Нас отпустили только поздно вечером. Юкио предложил подвезти нас до дома, но я счёл нужным отказаться, настояв, однако, чтобы мама всё же поехала до квартиры на машине. Я же решил побыть джентльменом и проводить несчастную Харуку до дома.

Девочка жила в самом простом квартале нашего городка. Она не пригласила меня в квартиру, лишь поблагодарила за поддержку и низко поклонилась на прощанье.

А я отправился домой.

В конце мая ночи были короткими, но час стоял такой поздний, что сумерки уже успели спуститься на землю. Тем не менее, я шёл спокойно, не торопясь: мне нужно было всё обдумать и составить для себя программу на завтра. Ведь именно тогда – в понедельник – и решится моя судьба. Во-первых, Ханако сообщит мне о своём решении, во-вторых, Юкико разделается с Конно. Конечно, первое волновало меня куда больше, чем второе, но всё равно: нужно было держать под контролем абсолютно всё.

Придя домой, я открыл дверь своим ключом и вошёл в прихожую, громко объявляя: «Я дома!».

– Мы уже заждались, – папа выбежал из кухни и схватил меня за руку. – Рёба мне всё рассказала. Какой ужас ты пережил! Давай мне сумку, я отнесу её в твою комнату… А что это за костюм?.. Юкио? Ясно… Иди в ванную; я поговорю с ним насчёт этого… Кстати, он у нас. Нашёл время для визитов! Я бы на его месте поторопился к детям, а он… Ну да ладно, он ведь тоже много перенёс… Почему у тебя такая тяжелая сумка, Аято? Ах, да, твоя одежда же внутри… Ладно, иди мыться; я принесу тебе чаю попозже.

С нежностью подумав о том, что у папы в волнительные моменты жизни всегда просыпалась словоохотливость, я послушно направился в ванную. Сняв с себя костюм, я с удовольствием скользнул под тёплые струи. Я уже принимал душ у Сайко, но сейчас мне хотелось пройти через эту процедуру ещё раз, так, чтобы система водоотведения вместе с мыльной водой унесла прочь все треволнения этого дня.

Я понимал, что всё ещё далеко не кончено, и мне придётся ответить на вопросы полицейских, которые окажутся ещё более каверзными, но решил пока об этом не задумываться.

Тщательно вымывшись, я вышел из кабинки и вытерся банным полотенцем. Папа уже успел побывать здесь и положить костюм Юкио в стиральную машину, а взамен оставить банный халат, в который я и завернулся.

Отец непрозрачно намекнул мне, что после водных процедур стоит идти прямо в свою комнату, и я так и поступил. Переодевшись в пижаму, я собрал школьную сумку на понедельник, сделал подобие зарядки – на полную у меня не хватало сил – и лёг на кровать.

Чуть позже мама принесла мне горячего чаю. Она рассказала, что Юкио провёл у них несколько часов.

– Бедняга так потрясён случившимся, – вымолвила мать с иронической улыбкой на губах. – Но, представь себе, не забыл заверить нас, что ты можешь оставить его костюм себе – уж очень он пришелся тебе к лицу. Я поговорила с ним и дала понять, что и для него, и для нас распространение слухов и даже расследования нежелательно. Предварительные данные будут готовы завтра, и, думаю, это укрепит Юкио в согласии со мной.

Я искренне поблагодарил мать, выпил чай и свернулся под лёгким одеялом, ожидая, что ночью меня навестит одна гостья, за которой оставался должок.

========== Глава 181. Горькое слово «прощай». ==========

Сначала мне снилась наша школа. Такая же, как обычно, она стояла на своём месте с гостеприимно распахнутыми воротами. И только подойдя к ней вплотную, я заметил: что-то не так.

Ровненькие белые стены покрывали тёмные трещины, кое-где штукатурка и вовсе отвалилась. Плакаты и стенгазета были порваны, а дверцы шкафчиков – погнуты и поломаны.

Наверное, так выглядели заброшенные школы. К последним наша Академи никак не относилась.

Я только успел об этому подумать, как перед моими глазами возникла Юкико. От страха я отшатнулся, чем вызвал у неё приступ гиеноподобного смеха.

– Не ждал? – Юкико поднялась в воздух и сделала сальто. – А я здесь!

– Прекрасно, – сухо ответил я. – Как насчёт нашего уговора?

