Темы разговоров варьировались, но несущественно: они напрямую зависели от того, что именно было модно в этом сезоне.

К примеру, в прошлом месяце все девчонки сходили с ума по корейскому сериалу «Белые сердца» – исторической драме, обильно сдобренной соплями. Там играл какой-то популярный певец, и потому женская часть нашего коллектива (включая, что оказалось для меня неожиданностью, суровую Рюгоку Аои) каждую свободную минуту обсуждала эту дораму в целом и певуна в частности.

Кокоро Момоиро обожала всё, что связано с компьютерами, а также знаменитую художницу, рисовавшую под псевдонимом Ируки. Как-то раз я смог обсудить с Момоиро творчество той особы, хотя даже не знал о её существовании.

Текина Чоджо – стройный мальчик из клуба любителей мистики – очень любил аниме. Его любимой была многосерийная сага «Монстр», и каждого, кто проявлял хотя бы грамм интереса, Чоджо начинал просвещать в области хитросплетений сюжета. Обычные люди выдерживали около пары минут, я же как-то внимал ему полчаса – всю большую перемену. Этим я заработал неограниченную преданность Текина-куна и его полную уверенность в том, что я «свой парень». Теперь, стоило только выйти какой-нибудь аниме-новинке, этот субъект подходил ко мне и с горящими от предвкушения глазами подробно посвящал меня в свои планы по просмотру и рецензированию. Благодаря этому я всегда был в курсе новейших аниме-трендов, хотя сам почти не смотрел шедевры мэтров (и не совсем) японского мультипликационного искусства.

Харуки Хаято тоже не гнушался аниме, но он предпочитал более мужественные жанры: серии про роботов, войну или же полупорнографические мультики про гаремы. Он выражался куда проще, чем Чоджо, зато и угодить ему было легче: просто повосторгаться «той самой серией, где они в купальниках и целуют его», и всё: Хаято тут же подхватывал и продолжал беседу сам.

Правая рука Будо Масута – моя одноклассница Раи Мина – как ни странно, любила порыдать, поэтому именно она являлась самой горячей поклонницей корейских сериалов. Ей нравились самые грустные сюжеты, чтобы было побольше слёз и страданий, боли и нелёгких признаний. После просмотра каждой саги, Мина писала о ней подробнейшую рецензию на форуме сайта нашей школы. Как-то прочитав один из таких отзывов, я поговорил с ней об одной из дорам. Я не смотрел сей шедевр, всю информацию почерпнул из написанного Раи, но та ничего не заподозрила и похвалила мой вкус.

Кохару Хината сходила с ума по мальчуковым группам, Теру Асато из компьютерного кружка обожал детективы и их экранизации, Нецуки Аи из садоводческого клуба, как ни странно, всё свободное время посвящала играм на приставке, выбирая самые кровавые.

В общем, в том, чтобы найти подход к одноклассникам, не было ничего сложного. Просто поинтересоваться мимоходом: «Как тебе то новое аниме, что вышло позавчера?», «Разве не здорово тот корейский актёр, забыл его имя, сыграл в новой дораме?», «Ну разве эта новая игра для «Сайко Стейшн» не крута?». Вот и всё.

Правда, выслушивать бредни было подчас тошнотворно, но ничего: репутация того стоила.

========== Глава 149. Самый тихий омут на свете. ==========

Первым уроком у нас шла экономика, и мы потратили почти всё время для того, чтобы повторить пройденный материал: вскорости нас ждала экзаменационная неделя, и учителя старались сделать так, чтобы никто из нас не ударил в грязь лицом – это бы отразилось и на их реноме тоже.

Преподаватель назадавал на дом уйму упражнений, а также с пресерьёзнейшим выражением лица намекнул на то, что на экзамене будут графики – те самые, которые так тяжело понять. Я поморщился, но не особо расстроился: экономика была основана на логике, а уж с последней-то у меня проблем не имелось никогда.

В общем и целом, среда прошла довольно спокойно, и я даже ухитрился полноценно пообедать с семпаем: теперь, когда Ториясу в школе уже не было, нашему счастью никто не угрожал. Даже Будо Масута, хотя он и посматривал в мою сторону с некоторым подозрением, всё же не решался ничего предпринимать. Неудивительно, ведь он считал, что у нас с его лучшим другом Фредди любовь, и предпочитал не вмешиваться, пусть и не пылал ко мне особой нежностью.

