— А как же я, Одаяка? — подал голос Цубурая. — Ты сказала, что после твоего выпуска…
— Ханако, — Амаи подошла к младшей Ямада и положила ладонь ей на плечо, игнорируя всё вокруг. — Я хочу заверить тебя в своей искренней дружбе. Да, моя детская травма сыграла со мной злую шутку, и я сорвалась на тебя, но давай постараемся вместе и не позволим больше ничем омрачить наше общение.
Аято резко выдохнул, и я, привлечённый этим звуком, посмотрел на него. Несмотря на этот акт агрессии, его лицо оставалось спокойным, как море во время штиля.
— Для того, чтобы сменить на посту вице-президента одного человека другим, нужно соблюсти определённую процедуру, — начал он. — Амаи-семпай, ты действительно готова это сделать?
— Конечно, — Амаи повернулась и склонила голову, посмотрев на Аято своими большими оленьими глазами. — Я очень виновата перед Ханако, а Цубурая Шоку не так хорошо справляется со своими обязанностями, как я думала вначале.
Цубурая побледнел и, прижав тостер к груди, пулей вылетел из клуба, толкнув по пути Ямада Таро и чуть не врезавшись в меня.
Амаи же не обратила никакого внимания на этот небольшой инцидент. Взяв Ханако под руку, она повлекла её за собой, на ходу доверительно говоря: «Я научу тебя печь самые вкусные булочки на свете!».
Я повернулся к Аято и спросил:
— Что тут только что произошло?
— О, это довольно старая история, — Аято нахмурился, глядя вслед Одаяке и Ханако. — Лицемерие и двуличие, вот и всё.
Ямада Таро негромко прочистил горло, и я круто развернулся: я уже успел забыть, что он тоже присутствовал здесь.
— Я не стану делать скоропалительных выводов и предпочту всё же дать Одаяке шанс, — вымолвил он, задумчиво глядя на дверь. — Надеюсь, она сможет стать хорошей подругой моей сестрёнке.
========== Глава 11. Оглушительное падение. ==========
После небольшого инцидента в кулинарном клубе я благородно остался там, чтобы помочь. Аято с выражением глубокой задумчивости на лице преспокойно выносил из помещений кружка тяжеленную мебель и отвечал на вопросы как-то отстранённо. Он, как и всегда, расстарался и умудрился в рекордное время отыскать у нас в закромах и замазку для плитки, и краску. К счастью, огонь не успел нанести значительного ущерба, и из строя вышла только кухонная панель, но расторопный Аято и тут подсуетился: он попросил удручённого и грустного Цубурая сделать опись всего, что нужно заказать, и немедленно оформил все необходимые документы.
Мне оставалось только поражаться трудолюбию и работоспособности Аято: я так точно не мог. Уже к пяти вечера я окончательно выдохся, и президент, заметив это, отпустил меня домой, при этом наказав хорошенько отдохнуть.
— Ты должен быть в идеальной форме к фестивалю, Фред, — мягко вымолвил он, и от этой незатейливой фразы моё сердце ринулось в галоп. — Не перетруждайся и хорошенько отдохни вечером.
И я помчался домой — пусть один, но в прекрасном настроении.
***
Суббота пролетела, как один миг: в школу оперативно завезли всё, что заказывал накануне Аято, и каждую перемену он шёл в кулинарный, чтобы довести помещение до совершенства. Я пытался помогать, но потом президент совета своей волей отправил меня в клуб фотографии с краткой ремаркой: «Я справлюсь сам, Фред, а ты мне нужен совсем в другом месте».
Я согласился и вернулся к своим прямым обязанностям, но после уроков не удержался и всё-таки сходил посмотреть, как преобразился кружок поваров.
Аято постарался на славу: плитка сияла чистотой, замазочные швы белели на розовом фоне, новая панель сверкала на горизонтальной поверхности, а стены малой столовой щеголяли новой краской. При покраске использовалась водоэмульсионка, поэтому она высохла практически моментально и совершенно не пахла.
Амаи с гордостью взирала на свою вотчину, крепко держа Ханако под руку. Весь день они провели вместе, и Одаяка даже не позволила младшей Ямада пообедать с братом (и с нами), уведя её с собой в одну из кладовых и угостив своим бенто (разумеется, собственного приготовления).
