Глава 6

«Друзья и приятели»

– Егор? – искренне удивился Тихомиров услышав знакомый голос. – Очень рад тебя слышать. Как твои дела? Как здоровье?

– Да, в общем-то все в порядке. Иногда на погоду ноют кости, как у старика. А все остальное неплохо. Извини, что звоню в такую рань, но мне нужно уехать на какое-то время, а там может не быть связи.

– Все в порядке, я уже встал. На работу собираюсь, у меня в 9.00. операция назначена, – успокоил он Рябинина. – Что-то случилось? Куда ты едешь? – забеспокоился Андрей.

– Кстати ты не знаешь где Антонов? – перебил его встречным вопросом оперативник. Его адрес мне неизвестен, а телефон отключен.

– Пару месяцев назад он приезжал ко мне. Посидели, поговорили и он уехал. Я спросил куда он направляется, но он ответил неопределенно, типа сам не знаю. – А ты куда? Ты мне так и не сказал, – допытывался Тихомиров.

– В Латуринск, – вздохнул Рябинин и добавил, – Даша Кондратьева пропала.

– Как пропала? Когда пропала? – удивился Андрей.

– Несколько дней назад, – поникшим голосом ответил оперативник.

– В Латуринском лесу? – недоумевал тот, расхаживая по комнате.

– Нет, пропала она в городе, но я чувствую, что искать ее след надо именно там, – почесал кончик своего заострившегося носа Рябинин.

– Помощь нужна? – спросил Андрей глядя на часы.

– Пока нет, а там сам знаешь, как бывает. Ладно пока. Если вдруг объявится Антонов, пусть наберет меня, – попрощался Рябинин.

– Хорошо, передам. Удачи тебе! – тоже повесил трубку Тихомиров.

«Надо будет вечером позвонить ему, расспросить поподробнее об исчезновении Даши», – решил он и стал быстрее собираться. Выпить кофе он уже не успевал.

Теперь все мысли Тихомирова, как только выдавалась свободная минута были о Рябинине и Даше. Он был обязан жизнью этой девчушке. Ведь это она нашла его и спасла тогда. Без нее ничего бы не было. Ни Насти, ни сына… Вообще ничего…

– Андрей Владимирович! – Очнулся он от оклика медсестры. – В восьмой палате тяжелый случай! Пациент задыхается!

– В операционную, срочно! – распорядился он осмотрев молодого человека, поступившего, пока Тихомиров был на операции. – И анестезиолога пригласите, – крикнул он вдогонку удаляющейся медсестре.

Анестезиологом в этой областной больнице работал старый приятель Андрея, Славка Караулов. Они учились вместе с ним на общем отделении, но потом Андрей перешел в кардиохирургию, а Славка так и остался на врачебном.

– Андрюха, ты что стахановец? – Посетовал Караулов, облачаясь в чистое обмундирование. – Часа еще не прошло, а ты опять на операцию меня тащишь, я даже чаю выпить не успел.

– Что поделать, профессия у нас такая, – натягивая перчатки подмигнул ему тот.

– Что с этим? – кивнул в сторону операционной Караулов.

– Предположительно аневризма левого желудочка, думаю тромб оторвался. – Наклонился Тихомиров, чтобы медсестра смогла дотянутся до его головы одевая специальный защитный фартук.

– Дозу, щадящую давать? Быстро планируешь найти? – одел защитную маску на свое лицо анестезиолог.

– Не знаю пока, планирую побыстрее, а там как Бог даст, – вошел в операционную Тихомиров. – Что касается дозы то пока делай щадящую, если что добавишь по ходу операции.

– Я слышал, что в лаборатории Самохиных разрабатывают некие препараты, растворяющие тромбы. Не знаю правда, проводились ли клинические исследования, но в соцсетях писали об этом, – вошел вслед за хирургом, Караулов.

– Давно я о нем ничего не слышал. Кстати, как он? Чем занимается? – поинтересовался Андрей.

– После смерти деда, все наследство странным образом перешло в руки его дяди, но ты же знаешь Макса, он своего не упустит. Он теперь его «правая рука». Не знаю, как насчет доли в бизнесе, но к управлению его допускают, в отличии от его отца, – разложил перед собой инструменты анестезиолог. – К стати, последние новости: его двоюродная сестра пропала.

