Женский арсенал богат инструментами, способными охмурить всякого мужчину, но что прикажете делать с придурком в измятых штанах, который к тому же прекрасно осведомлён о собственной неполноценности, и последняя его ничуть не смущает.

– Пожалуй, я воспользуюсь советом, – неожиданно даже для себя зло ответила она и, вдруг испугавшись этого прорвавшегося слова, способного испортить всё дело, испуганно посмотрела на собеседника. Михаил понимающе, без тени обиды кивнул, чем заставил почувствовать свою спутницу непривычную неловкость. Ей вдруг показалось, что она снова на школьном выпускном и идёт под руку с первейшим ботаником класса, которого она, сначала смеха ради, нанюхавшись какой-то дешёвой дряни, избрала своим кавалером на вечер. Позже, изрядно до кучи напившись, юной красотке пришла в голову возбуждающая отвратительным контрастом мысль: ей, воплощённой сексуальности, быть грубо в свой выпускной оттраханной этим забитым, мастурбирующим занудой, и она затащила его в какую-то вонючую каюту прогулочного катера, на котором, видимо, чтобы не разбежались, собрали их любимые учителя, расстегнула ремень на брюках, стянула белые детские трусы и начала с того, что подарила ему, не видевшему, что называется, ничего слаще редьки в своей унылой жизни, тот минет, от которого млели все её знакомые парни и мужики, дарили ей подарки и предлагали озолотить, лишь бы она решилась делать это ему одному. Она опасалась, чтобы несчастный слишком быстро не кончил, обломав ей кайф, а он вместо этого грубо оттолкнул её и, сказав «у меня нет презерватива», застегнул штаны и быстро вышел вон.

Открывшиеся двери лифта прервали её невесёлые воспоминания и, оправив платье, она томным голосом проговорила:

– Кстати, я забыла представиться, меня зовут Инна.

– Ничего, у Вас на табличке написано, – ответил Михаил и, жестом предлагая ей выйти из лифта первой, с неожиданной самоуверенностью в голосе заявил: – А теперь, Инна, давайте узнаем, где здесь бар.

Потому что, пока его не слишком обходительная дама предавалась воспоминаниям юности, Михаил успел сделать несколько важных для себя наблюдений:

– на стойке с бейджиками, придя одним из первых, он не заметил больше ни одного с названием родной компании, равно как и не увидел имён, с которыми работа могла свести его в дальнейшем. Это был разношёрстный клиентский состав, набранный, что называется, «до кучи», тогда как главными блюдами праздника были несколько приглашённых, и он в их числе. Михаил попытался всколыхнуть в себе нотки тщеславия, чтобы порадоваться этому, но здравый и пока ещё трезвый рассудок не позволил ему упиться чувством эфемерной власти, напоминая, что его занесло сюда по чистой случайности;

– его Инна была слишком явно начинающим и весьма условным сэйлзом, раз забыла даже представиться и позволила себе в самом начале разговора непростительную с любым другим собеседником резкость, но опытным взглядом он определил, что она тёртый калач, видавшая виды баба, которая при случае не побрезгует помочь ему проблеваться в какой-нибудь античного вида фаянсовый толчок и посадит в такси до дома – лишь бы сдуру не своего;

– ему, как горячо желанному будущему клиенту, очевидно, важно было сохранить лишь внешнюю минимальную сторону приличий, то есть не упасть лицом в шведский стол, не орать и не задирать окружающих, к чему он, тихий домашний алкоголик, и без того никогда не был предрасположен.

Всё вышеизложенное привело его к приятному финальному умозаключению, что он может не откладывать своей алко-пати, а начать её здесь, наполовину для разнообразия поднакидавшись в новой атмосфере, чтобы потом с тем большим удовольствием отпустить тормоза дома. Оставалось одно, слегка потерявшееся от его напора неудобство, и звали её Инна, и надо было что-то с ней сделать, поэтому с яростью спортсмена, преодолевающего последнее препятствие на пути к желанному финишу, Михаил взял за руку свою музу по принуждению, отвёл в сторону и в ответ на её полувопросительный, но всё же подбадривающий взгляд быстро начал говорить:

