В отличие от большинства своих коллег Михаил не очень жаловал всяческие корпоративные халявные мероприятия, поскольку они отрывали его от любимого «занятия алкоголем», как он иногда называл свою милую привычку напиваться в одиночестве. Тем не менее, новая позиция обязывала, и как ответственный сотрудник и руководитель он покорно тянул лямку.

Обычно всё ограничивалось посиделками в соседнем с офисом средней руки ресторане с наклонностью пивняка, хотя и могущем похвастаться неплохой по московским меркам кухней. Человек двадцать-тридцать коллег занимали какое-то более-менее единое пространство, которое по старой ещё советской привычке подсознательно стремилось принять форму длинного свадебного стола, во главе которого вместо счастливых молодожёнов водружали руководителя, чаще экспата, и попутно с возлияниями воздавали ему различные почести в благодарность за свою счастливую судьбу, бесплатное пиво с луковыми кольцами и надежду, что эта эйфория продлится всю сознательную жизнь.

Порядочных, сиречь западноевропейских и североамериканских, иностранных менеджеров порой слегка пугала эта твёрдая уверенность подведомственного персонала в том, что именно любимый руководитель был тем рогом изобилия, из которого сыпалась карьера, зарплата и упомянутый уже бесплатный разливной лагер. Не помогала ни ротация кадров, ни уверения самого уважаемого начальника, ни даже вся корпоративная культура, заточенная на восприятие корпорации как отдельного мощного государства, – приземлённый ум российского служащего хотел видеть объект своего обожания, трогать его и, временами и в известном подпитии, отдаваться ему бескорыстно и просто, стремясь незатейливыми пьяными фрикциями разнообразить скучное пребывание среди холодных отечественных снегов. Этому даже придумано было подходящее название – one night stand, и в этом красивом словосочетании на английском языке наше русское блядство представлялось уже чем-то утончённым и очень западным, эдакой новомодной формой взаимоотношения полов в рамках строгой на этот счёт в рабочее время деловой этики.

Надо признать, что мы, дети страны советов, прямо-таки расцветали от потока свалившихся на нас, большей частью незаслуженно, благ и опять же как дети искренне радовались каждому событию в жизни приютившей нас компании. Довольно, впрочем, скоро эти радости приелись, и уже лениво, как обязанность, потягивают морковный фрэш познавшие жизнь соотечественники, смотрят снисходительно на восторги молодых сотрудников, стерев из памяти свою ещё недавнюю вторую молодость, полную искренних обожаний и слёзных восторгов под холодный, разливной, трижды упомянутый, но, чёрт же побери, такой тогда, казалось, вкусный бадвайзер.

Впрочем, как раз сегодня Михаилу предстояло мероприятие несколько иного свойства. Многочисленные действующие и потенциальные подрядчики под любым, более или менее подходящим предлогом устраивали различные полуофициальные конференции с непременным шведским столом, изобилующим в том числе и алкоголем, дабы – официально декларировалось – иметь возможность обсудить текущие вопросы или возможность будущего сотрудничества в неофициальной расслабляющей обстановке вместо того, чтобы мучить клиента презентациями в душном офисе. Идея стоящая, благо всё больше раскручивающийся маховик отечественной коррупции давал обильные всходы повсюду, не забывая и вотчины империалистов, бюджеты которых, к слову сказать, частенько могли переплюнуть государственные структуры. И недавно ещё восторженно счастливые одной зарплатой рабочие пчёлы превращались в холодных расчётливых циников со всеми задатками будущих трутней: ровно десятилетие русская ментальность боролась с новыми веяниями из-за океана и в конце концов снова победила, водрузив над флагманами уже западной индустрии знамя лени, интриганства и тотального воровства.