– Ленка «Нежная лилия», что-ли? – удивился Тихомиров.

– Нет, Ленка его родная сестра, а то двоюродная Лиза Самохина, дочь того самого дяди, которому досталось наследство старого аптекаря, – пояснил Караулов.

– Все преступаем! Позже договорим, – прервал его Тихомиров.

После операции Андрею пришлось задержаться. У его пациента возникли некоторые осложнения, и того перевели в реанимационное отделение. Всю ночь хирург провел у постели больного: следил за его давлением, пульсом и работой оборудования, которое было старше самого хирурга. Сложных больных Андрей всегда выхаживал сам, не то, чтобы он не доверял своему медицинскому персоналу, но считал, как де Санд Экзюпери, что он в ответе за тех, кого прооперировал.

Всего часик вздремнул в ординаторской, утром выпил чашку кофе и пошел на предварительный обход. В 11.00. у него снова была запланирована следующая операция. Так он и не позвонил, ни Рябинину, ни жене.

Только в субботу Андрей освободился и уже находясь дома, стал звонить всем, кому собирался сделать это целую неделю: матери, брату Сергею, Рябинину и Максиму Самохину.

Мать как всегда ждала всех на воскресное чаепитие с пирогами, но на этот раз Андрей отказался, так как очень устал и хотел выспаться, а вот Настя с сыном ее обязательно навестят, заверил он ее.

У Сергея, тоже все было в порядке. Он жил с женой на Севере, работал на никелевом заводе, у него тоже был сын, но на несколько лет старше его Ванюшки, брат назвал его в честь отца Владимиром, и теперь они с женой ждали пополнение, в виде дочки, которую хотели назвать Викой.

Когда спустя несколько лет после смерти сестры, а потом и отца, Сергей наконец-то дал о себе знать, Андрей с матерью очень обрадовались. Сергей чувствовал за собой вину, за то, что оставил тяжелое бремя на плечах младшего брата и матери, но он тогда хотел просто жить, он был молод. Первое время он посылал часть своей зарплаты матери, а потом, письма с переводами приходили все реже, пока и вовсе не иссякли.

Даже тогда, когда Андрей работал на нескольких работах и учился, он не обижался на брата, а всегда искал тому оправдание: ему тоже тяжело, он тоже устал, он оказался слабее и сдался. А я сильный и выносливый, я добьюсь, я смогу, я сумею, подбадривал он себя.

Когда трудности миновали, и Андрей расплатился с долгами, купил квартиру матери, а потом и себе, Сергей позвонил ему, скромно извинился и попросил денег на ипотеку. Даже тогда Андрей простил брата, отдал отложенные деньги на машину и продолжил по привычке пользоваться общественным транспортом.

Теперь откладывать было не с чего. Зарплата хирурга обычной областной клиники была не высокой. Андрей мог бы остаться в Москве у профессора Снегирева и хорошо зарабатывать, но он вернулся в свой родной город, чтобы и у его земляков был шанс выжить. Ведь если бы в этой больнице раньше был хороший кардиохирург, то его сестренка Вика была жива, жив был бы и отец, нянчил бы внуков, брал бы их с собой на рыбалку и радовался успехам своих детей.

Рябинин для Андрея был вне зоны доступа и в субботу, и в воскресенье. А вот Самохин сразу же ответил на звонок старого знакомого.

– Андрюха! Рад тебя слышать! Сколько лет, сколько зим? Как ты? Где ты? Я слышал ты у самого Снегирева в Москве, «Надежда Российской науки», можно сказать. Читал твои статьи и рецензии. И в соцсетях отзывы о тебе только хвалебные, прямо оды, в честь знатной персоны, – засыпал его вопросами Максим Самохин.

– Я уже давно не в Москве, и науку тоже забросил. Некогда ты знаешь ей заниматься. Я у себя дома в областной клинике обычным кардиохирургом работаю. Должен же кто-то и здесь простых людей лечить. Бывает, что и по три операции за день приходиться проводить. Устаю сильно. Дома тоже редко бываю, жена обижается, но молчит. Она у меня понимающая, – грустно улыбнулся Тихомиров.

– Жаль, что ты теперь не в Москве, – услышал он нотки разочарования в голосе Самохина. – Я на тебя очень рассчитывал…