создание смогло преодолеть такое большое расстояние за такой короткий срок, если принять во внимание то, что до этого оно двигалось медленнее любой черепахи!

Странная песенка, которая действовала на меня так, что мне начало казаться, будто мою голову сдавливают тисками, становилась всё громче, однако я, даже несмотря на желание, не смог обернуться, чтобы узнать, близко ли от меня находилось существо или нет. Мою шею пронзила такая же судорога, как и все мои другие части тела, так что мои попытки повернуть голову оканчивались ничем. Песенка эта очень пугала и давила на психику, но кому-то – возможно, тому самому существу, если, конечно, оно не было всего лишь марионеткой в чьих-то руках – её показалось недостаточно. Через минуту к ней добавился тихий, но тем не менее довольно отчётливо слышимый жуткий скрежет. Его источник находился всего в десяти метрах от меня. Я тут же представил, как оно вытянуло руки в стороны и начало скрести своими длинными скрюченными ногтями по кирпичной стене, примерно как это делал Фредди Крюгер в первой части «Кошмара на улице Вязов». Только делало это существо в широкополой шляпе не острыми лезвиями, которыми Фредди полосовал своих жертв, а длинными ногтями. Эти пугающие мысли, как и не менее пугающие звуки, которые их породили, заставили моё сердце биться быстрее, а мои ноги, от которых практической пользы было никакой, – с большей частотой отталкиваться от неподдающегося пола.

С того момента, как откуда-то сзади начало раздаваться пение, а существо в шляпе с широкими полями и со странной манерой движения каким-то образом оказалось всего в пятнадцати метрах от меня, я продвинулся вперёд от силы на пару метров… однако на это мне было плевать, так как я всё ещё не верил в реальность происходящего. Я был там, в реальности, которую создал в своей голове после того, как странный кисель начал тормозить меня и сковывать мои движения. Мне казалось, что на самом деле конец коридора был уже близок. В том мире я уже подбегал к повороту, напротив которого в коридоре лежала яркая полоска серебряного света.

«Выход! – мысленно воскликнул я. – Пожалуйста, хоть бы это был он! Пожалуйста… Я хочу убраться отсюда поскорей!»

И тут я услышал сзади себя тихое, прерывистое дыхание, будто у кого-то случился приступ астмы. Источник этого звука находился всего в двух шагах от меня, если не меньше, и этот неоспоримый факт стал для меня смачной пощёчиной, прогнавшей все иллюзии и вернувшей меня в реальность. Настоящую реальность. И тогда страх пустил корни.

«Паук… он дал мне надежду, – пронеслось у меня в голове. – Надежду на то, что я смогу выбраться отсюда, а затем забрал её, чтобы окунуть меня в настоящий кошмар».

Все окружающие меня звуки – странная песня, которая больше походила на шипение, скрежет по стене, прерывистое дыхание – слились в одну ужасную симфонию, которая утопила меня в себе и начала душить, но не физически, а душевно. Мой разум сжался до размеров макового зёрнышка, и через секунду я почувствовал, как длинные скрюченные ногти дотронулись до моего правого плеча.

«Паук пришёл!» – это были мои последние мысли перед тем, как тьма в моих глазах начала сгущаться и капилляры поползли к моему зрачку, подобно ядовитым змеям к своей жертве.

***

Я помню этот сон. Помню, как и многие другие, снившиеся мне в течение тех кошмарных двух месяцев. Именно из-за них у меня началась эта… бессонница. Кошмары были настолько ужасные, что довольно часто я просыпался после них с криками, причём такими, что казалось – всего секунду назад меня резали тупым ножом. Заснуть после этих снов я уже не мог, даже если и хотел, так как моё сознание боялось вновь погрузиться во мрак, из которого выглядывала чья-то широкополая шляпа. До того, как я проконсультировался с врачом, и до того, как таблетки стали моими лучшими друзьями, половину ночи я просто лежал и изучал узоры на потолке. Я отлично помню, что на всех панелях был одинаковый узор: выпуклые полосы, размещённые так, что напоминали царапины, оставленные чьей-то когтистой лапой. Лежа в постели и смотря в потолок, я представлял себе сюжеты, которые могли быть составлены из этих групп полос. Наклонил голову чуть вправо, и вот тигр-циркач, состоящий из одних полос, готовится к своему лучшему номеру – прыжку в огненное кольцо, которое осталось «за кадром». Наклонил голову чуть влево, и вот мужчина-полосы сидит за столом-полосами, а на заднем плане женщина (также из полос) стоит спиной к мужчине и смотрит куда-то вдаль. «Что произошло между ними?» – спрашивал я себя, но не мог дать точного ответа. Мужчина всегда сидел с поникшей головой, женщина всегда стояла спиной к нему. Из них двоих я никогда не мог выбрать сторону, за которой была правда. Мужчина напоминал мне моего отца, а женщина – мою мать. Иногда моя фантазия добавляла в рисунок больше деталей: полупустые тарелки и рюмки, стоявшие на столе, обшарпанные обои на стенах комнаты, окно, в которое смотрела женщина. Естественно, всего этого быть не могло – полос попросту не хватало, – однако я никогда не отвергал эти миражи, так как считал, что они дорабатывали рисунок, делали его более реальным и живым. Через некоторое время я понял, что всё это было не просто так. Все эти миражи – отголоски того, что скрывалось за шторами внутри меня. За шторами, которые я боялся открывать. Что-то… билось внутри меня. Оно пыталось выбраться наружу, и я чувствовал его усилия каждую ночь. Иногда, когда я добавлял слишком много деталей из своей личной жизни в рисунки на потолке, ему всё же это удавалось.