Несколько раз Амаи подходила к Таро и с наисерьёзнейшим выражением на лице разговаривала с ним о Ханако, заверяя его, что является самой лучшей подругой его сестры. Мямля Таро, немедля купившийся на эту игру, с идиотской улыбкой произнёс, что готов полностью простить Одаяке ту отвратительную вспышку.
Амаи очаровательно захихикала и потрепала ладонью Таро по плечу (неслыханная фамильярность для японки), сказав, что Ханако для неё самой стала милой маленькой сестричкой. Таро хмыкнул и потёр затылок — он всегда так делал, когда не знал, что сказать.
Эпопея продолжалась и после уроков: я сам видел, как Амаи потащила куда-то обоих Ямада.
Что ж, видимо, вскорости эта троица и вправду станет настоящей семьёй.
Шутка, конечно, но крошка Одаяка явно серьёзно настроилась завоевать Таро: эти ужимочки, улыбочки и прикосновения якобы невзначай были знакомы мне благодаря милейшей Стеф Квон (которая на днях прислала мне чудесное селфи на фоне леса близ Мэпл Крика). Амаи напропалую кокетничала с Ямада и источала волны своего женского очарования налево и направо, а этот тюфяк только и мог, что глупо хихикать и благодарить Одаяку за заботу.
М-да, Аято будет этим недоволен.
Хотя… Один мудрец сказал, что у юности раны затягиваются быстро. Может, Аято и потоскует чуть-чуть, а потом забудет своего мямлю так, как будто никогда его не любил? Особенно если рядом будет кто-то, способный отвлечь его от грустных мыслей.
Но пока мой любимый был по горло занят в совете, и иногда Сато Кику даже брала в кафетерии обеды навынос — для того, чтобы он мог поесть прямо в кабинете, не отвлекаясь от работы.
Аято несколько раз приходил к нам в аудиторию, чтобы с глазу на глаз обсудить с президентами клубов некоторые нюансы, и время от времени его взгляд останавливался на кокетничающей Одаяке, однако он не стремился каким-либо образом разлучить их. Только однажды он привёл с собой Ханако, и они вчетвером вполголоса обсуждали что-то. При этом участие Таро в беседе оказывалось минимальным: он только кивал и переводил взгляд с одного говорившего на другого.
В конце дня мы с Аято пошли домой вместе, и он внимательно слушал мой пересказ сюжета одного из любимых комиксов детства. Я взахлёб вещал о Медном человеке и его верной команде супергероев, а Аято кивал и время от времени задавал вопросы. К тому времени, как мы дошли до перекрёстка, я успел передать ему всю историю, а он сказал, что постарается найти эти комиксы онлайн.
На этом мы и расстались, и каждый пошёл своей дорогой.
Оказавшись дома, я первым делом разогрел себе ужин для микроволновки — мама заботливо достала его из холодильника. Запихнув в себя эту горячую, но малопонятную смесь, я поторопился сделать уроки, чтобы потом с лёгким сердцем принять душ и предаться мечтам об Аято.
Так оно и получилось, и всю ночь мне снилась наша свадьба в шикарном зале одной из церквей. В момент поцелуя бабушка Тан промокнула глаза кружевным платочком, а мама с папой бросали нам рис с таким усердием, что вьетнамские крестьяне бы весьма позавидовали.
После такого красочного сна утро меня слегка разочаровало, но увы: порой реальная жизнь не складывалась так, как мы хотели.
Я планировал провести ленивое воскресенье в компании компьютера и отснятых фотографий, но мама решительно пресекла мои попытки расслабиться и велела убраться в доме. Я принялся за это безрадостно, но энергично, и к вечеру наша квартира засияла, как новая.
После ужина мы с папой немного побросали мяч во дворе, а потом я решил прогуляться: время стояло ещё не такое позднее.
Кроме того, памятуя о подработках Аято, я планировал «случайно» встретиться с ним, поэтому отправился на вокзал, близ которого и находился ресторанчик «Мир карри».
В воскресенье (как и практически в любой другой день) здесь была уйма народа, но это не помешало мне сразу же отыскать Аято. Он, одетый в форму, которая смотрелась на нём, как шмотки от Диора, сновал по залу туда-сюда, раздавая блюда, принимая заказы, расточая улыбки.