В общем, всё шло просто прекрасно: враги повержены или усмирены, путь к семпаю расчищен, свободное время имелось.

Как ни странно, я так и не смог привыкнуть к тому, что как раз в такие моменты происходило что-то ужасное.

После уроков и дежурства я, заметив, что все дела совета уже решены, попрощался с девочками. Я отговорился работой в ресторанчике «Мир карри», и это была не совсем неправда: общежитие – единственное на два городка – находилось неподалёку от славного заведения господина Маэда, так что я рассчитывал заглянуть туда после разговора с Киной и подзаработать не только деньжат, но и очков в свою пользу: образу трудолюбивого японского школьника какая-либо подработка была просто необходима.

Я ничуть не волновался, направляясь к вокзалу: мне казалось, что от этой Муджа не исходило никакой угрозы. Да и вообще, семпай для неё был уже потерян: Кина сама оттолкнула его от себя, выбрав кошелёк потолще. Теперь же, когда богатенький Сома решил, что эта охотница за золотом ему не нужна, она решила вернуть назад синицу в руке. От меня, скорее всего, требовалось убедить Таро, чтобы тот обратил свой взор в сторону блудной медсестры.

Ну уж нет.

Я собирался вежливо, но твёрдо указать Муджа на её собственные оплошности и попросить покинуть наши края. Действуя по обстоятельствам, можно присовокупить немного денег, она ведь так их любила.

Дойдя до здания вокзала, я свернул налево и через несколько секунд оказался на месте.

Общежитие располагалось в чистеньком и аккуратном светлом строении. Компактная парковка для велосипедов, небольшая стоянка для машин и доска объявлений прямо на стене дома довершали вполне типичный облик здания.

Дверь была оснащена кодовым замком, но через неё то и дело сновали люди, поэтому войти внутрь мне не составило труда. Оставив обувь в тесной общей прихожей, я в одних носках ступил на сверкавший от чистоты пол и осмотрелся.

Общий холл был светлым, безликим и довольно тесным. Сюда влезла только скромная конторка администратора, диванчик для посетителей и длинная металлическая перекладина на подставке – на ней болтались вешалки для верхней одежды, которые сейчас пустовали, потому что в такое время года никто уже курток не носил. Администратор – полненькая девушка, делавшая всё с огромной скоростью, – как раз записывала в электронную систему учёта нового постояльца, поэтому даже не обратила внимания на меня, так что я беспрепятственно поднялся по белоснежной, как первый снег, лестнице и застыл посреди коридора второго этажа.

Вот глупость: я не знал, в какой именно комнате жила Муджа!

Самым рациональным действием в таком случае было бы вернуться к конторке и спросить у администраторши, но если последняя заметит, что я спустился со второго этажа, то она начнёт меня подозревать и, чего доброго, откажется давать информацию.

Досадливо цокнув языком, я медленно пошёл вдоль коридора, глядя поочерёдно то на одну, то на другую дверь. И зачем я только поторопился? Теперь из-за этой дурацкой мелочи мне придётся потратить здесь лишние минуты моего драгоценного времени.

Общежитие, хотя и небольшое, отличалось оживлённостью и густозаселённостью: люди сновали по коридору взад и вперёд, доходили до двух белоснежных дверей с надписями «Мужская ванная» и «Женская ванная» соответственно, а потом возвращались в комнаты, проходя тот же путь, только наоборот. Но Кины нигде не было видно.

Промаявшись так несколько минут, я, наконец, решил рискнуть и, остановив проходившую мимо женщину в свободном платье, по виду – домохозяйку, спросил её, где я могу найти даму по имени Муджа Кина.

– Видите ли, она просила зайти к ней после уроков, – прибавил я, глядя в глаза женщине самым честным и в то же время растерянным взором, на который был только способен. – А я по глупости забыл спросить номер её комнаты. Теперь же её телефон не отвечает, и я… Честно говоря, слегка волнуюсь.