– Дорогая Инна, я понимаю, что цель Ваша на сегодня есть добиться моей встречи с Вашим руководителем путём нехитрых женских обольстительных приёмов, которыми Вы, не сомневаюсь, владеете в совершенстве. Но я избавлю Вас от не слишком приятной обязанности почти что соблазнения столь неприглядного типа как я: вот Вам визитка, и пусть в понедельник – нет, во вторник, он позвонит мне, чтобы договориться о встрече, на которой мы обсудим все – так и скажите, абсолютно все интересующие его детали. Засим можете отрапортовать Вашему начальству, что mission complete и быть свободны, тем более, что у симпатичной девушки вроде Вас явно найдётся занятие поинтереснее на вечер пятницы. Чтобы Вы были спокойны, я даже обещаю непременно доложить Вашему боссу, что только благодаря Вашему профессионализму сэйлза и женскому обаянию и состоялась наша с ним встреча. Вроде всё, – резюмировал Михаил и обвёл взглядом собравшихся, как будто на их лицах мог увидеть напоминание о чём-то упущенном и важном. – Рад был познакомиться, – поставил он точку и почти как на пружинах стремительной походкой двинулся к бару.

Совершенно случайно и уж точно не желая того, Михаил вновь вызвал из небытия неприятное воспоминание семилетней давности, которое так некстати всплыло в сознании Инны по дороге в лифте. Снова, как и тогда, ей сказали «у меня нет презерватива» и поспешно ретировались, и если тогда она в шутку ещё немного побегала за медицински подкованным ботаником, то сейчас ей страстно захотелось поставить на место этого зачуханного неудачника, в результате какого-то глупого стечения обстоятельств занесённого наверх по начальственной лестнице.

В это время ничего не подозревавший неудачник уже потягивал в сторонке от основного действа самый что ни на есть скотч и потому излучал почти что блаженство. Одного недоставало для полного расслабления – это был чёртов фуршет, на котором, соответственно, не было стульев, и он, всё ещё трезвый, а потому колеблющийся, несмело пошёл обратно к только что грубо брошенной спутнице. Увидев его приближение, Инна, к своему удивлению, испытала двойственное чувство, в котором, с одной стороны, была очевидная радость решительной победы своей красоты над этим чванливым кретином, но что-то внутри, неожиданно для неё самой, загрустило, видя, каким недолгим оказался триумф этого хотя и помятого, но как ещё минуту назад казалось неординарного мужчины.

Пока Михаил не спеша пробирался к ней через толпу гостей, она даже успела потосковать немного о том единственном, которому хватило сил остаться собой даже под влиянием её почти всесокрушающего обаяния. Надо было видеть, как он опускал глаза, боясь встретиться с ней взглядом, и тем не менее явно шёл обратно к ней. Вот он уже обошёл последнее препятствие, её непосредственного руководителя, кстати, своего тёзку, который что-то по этому поводу не очень удачно пошутил. Ещё раз-два-три, и он уже стоит перед ней, неуверенно глядя в глаза. Итак, с чего же мы начнём?

– Милая Инна, я прошу прощения, что был чересчур самоуверен и решил обойтись сегодня без Вашей помощи.

«Ещё бы ты попытался обойтись», – торжествуя, но, естественно, про себя довольно констатировала Инна.

– Я понимаю, насколько это неуместно, учитывая формат мероприятия, но хочу попросить Вас об одной необычной услуге… – Михаил сделал паузу перед решительным выпадом.

«Да неужели же он так и предложит, – начала уже по себя возмущаться Инна, – это, конечно, важный клиент, но нужно и меру знать, здесь же не бордель».

«А пошло оно, в конце концов, я нужен им как клиент и класть хотел на весь их этикет, пусть уж постараются», – решительно додумывал Михаил, благо скотч оказался что надо и, растворяясь, уже давал ожидаемые плоды.

– В общем, мне нужен стул, – вдруг почти с вызовом сказал он.

В первое мгновение Инна услышала в высказанном медицинском термине жуткое даже не сексуальное уже извращение и, на секунду опешив, вперилась в говорившего взглядом, не в силах осознать даже реальность происходящего, но на помощь, как ни странно, пришёл сам змей-искуситель.