Я попытался пошевелиться, силясь развязать или хотя бы ослабить узлы, но верёвки держали меня крепко и надёжно.

С надеждой посмотрев на свой рюкзак, я попытался подползти к нему вместе со стулом, но громоздкий предмет мебели, судя по всему, весил не меньше тонны: он напрочь отказывался сдвигаться с места даже на миллиметр.

Что же делать? Я не мог пассивно ждать, когда сюда кто-нибудь придёт, но, скорее всего, именно это мне и предстояло.

Наверное, это подвал поместья Сайко – везти меня куда-либо в другое место было опасно, и Юкина, понимая это, вместе со своей тронутой племянницей спрятала меня здесь, чтобы дождаться, пока я очнусь и буду способен отвечать на вопросы.

Я глубоко вздохнул и, подняв голову, посмотрел на тусклые потолочные светильники. Что ж, вопреки моей натуре, придётся проявить фатализм и дождаться своих мучительниц. По логике, они должны вскорости спуститься сюда и посмотреть, как поживает их пленник.

Словно бы в ответ на мои мысли дверь подвала скрипнула. Я поднял голову, стараясь рассмотреть, кто именно ко мне пожаловал.

Тем временем, визитер начал спускаться.

Как ни странно, это была не Юкина и не Мегами. Напротив, по ступеням шёл юноша, я бы даже сказал, мальчик на три-четыре года младше меня.

На его гладком лице застыло выражение блаженной безмятежности, а рот был приоткрыт. В одной руке он держал потрёпанную плюшевую игрушку, а другой в данный момент вытирал нос.

Спустившись в подвал, мальчик подошёл ко мне почти вплотную и склонил голову набок.

– Ты кто? – спросил он.

Я пристально посмотрел на него. Черты лица – тонкие, благородные, породистые – сразу же выдавали в нём члена семьи Сайко. Видимо, это и был младший брат Мегами. Только вёл он себя как-то странно, совершенно не соответственно своему возрасту.

Может, он чем-то переболел?

В любом случае, он бы единственной моей надеждой, так что надлежало действовать крайне осторожно.

– Меня зовут Аято, – медленно и членораздельно проговорил я. – А тебя?

– Я Камуи, – улыбнулся мальчик. – Ты пришёл поиграть со мной? Папа постоянно обещает, но мы уже давно не веселились вместе. Он сказал, что позовёт мне друга… Ты друг?

– Конечно, – через силу улыбнулся я. – Я с удовольствием поиграю с тобой, Камуи, но сначала мне нужно поговорить с твоим папой, чтобы узнать о твоих любимых играх. Ты позовёшь его сюда?

Младший Сайко подумал немного, а потом кивнул.

– Но ты обещал! – он сунул мне своего плюшевого медведя чуть ли не в лицо. – Смотри, Кума-кума тебя накажет, если обманешь!

– Не волнуйся, – я склонил голову. – Даю слово.

Камуи, хихикнув, побежал к лестнице и вскорости скрылся за дверью. Я же вновь остался в одиночестве.

Итак, если этот малолетний идиот поступит верно и приведёт Сайко Юкио, то мои мучения, скорее всего, подойдут к концу: вряд ли нынешний глава корпорации состоял в сговоре с дочерью и сестрой и был в курсе того, что они намеревались провернуть. Я рассчитывал рискнуть и попытаться воззвать к его разуму, и отец Мегами, скорее всего, примет мою сторону, ведь, насколько я мог судить, он являлся одним из самых адекватных членов этой семейки.

Что же касалось его сына…

Четырнадцатилетний Камуи с разумом шестилетнего ребёнка.

Мне доводилось слышать о подобном: такая болезнь проявлялась у детей, мозг которых при рождении пострадал от нехватки кислорода. Недуг был коварен не только неизлечимостью, но ещё и тем, что проявлялся не сразу. О том, что мальчик болен, могло стать известно лишь к двум или даже трём годам.

Возможно, именно это и стало причиной самоубийства матери Мегами…

Вдруг сверху послышался шум, и я с надеждой посмотрел на дверь. Как быстро управился этот мальчик! Надо бы и вправду поиграть с ним…

Но мне пришлось тут же испытать жестокое разочарование: в подвал вошли Юкина и Мегами.

– Надо бы закрыть дверь на замок, – бросила президент школьного совета. – Если этот кретин Камуи придёт сюда, неизвестно, что может случиться…

– Позаботимся об этом потом, – махнула рукой её тётя. – Сейчас нам нужно разговорить это чудовище.

