Ронга посмеивалась, зачищая заготовку под амулет куском наждачной бумаги. Вчера ночью дедушка разбросал их везде, в своем таинственном бдении, а она хотела занять чем-то руки. Байчу, все еще ничего не понимая, тем не менее уселся прямо на асфальт, скрестив ноги, и со всем почтением стал слушать дальше.

После традиционных для сказочных сделок препирательств и попыток выяснить настоящую цель демона (что удавалось только национальным героям), а также демонских шуток и поддразниваний, персонажи перешли к делу.

—…Маян была не самой глупой и отлично понимала, что даже умереть ей здесь не дадут. Отвяжут, вылечат и придумают что похуже, чтобы таки отправилась гордая дочь Чжаня ублажать самого ненавистного ей на свете человека.

«Выходи за ворота, там сторож спит, — сказала лисица. — У частокола лошадь привязана, там одежда в тюке и чуть-чуть еды. Сразу все не ешь, сразу много не пей, едь медленно, пока не привыкнешь. А что дальше с собой делать будешь — мне без разницы».

Побоялась Маян вслух удивляться — с чего бы это демону ее спасать? Да так спасать, чтоб сторожей усыплять и лошадей приводить?.. Только спросила, что теперь должна.

«Полжизни заберу, — подумав, сообщила лисица. — Идет?»

Что оставалось Маян? Хотя бы точные годы не назвала, и на том спасибо.

Так спаслась Маян, и хоть искали ее позже, но без задора — демона в деревне не только она встретила, и не хотелось никому вставать на пути у столь коварных и злобных существ.

Лисицу же в лесу той же ночью догнали. Один очень смелый парень из деревенских — одет как они, говорит так же, разве что рожа хитрая. Сразу видно, что работать не любит и труда всячески избегает, раз даже вот ночью по деревне шлялся вместо крепкого сна и все спасение Маян наблюдал.

«Так ты правда демон?» — спросил дурачок, остановив деловую лисицу.

«А что, не видно?» — разозлилась та и испугалась. Его шагов она совсем не слышала!

Деревенскому парню от дедушки Фэнга достались наивные, широко распахнутые глаза, восторженная улыбка и манерно прижатая к горлу ладонь. Ронга даже подумала, не путает ли он по старости типичный образ «дурень хинский национальный» с «юной милой принцессой».

—…Хотела лисица прошмыгнуть мимо, да только парень не только смелый, но и ловкий оказался.

«Я и сам хотел ту девчонку отпустить, — признался он, схватив ее за руку. — Очень я люблю таких гордых и упрямых».

«Хотел-хотел, да перехотел, — пробурчала лисица, силясь вырваться. — Поздно, чего тут! Теперь половина ее жизни — моя! А ты руку отпусти, иначе отгрызу!»

«Грызи», — ответил парень.

Лисица, не будь дура, и вцепилась. Парень пальцы не разжал, только захохотал громко, страшно, аж птицы ночные петь перестали от жути. Полилась из прокушенных пальцев кровь темная, вязкая, шепчущая на сто голосов. В ужасе отшатнулась лисица, отплевываясь и пытаясь унять разом зашумевшую голову, заговорившие в ней чужие души.

«Я и впрямь собирался освободить ту девчонку, потому что люблю людей гордых и упрямых. Только мне, так повелось, в людские дела вмешиваться себе дороже. А вот тебе, я посмотрю, ничего не мешает и среди людей вертеться, и демоном прикидываться».

Не заметил он, как успела лисица выхватить из рукава уголек и кое-как, но все-таки накарябать на ладони охранный знак.

«А хвост ты свой потеряла, — добавил парень, — еще когда через забор лезла. На вот, забери».

Ронга скрестила руки на груди, недовольная таким тривиальным финалом, а Байчу так и не сменил выражение лица — на нем по-прежнему красовалось мучительное непонимание. Дедушка Фэнг счел это успехом, так как важно покивал и победно хлопнул в ладони.

— Да-да, вот так-так, именно так… Именно так одна из первых шаманок рода Фэнг, тогда еще не помышлявшая о собственной лавке и оседлой жизни, зато превосходно умеющая носить лисьи хвосты и маски, встретилась с первым из демонов, которые с тех пор всегда испытывали к роду Фэнг особый интерес и приятие.

— А что с Маян? — спросила Ронга. — Я думала, сказка про нее… Сбежала и вышла замуж за короля соседней страны, а потом встретила свою спасительницу и осыпала ее дарами?

