— Портал в Алазаре! Надо сообщить Кристиану! – взволнованно думала девушка, выключая терминал, извлекая артефакт и уничтожая последний.

Обратный путь был не долгим. Увы – связаться с Крисом удастся только по возвращении в Каталорну – рискованно было брать с собой зеркало. Если о Великом покрове тайны брат не знал, то о зеркалах для связи, которые умела делать сестренка, был наслышан и даже успел в свое время разбить парочку.

Демонесса вернулась в комнату и постаралась уснуть.

Дознаватель оказался крепко сбитых коренастым оборотнем-медведем с тяжелым подбородком и массивными надбровными дугами. Серая форма с латунными пуговицами чуть не трещала по швам на его могучих плечах. За спиной данного типа, расположившегося за столом напротив Луцио, маячили еще двое перевертышей-волков помельче габаритами.

Оборотень-медведь установил перед собой пирамидку из фиолетового камня – теперь дознаватель и его коллеги могли точно знать, когда подозреваемый говорит неправду. Любая ложь и пирамидка озарится зеленым, что зафиксируют камеры. Кроме того, сам перевертыш явно обладал способностью к распознаванию малейшей неискренности.

— Луцио Кано, у нас имеются доказательства, что ты в 325 году Эпохи Знака использовал запрещенное оружие и убил демонов Кирара и Гарангу в Домене Касанорн. Подтверждаешь ли ты этот факт?

Полуночник молчал. Любые слова будут играть против него и его близких.

— Молчишь? Поверь, это ничего не изменит. Мы докопаемся до правды. – заверил медведь. Он кивнул коллегам и те, повинуясь его взгляду, избавили бывшего Советника от всех имеющихся артефактов, включая те, что были спрятаны в потайных карманах. Вещи оказались на столе. А среди них – медный браслет с вязью рун. Луцио непроизвольно вздрогнул.

— Я должен взглянуть на его спину и плечи. – распорядился дознаватель.

Один из помощников выпустил когти и резким движением распорол на Полуночнике одежду. На тонкой спине отчетливо виднелись белесые застарелые шрамы – извитые, заметные, полыхающие зеленоватым светом.

Факт их наличия зафиксировала камера под потолком.

Голос медведя был холодным и проникал в душу: — Как видишь – все очевидно. Применение запрещенного оружия всегда оставляет следы на теле. Одного этого достаточно для казни. Но… ты можешь выдать всех, кто знал о твоем злодеянии, помогал тебе. И тогда твоя смерть будет быстрой…

Кано молчал. Сохранять внешнее спокойствие в подобной ситуации было необычайно трудно, но он отчаянно старался.

Дознаватель продолжал разглагольствовать, но Полуночник не слышал его, основательно утратив связь с реальностью.

— Принести инструменты? – уточнил один из подручных.

Старший отмахнулся: — Пока рано. До первого слушанья он должен сохранить приемлемый вид. Отведите в камеру. И пока поаккуратнее. Я займусь им позднее…

Кано отковали от стола и потащили по коридорам. Камера оказалась грязным каменным мешком с толстой металлической дверью и без окон. Кандалы соединили с цепью на стене. В процессе юноша получил несколько тумаков. Его избавили от остатков одежды и накинули какое-то мешковатое тряпье, не преминув облапать в процессе. После этого волки ушли. Лу осел на пол и впервые за все это время расплакался.

Скрижаль была на месте. Ее удалось успешно протащить через портал. Множество народу суетилось вокруг главной ценности, устанавливая, отлаживая, располагая дополнительные артефакты.

До сих пор Инквизиция не оказывалась настолько глубоко во вражеских землях. До сих пор у Инквизиции не было в руках портала, позволяющего подготовить все для взрыва и в мгновение ока оказаться подальше от него. Не было возможности учинить подобные разрушения в стане врага, не затронув людей. А сейчас – все сошлось. Нечисть ждет полное истребление.

Отец Николас прохаживался рядом, отдавая распоряжения. Этот проект был его детищем и началом головокружительной карьеры. Еще бы – имя Инквизитора, спасшего род людской от богомерзких тварей, станет известен каждому.