В описываемый однако период русская душа ещё не раскрылась полностью, и потому страждущие получить контракт аккуратно прощупывали decision makerов на предмет восприимчивости к новым веяниям, и частенько ещё можно было получить отказ и вообще потерять клиента, если вот так, невпопад, ляпнуть ему про откат. Более тонкие игроки имели для этой цели в отделе продаж парочку не очень, может быть, талантливых сэйлзов, но зато приятно выделявшихся на общем сером фоне девушек более чем притягательной наружности. С такой приятно было и поболтать, потягивая вискарь, и такой легче прощались различного рода оплошности, которые так почти охотно мужчина прощает красивой женщине, как будто красота вправе компенсировать недостаток такта и ума.

Почему-то в данном случае время было выбрано как будто специально самое неудачное – пятница вечер, и division manager Михаила предсказуемо отказался от участия, но по каким-то своим соображениям, а может быть и просто в припадке альтруизма сообщил страждущим занять место новых поставщиков, что отправит на мероприятие свою чуть только не правую руку, которого и наделяет всеми необходимыми полномочиями. Правая рука, прямо скажем, не испытывала восторга от перспективы отложить свидание с алкоголем минимум на четыре часа ради сомнительного удовольствия выслушивать грубую лесть, не имея возможности как следует напиться, дабы не потерять лицо, а точнее – не получить по шее за вымазанный в грязи престиж родной компании. Михаил понял, что откосить не получится, когда босс, многозначительно улыбаясь, сообщил ему по секрету, что у них впечатляющий отдел продаж, с некоторыми представителями которого очень приятно и полезно пообщаться за бокалом кьянти. Утешало в этой ситуации одно: поскольку любимый руководитель готовился отбыть с повышением назад на родину в течение ближайших месяцев, ему было глубоко наплевать на будущий тендер и выбор поставщика, поэтому, при наличии удачи, Михаил мог бы, воспользовавшись временным безвластием, несколько улучшить свои финансовые показатели, которые, хотя и были в порядке – на вискарь и шлюх ему с избытком хватало зарплаты – явно не пострадали бы от небольшого дополнительного вливания. Подбодрив себя таким образом и всё-таки хлопнув в кабинете пару раз по сто по случаю пятницы, в подобающем выпитому душевном настроении гордый представитель отечественного среднего класса отправился на рабочей машине с водителем познавать новые прелести своей должности.

Место, куда его привезли, было то ли гостиницей, то ли конференц-залом в приличном районе недалеко от Волхонки, так что можно было при случае услышать перезвон ХХС, если последний вообще когда-нибудь звонит. Меньше всего по его внешнему виду можно было предположить, что он и есть один из главных гостей вечера, вокруг и ради которых планируется основное сегодняшнее действо, но по счастью фамилия была в списке гостей, и тут же от группы встречающих девушек отделилась одна, ростом повыше остальных, которые и так-то были под метр восемьдесят, и, ласково сверху заглянув в глаза, объявила себя его сегодняшней спутницей, помощницей и чуть только не доброй волшебницей, призванной, как догадался Михаил, скрасить его сегодняшний вечер ненавязчивой беседой о будущем тендере.

Они прошли к лифту и, поднимаясь на четвёртый этаж в чудесном зеркальном ящике, имели возможность таким образом каждый рассмотреть друг друга со всех сторон. Впечатление было несколько различное: один видел шикарную девушку в дорогом, почти неприлично коротком платье, другая имела счастье лицезреть мятые брюки, дешёвую обувь и не первой свежести рубашку, о цвете воротничка которой не хотелось даже и думать. Образ её сегодняшнего спутника завершался слегка просвечивающими контурами майки, в которой русская всё-таки девушка безошибочно узнала так называемую «алкашку», сильным запахом неожиданно хорошего виски и полным очевидным неприятием действительности, невниманием к своему внешнему виду и, что было совсем грустно, отсутствием привычного, чуть стеклянного грубого мужского блеска в глазах при взгляде на неё.

– Как-то мы с Вами не смотримся, – в довершение всего искренне пошутил он и даже от души рассмеялся. – Из своего опыта могу посоветовать Вам побольше пить, это, знаете ли, сглаживает впечатление, – по-идиотски серьёзно завершил её спутник.