Я опустил голову, делая вид, что всё ещё пребывал без сознания. Хорошо, что мои похитительницы не знали о том, что Камуи уже побывал у меня: значит, шанс выбраться отсюда ещё имелся.

– А он не умрёт? – Мегами, судя по звуку шагов, подошла ко мне ближе.

– Не волнуйся, – ответила Юкина. – От капли эфира ещё никто не погибал. Эй, ты! Я прекрасно знаю, что ты уже пришёл в себя, поэтому прекрати пантомиму!

Я поднял голову и тихо простонал:

– Г-где я?

– Там, где тебя никто не найдёт, – женщина приблизилась ко мне вплотную и низко наклонилась, глядя мне прямо в глаза. – Перейду сразу к делу. У тебя, Айши, есть выбор: либо немедленно выложить нам всё, либо пожить здесь несколько дней без пищи и воды и потом всё равно выложить нам всё.

Прочистив горло, я постарался пошире открыть глаза, чтобы придать лицу испуганное выражение, приличествующее ситуации.

Попытавшись изобразить нервную дрожь, я тихо спросил:

– Но что я вам сделал? За что вы так со мной?

Юкина усмехнулась.

– Какой актёр, а, – фыркнула она. – Весь в мамочку. Та тоже, насколько мне помнится, выдала первоклассный театр в суде. И все те идиоты поверили, надо же!

Она вдруг схватила меня за подбородок и, грубо сжав пальцы, продолжила:

– Но со мной эти штучки не пройдут. Ты смог одурачить всех, но не нас, понял? Мы-то знаем, чего стоит твоя семейка! А теперь ты расскажешь нам, что произошло с Осана Наджими.

Юкина отпустила моё лицо и, отступив на шаг, скрестила руки на груди.

Так. Доказательств у них не было, значит, самым рациональным являлось гнуть свою линию, настаивая на полной невиновности. Что эти дамы могли мне предъявить? Да абсолютно ничего! Кому-то не понравилось поведение моей матери на суде почти три десятка лет назад? Это же просто смешно.

Иными словами, если я сам не дам на себя материал, их обвинения так и останутся пустыми словами, не подкреплёнными ничем.

– Но что вы хотите услышать от меня?! – я попытался добавить в голос немного паники. – Я говорю вам, я не знаю, куда она убежала! Я просто сделал для неё тесты! Пожалуйста, отпустите меня!

Здесь было бы неплохо заплакать, но для того, чтобы сфальсифицировать слёзы, необходимо несколько раз зевнуть. Этого я сделать не мог, потому что тётя Мегами всё время пристально следила за мной.

Сама же президент школьного совета, казалось, растеряла значительную часть своей уверенности. Она кусала губы и переминалась с ноги на ногу.

Бедняжка не рассчитывала, что всё будет так. Она думала, я тут же спокойно возьму на себя вину за все грехи человечества, а потом они вызовут полицию.

Ну уж нет.

– Что ж, ладно, – Юкина хищно улыбнулась и распрямилась.

Размахнувшись, она со всей силы залепила мне пощёчину. Моя голова мотнулась в сторону, и лишь вес стула, к которому я был привязан, не позволил мне упасть.

– Ой… – резко выдохнула Мегами. – А это не слишком?

– Ты что, забыла, что он сделал? – женщина повернулась к племяннице. – Да он кого угодно убьёт, даже не моргнув и глазом! Я рассказывала тебе о его мамаше, которая зарезала Ёрико…

Я опустил голову. Поняв, что эта весьма экспрессивная дама ещё долго будет распинаться о справедливости и правосудии, я раскрыл рот и начал медленно вдыхать. Я пытался инициировать зевоту, и меня вышло довольно быстро: уже через три приёма мои глаза наполнились слезами.

Отлично. Мизансцена готова.

Я громко всхлипнул, и обе мои похитительницы, прервав свой спор, повернулись в мою сторону.

– З-за что это всё? – срывающимся голосом проговорил я. – Что я вам сделал? Я же даже вас не знаю! Я не трогал Осану… Пожалуйста…

Я поднял голову и позволил двум вполне настоящим слезам скатиться по щекам.

Но Юкина лишь усмехнулась.

– Не дай ему себя одурачить, – бросила она.

Вот чёрт. Её хоть что-нибудь способно пронять?!