Сам Гемма был исключительно талантлив в своей области. Он мог разобрать компьютер и собрать его обратно за рекордное время, знал всё о новинках нужных программ и на досуге всерьёз занимался программированием. Далеко не все в его кружке обладали таким же багажом знаний, поэтому все поручения Таку зачастую выполнял сам, не перепоручая никому.
Для обновления школьной базы данных я приносил ему фотопортреты учеников, он загружал их и распределял по анкетам. При этом мы едва обменивались парой слов: мрачное и недовольное лицо Гемма на корню пресекало всякие подвижки к общению даже у дружелюбного белого человека. А ещё я периодически заносил ему карты памяти с фотографиями школьных угодий для странички Академи, и этим наше взаимодействие ограничивалось. Но теперь я пришёл в помещение компьютерного клуба по совсем другому делу.
Гемма, как и всегда, сидел за самым дальним от входа компьютером. Не отрывая глаз от экрана, он с огромной скоростью молотил по кнопкам клавиатуры, лишь изредка поправляя очки с толстыми стёклами, то и дело съезжавшие на кончик носа.
Подойдя к нему поближе, я постучал костяшками пальцев по столу, и Таку с видимой неохотой поднял голову.
— В чём дело? — недружелюбно спросил он.
— Дело в парне с компьютерными навыками, — просто ответил я, обходя его и присаживаясь на соседний стул. — А это ты, приятель.
Гемма недовольно поджал губы и, резко отодвинув клавиатуру от себя, нахмурился.
— Скажи прямо, что тебе нужно, — с раздражением бросил он. — И побыстрее: я занят.
— Мне нужна информация, — я положил камеру на стол и внимательно посмотрел на Таку. — Знаешь, всегда есть такой парень за монитором, который может узнать что угодно. Так вот, в нашей школе эта роль отдана тебе, а дело моё состоит в Такада Ёрико — жертве убийства, состоявшегося в туалете Академи в восемьдесят девятом.
Поджав губы, Гемма побарабанил длинными пальцами по столу.
— Восемьдесят девятый… — протянул он. — Тогда ещё далеко не всё было оцифровано, интернета не существовало. Я слышал об этом случае, но толком ничего не знаю и вряд ли смогу много выяснить.
— Всё же попытайся, приятель, — я протянул руку и потрепал Таку по плечу. — Мне нужна любая информация, какую удастся достать.
Гемма подался вбок, скинув мою ладонь, и запустил пятерню в густые растрёпанные волосы.
— Ладно, — бросил он. — Посмотрю, что можно сделать.
— Спасибо, дружище, — я встал, отдал ему честь и, подхватив камеру, направился к выходу.
Странно, что Таку не спросил о том, для чего мне нужны эти сведения… С другой стороны, вопрос означал продолжение диалога, а этот процесс являлся для Гемма мучительным.
В любом случае, я не сомневался, что наш компьютерщик сдержит слово и выяснит о деле всё, что можно найти на электронных просторах, пусть даже скрытых от взора. Его результаты наверняка будут куда богаче моих, ведь он профессионал, а я всего лишь любитель.
А мне было пора направляться к ещё одному свидетелю тех событий. Вернее, к его родственнику. Но только после завершения одного не очень приятного дела.
========== Глава 11. Как звезда. ==========
Планировка территории нашей школы не отличалась особой сложностью, но неизменно вызывала восторг у тех, кто приходил к нам на весенний фестиваль. Одной из основных достопримечательностей был японский садик, располагавшийся недалеко от территории теплиц, отданных клубу землекопов под руководством старшеклассницы с нежной фамилией Уэкия. Садик представлял собой огороженную территорию с маленьким прудиком, горбатым мостом, компактным помещением, являвшимся квадратом метр на метр со стенами из рисовой бумаги. Небольшой сад камней и несколько причудливых карликовых деревьев довершали картину.
Чаще всего здесь коротали время члены клуба боевых искусств — Будо каждый вечер водил своих подопечных туда, чтобы медитировать и размышлять.
Я тоже захаживал в этот прекрасный уголок — садик был прекрасным материалом для фотографий и фотокомпозиций. А вот хулиганы не особо жаловали те места, хотя они находились ровно напротив их любимой точки для тусовок.
