— Ты всё слышал, семпай? — девочка с короткой стрижкой взяла телефон и наушники и аккуратно спрятала их назад в сумку. — Ока общалась с духом; его голос даже слышен на записи! Вряд ли это обычное совпадение!

Я потряс головой, отгоняя от себя непрошеные мысли. Мне не хотелось верить, что Аято как-то замешан в этом, и я не собирался: всего-навсего схожий голос, что в этом такого?

Подняв голову и приготовившись отказать этим фрикам в любой помощи и попросить их позволить Оке покоиться с миром, я вдруг вздрогнул: позади членов клуба любителей мистики возвышался он — монопольный властитель моих мыслей.

Перехватив мой взгляд, Аято поднял уголки рта кверху и негромко кашлянул. Тотчас все ребята-оккультисты резко повернулись к нему.

— Заранее прошу прощения за вольность, — вымолвил он, прижав ладонь к груди. — Дело в том, что я принял ту ужасную трагедию слишком близко к сердцу… В общем, лучше я начну сначала.

Аято подошёл ближе, встав так, чтобы всем заинтересованным лицам было видно и слышно его.

— Я подозревал, что Ока захочет записать свой опыт общения с духами в больнице, — начал он. У меня есть друг в компьютерном клубе — извините, но я не могу раскрыть его имени, — так вот, этот друг переслал мне тот самый мейл с аудиозаписью, я прослушал её и сделал неожиданное открытие.

Он вытащил из кармана форменного пиджака свой телефон и начал нажимать что-то на сенсорном экране, попутно объясняя:

— Моя мать очень увлекается корейскими сериалами, поэтому голос, который звучал на записи, я моментально узнал. Видимо, Ока хотела провернуть всю эту мистификацию… В общем, смотрите сами.

Он повернул телефон экраном к нам. Там воспроизводилось видео: актёр, загримированный под призрака, появлялся то в одном конце комнаты, то в другом, а девчонка в чёрном и со взбитой причёской, модной в восьмидесятые, бегала за ним с огромной книгой в руках и постоянно вопрошала: «Не хочешь ли поговорить со мной, о дух? Не хочешь ли открыть мне свои тайны, о дух?». Наконец привидению это, по-видимому, надоело, и он отозвался великолепным низким голосом: «Уходи прочь, медиум. Тебе здесь не место».

Я не смог сдержать изумлённого восклицания: голос того, кто дублировал актёра, невероятно напоминал голос Аято. Правда, профессиональный артист был куда богаче на эмоции, чем моя прекрасная любовь, но это меня уже не интересовало: я получил доказательства того, что Айши тут ни при чём, почувствовав при этом нечто, похожее на облегчение.

— Так дело и обстояло, — склонил голову Аято, пряча телефон обратно в карман. — Думаю, Руто-семпай смотрела этот сериал, особенно учитывая его тематику: он посвящён экзорцизму, мистике и всему подобному. Скорее всего, она вырезала аудио-фрагменты из драмы, оставила их на воспроизведении где-то в отдалении, а потом сделала вид, что разговаривала с духом. Впоследствии она наверняка хотела предъявить запись как доказательство того, что привидения и впрямь населяли старый госпиталь, но она неожиданно и печально сорвалась с парапета, когда пыталась приблизиться к источнику воспроизведения аудио из сериала.

Ребята из клуба любителей мистики переглянулись, и парень с косой чёлкой удручённо закусил губу.

— Ты хочешь что-то сказать, Чоджо? — спросил Аято, спокойно скрестив руки на груди.

— Ну… Да, — парень поправил волосы и поднял взгляд. — Аято, помнишь тот сайт с корейскими драмами, который ты порекомендовал мне? Так вот… Я не раз ловил Оку на том, что она брала сцены из сериалов о мистике и выдавала их за свои приключения, пользуясь тем, что у нас по телевидению их не показывали, но никогда об этом не говорил. Так что… То, что ты говоришь, вполне возможно.

Я медленно встал со своего места и развёл руками, промолвив:

— Что ж, ребята, дело решилось само собой, так что…

— Подождите, Джонс-семпай, — мальчик в очках указал пальцем на конверт, всё ещё лежавший на моей парте. — А как же это?

— А что это, Атсу? — Аято не без любопытства посмотрел на него. — Руто-семпай оставила вам всем письмо?