Даже у Советника Кано не было своих гахарри в тюрьме. Предлагать взятку за побег Полуночника неизвестно кому было равносильно самоубийству. Все казалось безнадежным…

Луцио они смогли увидеть только во время слушанья. Арестованный был бледен, растрепан, облачен в какую-то дерюгу и не поднимал взгляд. На руках – антимагические кандалы, вокруг – защитное поле и стража.

Дани с огромным трудом подавил в себе желание закричать, броситься к любимому, раскидав охрану. На плечо демона легла тяжелая рука Нейса. Оборотень скрежетнул зубами. У него был потухший усталый взгляд. Они заняли отведенные места.

Само слушанье Диаваль помнил плохо, хоть и провел там несколько часов. Все было, как в тумане. Князь и Советник отрицали любую причастность к делу и осведомленность о нем. С учетом того, что допрашивать их магически не было ни малейшего основания, этого оказалось вполне достаточно.

Дани позволял себе лишь украдкой смотреть на Луцио. Тот почти не поднимал взгляд. Лишь один раз им довелось посмотреть в глаза друг другу. Демон понял – любимый прощается. Это последний раз, когда они видят друг друга…

От осознания этой мысли хотелось кричать. Лу проведет последние часы в жутких застенках, без единого близкого существа рядом. Безразличные лица, осуждающие взгляды. Кажется, кроме Нейса и Дани в этом зале Полуночника ненавидели все!

Нет, не все… Этот вампир в форме старшего надзирающего. Эрлай Гаарси, кажется. Тонкий беловолосый клыкастый идеально контролировал свою ауру. А вот мимику… Для того, кто умел видеть – все было очевидно. Он ненавидит свою работу, явно хорошо знаком с Кано и сейчас в ужасе от происходящего с Полуночником.

Вот кто мог бы помочь! Но как связаться с ним, передать противоядие? Ответы на эти вопросы Дани не знал. Только беспомощно косился на Нейса. Все происходящее напоминало дурной сон. Быть так близко к любимому и не иметь возможности подойти, утешить — было невыносимо.

— Во время первого перерыва я должен поговорить с Эрлаем. – решился Диаваль. Противоядие было у него. И он готов был поставить все на один призрачный шанс.

Но Судьбе было угодно все устроить иначе…

Примерно через пятнадцать минут бывший Советник побледнел и упал. А это значит — яд в его организме уже давно вступил в необратимую фазу. В зале поднялась суматоха. Воспользовавшись ей, Нейс и Дани оказались почти у самого энергобарьера.

В последний момент перед забытьем Луцио смотрел на отца и возлюбленного, беззвучно шепча их имена. А потом его поглотила темнота.

Началась неразбериха. Советника и Князя оттеснила стража. Подследственного под конвоем отправили в тюремный лазарет.

Дани не помнил, как оказался в Сиа-Заре. Кажется, он кричал и плакал. Возможно – плакать он начал еще в зале слушанья. Ему было все равно. Кажется, все это время оборотень был рядом примерно в таком же состоянии.

Из забытья Князя и Советника вывели из забытья одновременно ожившие коммуникаторы.

— Дани! Дани – я знаю, где портал! В Алазаре! Илейса смогла! – вопил Крис по секретному выделенному каналу. Он, как и большинство, был еще не в курсе случившегося с Луцио.

— Что? Да. Понял. – глухо отозвался демон. Он не сразу осознал, о чем говорит друг. Но осознав, помчался к посту связи. Совет должен знать.

Уже через пятнадцать минут в Алазару выдвинулся отряд во главе с несколькими демонами.

— Саидди! В крепости Святош обнаружен мощный магический фон. Он продолжает нарастать! Совет выдвигает на штурм все силы. – отрапортовали оборотню.

— Выдвигаюсь! – отозвался Советник странно спокойным голосом. Его ждал бой.

Тьма в подвалах неистово бесновалась. Нижние уровни ходили ходуном.

Все было готово. Николас Андерсен улыбался, наблюдая яркий свет, источаемый Скрижалью, слыша ее мерный гул.

— Уходим! – приказал он.

Все, кто еще оставался в крепости, спешно направились к порталу. Скоро Домен взлетит на воздух, а температура достигнет запредельных высот.