Но в этот раз один из них — Таниши Рокуро — находился как раз в садике в компании с Айши Аято. Я узнал об этом от прочих «хулиганов» — они стояли у пристройки и, как и всегда, слушали по старенькому радиоприёмнику криминальные новости. Преступлений в Японии совершалось мало, поэтому они зачастую настраивались на иностранные каналы и с величавым видом внимали совершенно незнакомому языку вроде китайского. Когда я подошёл, они как раз пытались поймать волну своих шумных и многочисленных географических соседей и при виде меня даже не думали отвлекаться от столь важного процесса. Когда я спросил о Таниши, один из бунтарей небрежно указал рукой в сторону садика. Я послушно направился туда и обнаружил потенциального жениха Мегами в компании с Айши: они вдвоём сидели в домике и мило беседовали.
— Я думаю, мы с Рокуро достигли взаимопонимания, — при виде меня Аято встал с колен и склонил голову. — Верно?
Таниши поджал губы.
— Ну, не знаю… — протянул он, почёсывая щёку. — Мне в любом случае придётся жениться по сговору, а Сайко богатая и вроде не страшная.
Аято поднял очи горе: видимо, Рокуро не впервые выдавал этот контраргумент. Он приготовился было парировать Таниши, но тут вмешался я.
Подойдя к хулигану вплотную, я схватил его за пиджак и, притянув к себе, тихо вымолвил:
— Я не позволю потребительского отношения к моей подруге, парень. Так что либо соглашайся на предложение Айши, либо я превращу твою жизнь в ад.
Аято умудрился каким-то образом ловко вклиниться между нами, предотвратив схватку, и деликатно, но твёрдо оттеснил меня в сторону.
— Рокуро, кажется, мы это уже обсудили, — промолвил он. — Уверен, тебе и самому не нравится идея насильственных браков.
Хулиган посмотрел на Айши исподлобья и хмуро пробурчал:
— Ладно уж.
— Замечательно, — Аято деловито кивнул, сложив руки за спиной. — Давай начнём сегодня же: после уроков в библиотеке мы с Фредом займёмся с тобой математикой и английским. Как ты смотришь на это?
— Ладно уж, — повторил Таниши.
Коротко кивнув нам, он резко повернулся к выходу и пошёл прочь по горбатому мостику, сутуля спину и пряча ладони в карманах.
Я посмотрел на Айши и показал ему большой палец, восхищённо присовокупив:
— Ты смог сделать это, парень. Честно говоря, я не надеялся, что тебе удастся его уломать.
— Это не так уж сложно, — пожал плечами Аято. — Трюк в том, чтобы убедить Таниши, что это была его собственная идея.
— И у тебя получилось, — я широко улыбнулся, усиленно прогоняя от себя восторженные мысли о том, как божественно звучало моё имя в его исполнении. — А теперь давай-ка поговорим…
— Позже, Джонс-семпай, — Айши посмотрел на простенькие часы с потрепанным ремешком, плотно обхватывавшим его тонкое запястье. — Уроки вот-вот начнутся; нам лучше поспешить.
Я кивнул, и мы вместе пошли к выходу из садика. Аято держался впереди, и я невольно залюбовался его прямой спиной и изящной фигурой. В нём сочетались сила и трепет — довольно пикантный коктейль, которого я ни у кого не встречал раньше. Упорство и мощь стального стержня и гибкость виноградной лозы — вот какие ассоциации возникали у меня при виде этого Адониса.
Поймав себя на том, что улыбаюсь, я ущипнул себя за руку и твёрдо решил как можно быстрее поговорить со Стеф Квон: её «девочки» наверняка быстро вернули бы меня на землю.
Дойдя вместе с Айши до второго этажа, я ответил на его поклон и помчался дальше. Мне не особо повезло: я вошёл в классную комнату вместе со звонком на урок, и учительница, уже стоявшая у трибуны, смерила меня недовольным взглядом.
Всё-таки самые опасные расисты — это те, которые не хотят, чтобы их считали расистами.
Урок английского прошёл как обычно: Рино-сенсей было явно лень проверять нас по-настоящему, и она вызвала меня, мило попросив рассказать на иностранном (для неё) языке о том, как я провёл летние каникулы. Решив мимикрировать под послушного японца, я так и сделал, больше получаса распространяясь о прелестях пейзажа Мэпл-Крика. Эпизоды со Стеф Квон я целомудренно опустил, назвав красотку с корейскими корнями «подругой», а её поползновения вложить своих «девочек» мне в руки — «любованием закатом». В общем, я выставил себя порядочным идиотом, но в конце академического часа все мои одноклассники смотрели на меня с явной благодарностью. Рино-сенсей привычно похвалила произношение, я ответил ей, что премного благодарен, и сымитировал британский акцент. Этого делать явно не следовало: преподавательница слегка сморщила нос, словно почуяв издёвку, и резко предложила занять своё место.