— Нет, Айши-семпай, — очкарик мотнул головой. — Помнишь амулеты, которые Ока спрятала в клубе боевых искусств? По-моему, ты тоже там был…

— Я пришёл позже, — мягко поправил его Аято. — Об этих амулетах ты сам мне рассказал, ты и твоя подруга по кружку, если мне не изменяет память.

— Да, да, верно, — инициативу перехватила девочка с хвостиками и медицинской повязкой на глазу. — Так вот, эти амулеты исчезли — при том, что их никто не брал, — и остался только один, да и тот… Впрочем, посмотрите сами, семпай.

Она схватила конверт с парты и передала его Аято. Он заглянул внутрь, и глаза его расширились; уронив бумагу на пол, он покачнулся и устоял на ногах только огромным усилием воли. Я встал и сделал шаг к нему, но меня опередили: Гейджу Цука, взявшийся неизвестно откуда, поддержал Аято за талию своими хилыми руками.

— Спасибо, — Аято вымученно улыбнулся и провёл ладонью по лбу, словно вытирая пот. — Со мной всё в порядке, просто я не ожидал, что когда-либо ещё встречусь с этим ужасом.

Решительно шагнув и взяв его за руку, я повелительно указал на свой стул и отрывисто вымолвил: «Садись». Аято безропотно подчинился приказу, и я встал таким образом, чтобы оказаться между ним и Цукой. Последний, заметив мой манёвр, склонил голову набок и, молча поклонившись, отошёл прочь. Я проводил его гордым взглядом, думая, что в этой мелкой схватке я одержал победу, но потом резко вспомнил, где находился и почему.

— Только не говори мне, что ты веришь в эту чушь, приятель, — вымолвил я, присаживаясь на корточки. — Ты же всегда был закоренелым скептиком.

— Не в этом случае, — Аято обнял себя руками и поёжился, как будто от холода. — Дело в том, что я видел такое… При очень печальных обстоятельствах.

Он опустил голову и глубоко вздохнул. Сейчас, несмотря на широкие плечи, он казался мне таким хрупким и ранимым. Мне безумно хотелось обнять его и защитить от всех жизненных невзгод, но я понимал, что это вызовет в лучшем случае непонимание, поэтому попытался придержать свои инстинкты и ограничился тем, что потрепал его по колену.

Аято, как по сигналу, выпрямился и начал говорить, глядя на свои руки, которые он сложил на столешнице:

— Я как-то присутствовал на похоронах… То были первые похороны в моей жизни, жуткий шок для мня. Мать не хотела везти меня туда, но речь шла о наших дальних родственниках, поэтому пришлось пойти на жертву, чтобы соблюсти внешние приличия. И там… Там случилось абсолютно то же самое: амулеты, которые были спрятаны накануне в комнате, в которой жил покойный, все исчезли, кроме одного — этот последний обуглился. Помню, вызывали монаха из ближайшего храма, и он провёл процедуру очищения того места. Я до сих пор помню, как дым повалил от двери комнаты, стоило ему только плеснуть на неё водой.

Чоджо ахнул и прижал ладонь ко рту.

— Получается, темнейшая из сущностей проникла в нашу школу… — прошептал он.

— Именно, — Атсу горестно покачал головой. — И Ока, сама того не желая, впустила её.

Аято вздохнул и, опершись на стол, встал.

— Давайте завтра пригласим монаха для очистки этого места, — вымолвил он. — Сегодня мне бы не хотелось об этом думать.

Поднявшись с корточек, я улыбнулся и чуть было не хлопнул себя по лбу: практически забыл о такой важной дате!

— С днём рождения, приятель, — произнёс я, взяв его под локоть. — Надеюсь, эта неприятная деталь вскоре забудется.

— Я тоже, — Аято улыбнулся, протянув руку, нежно сжал моё плечо и, кивнув ребятам из мистического, быстро направился к выходу.

А я так и остался на месте, будучи в силах только глядеть ему вслед, приоткрыв рот.

========== Глава 52. Никому не верю. ==========

Несмотря на такое бурное утро, весь оставшийся учебный день прошёл плавно и без приключений. Учителя словно сговорились: они вели уроки так, как будто на предыдущей неделе не произошло никакой трагедии. Парту Оки унесли; на её место поставили новую, и классная руководительница предложила тем, кто сидел за последними столами, занять её. Согласилась на это Роншаку Мусуме — она давно хотела сесть поближе, кроме того, была достаточно толстокожей, чтобы её не смущала судьба предыдущей хозяйки этого места (пусть с технической точки зрения стол и был совершенно не тем).