— А? Что? Нет, Маян стала рыбачкой, а эти двое идиотов всю жизнь прошлялись по земле, дурача народ. Пока прапрапра… родственница не умерла. В тюрьме. За мошенничество. И за… Умерла, в общем.

Дедушка Фэнг решил не разрушать дальше образ лихой прабабки с лисьим хвостом, а вместо этого поднял чашку, отхлебнул немного чая, довольно улыбнулся и сказал уже спокойным деловым тоном:

— Та родственница и выяснила, путем долгих проб, ссор и примирений, как еще можно обнаружить демона. Так что нынешним шаманам и колдунам уже необязательно грызть каждого подозрительного человека, и демонология после ее открытий стала ужасно скучной и нудной наукой. — Он не сдержался и захихикал в чашку с чаем. — Кхм… Так вот. Для начала, можно плеснуть в него содержимым ночного горшка, но городская канализация лишила нас такой прекрасной защиты.

— Дедушка, ты и впрямь…

Ронга новыми глазами посмотрела на Байчу.

— Еще не знаю. Но если я спрошу, он ведь не признается! Ткни его иглой И-Шиань.

Байчу равнодушно протянул руку. Дедушка Фэнг, кажется, расстроился.

— А еще демоны начинают чихать от запаха лаванды. — Он помахал ладонью над чашкой с чаем, отгоняя пар в сторону Байчу. — Чудовищно чихать, до крови в горле… Мне жаль, — вздохнул он, — действительно жаль. Потому что будь ты проклятым монстром, столь же коварным, сколько живучим, то мне было легче оставить с тобой внучку, которой ты вдруг решил помочь.

Байчу взглянул на него, не поменявшись в лице. Он по-прежнему не встал с асфальта, но следующие действия дедушки Фэнга заставили его едва не упасть назад и быстро подняться, широко распахнув глаза.

В руке дедушки Фэнга закачался амулет — взгляд Байчу заметался от него к двум другим, на балке под козырьком И Дин Хо. Так вот чем еще занимался дедушка ночью, кроме как пил чай и читал про демонов!

Ронга заметила, что имя на деревянной дощечке написано простым хинсанским письмом, которым дедушка даже в быту почти не пользовался. Самая молодая система ему совсем не нравилась, она была слишком далека от привычных вещей, она была… будущим. Его собственное имя было написано письмом старой школы, имя Ронги — отмененным алфавитом Сан, «принадлежащим прошлому и будущему», имя Байчу… Ронге стало тревожно от того, что дедушка Фэнг так просто вписывает его в их привычную жизнь.

Байчу же был едва ли не в ужасе.

Как завороженный, он следил за движениями дедушки Фэнга, завязывающего красные шнурки вокруг балки хитроумными узлами, и его пальцы, вцепившиеся в сверток с мечом, белели до синевы, вены на руках вздувались.

— Вот так-так, — сказал дедушка Фэнг будничным тоном, хотя глаза его будто покрылись стеклом. — Надеюсь, это вас хоть немного убережет, детки.

— Он решил помочь мне, — медленно произнесла Ронга, — потому что тоже хочет убить Суджан Вона. Этого монстра. Здесь нет ничего настолько… значимого.

«Здесь нет ничего, из-за чего бы стоило практически принимать незнакомца в семью! — хотела крикнуть Ронга. — Что с тобой, чего ты так боишься? Что ты предчувствуешь, раз даже чужака наградил мощным домашним оберегом?!»

Именно тогда Байчу решил заговорить.

— Вероятно, я помог тебе не только поэтому. Точнее, не просто так это был именно я и именно ты, понимаешь? — он перевел дух, не отрывая взгляда от колышущихся на ветру амулетов. — Это имя… Хотел спросить еще вчера, но забыл. Ты назвала имя тогда.

Ронга нахмурилась, восстанавливая в уме вчерашние события. Разве она звала кого-то по имени?..

— Кенха.

Байчу еще немного помолчал, как будто надеясь, что Ронга все поймет и объяснит вместо него.

Ронга и поняла.

Только отказывалась верить.

Просто… Просто она радовалась совпадениям раньше, но теперь совпадения захватили не ее и какого-то странного человека, а ее и ее единственную семью! Судьбы бы не боялись, если бы ее проявления связывались с чем-то хорошим!