– Ах, это? – моя собеседница улыбнулась ещё шире; ужасный черный рот растянулся до ушей – жуткое зрелище. – Я свою часть сделки тоже выполнила: Конно должна быть устранена. В теории.

– Что значит «в теории»? – я угрожающе шагнул по направлению к Юкико.

– Эй, эй, не надо! – она резко отлетела назад, выставив свои костлявые руки с длинными ногтями. – Я, между прочим, делаю это впервые! Надеюсь, что всё получилось… Даже не так: девяносто процентов, что всё получилось.

– Очень хочется верить, что случай Конно не вошёл в эти несчастные десять процентов.

– Говорю же, волноваться нечего, – Юкико поднялась почти под потолок и разговаривала со мной оттуда. – Я делала всё так, как полагается. А теперь… Думаю, нам пора расстаться.

Она сделала круг над моей головой и вдруг зависла в воздухе.

– Спасибо, Аято, – вымолвила она. – Серьёзно. Спасибо за то, что ты убрал его.

Тут всё завертелось, как будто я катался на сумасшедшей карусели. Картинки сменяли друг друга настолько стремительно, что я почувствовал тошноту, хотя и понимал, что это всего лишь сон. А затем что-то зазвенело, и…

И я проснулся.

Резко сев в кровати, я выключил будильник и потряс головой.

Итак, Юкико сделала всё, что могла. Подействовало это или нет – я узнаю сегодня. И откладывать сей момент истины нельзя.

Я встал и направился в ванную.

Утро в нашей семье выдалось на удивление будничным, несмотря на вчерашние события. Мама и папа, пока ещё одетые в пижамы – они выходили из дома намного позже, чем я, – сидели за столом и болтали о погоде, о планах на лето, о будущих покупках… В общем, о чём угодно, только не о скоропостижной кончине достопочтенного Сайшо.

Скорее всего, это была идея папы: он предложил не обсуждать эту тему при мне, чтобы не травмировать мою психику. Папа не знал, что нервы у меня были крепче стальных канатов, – это передавалось по наследству в нашем славном роду Айши.

Тем не менее, мама с удовольствием подыгрывала ему и даже завела разговор о покупке новой игровой приставки «Сайко Стейшн» для меня. Я решительно воспротивился этой идее: у меня имелась старая версия этой вещи, и я ей не так часто пользовался. Я бы предпочёл какие-нибудь образовательные курсы, книги, набор чистящих средств… А «Сайко Стейшн» стоила целое состояние, особенно последние выпущенные версии.

В ответ на это родители переглянулись и рассмеялась. Я покончил с завтраком первым и, попрощавшись с семьёй, отправился по привычному маршруту до альма-матер.

Этот понедельник, двадцать девятое мая, не отличался ничем от сотни своих собратьев, посещавших нашу планету каждые семь дней. Я всё так же вежливо раскланивался со знакомыми, которых встречал, желал им доброго утра, удачи и счастливого пути. Они всё так же с улыбкой отвечали на мои приветствия, думая про себя о том, какой же Айши Аято хороший.

Войдя на территорию школы, я осмотрелся. Час стоял ранний, и учительница физкультуры ещё не заступила на свою вахту… Замечательно: президенту школьного совета и надлежало приходить первым.

Переобувшись, я подошёл к стенду. Результаты экзаменов ещё не вывесили, но место для них уже расчистили, значит, Генка Кунахито уже на месте: как правило, она делала это собственноручно, не прибегая ни к чьей помощи.

Я поднялся в кабинет школьного совета и принялся за текущую работу. Её было не так много, но мне всё же не хотелось оставлять много дел на вторую половину дня, поэтому я рьяно взялся за бумаги, успевшие накопиться за выходной.

Вскоре пришли мои соратницы, которые вели себя как обычно, и это я воспринял как хороший знак: если бы что-нибудь изменилось, то они не были бы столь приветливы.

Мегами держалась как обычно. Я прошептал ей на ухо слова соболезнования, она любезно улыбнулась, пожала плечами и поблагодарила меня, прибавив, что в последнее время здоровье её дедушки начало сдавать. Решив играть роль хорошего парня до конца, я предложил помощь, и Сайко сказала, что как-нибудь обязательно воспользуется моей любезностью. На этом мы закончили нашу не особо интересную беседу.