– Кстати, а как там мое непутевое чадо? – Подцепив двумя пальцами маринованную мидию, поинтересовался предприниматель.

– Проксимилиан Мирославович сейчас отдыхает в своей комнате. – В ответ сразу же доложила молодая женщина. – Мальчик сильно устал. Не стал даже завтракать. Я вызвала ему доктора Вяземского Евгения Валентиновича, экстрасенса и попросила кухарку Анну Сергеевну дать ему немного своего грудного молока . Женское молоко очень хорошо тонизирует, снимая токсическое, а так же наркотическое отравление, как рассказывали в программе «Здоровье».

– Что ж, замечательно! – Одобрительно хмыкнул Мирослав Максимович и, подумав, добавил. – В таком случае поднимись сейчас наверх, уберись в спальне и покорми там этих, чем ни будь.

Он не сказал кого, но Марина превосходно поняла, что речь о девушках содержанках:

– Слушаюсь Мирослав Максимович. – Произнесла она скороговоркой заученную фразу и, одернув задранную полицейским юбку, покинула кабинет, торопясь выполнить данное поручение.

Наполненные же спиртным стаканы звонко стукнусь…..

Все описанное далее никоим образом не является выдумкой или фантазией, а представляет собой уродливую реалию действительности. Такую как есть, без прикрас. Единственно следует оговориться, что изложенное не присуще какому либо отдельному определенному предприятию, фирме или компании. По причине того что является собирательной составляющей. И было почерпнуто у различных работодателей путем либо личностного опыта, либо же со свидетельств друзей и близких в искренности коих я не сомневаюсь. Из этих разрозненных фактов и соткано изложенное ниже. Печально вот только лишь то, что благодаря процветанию детищ доморощенных, с интеллектом имбецилов, предпринимателей эти разрозненные факты превращаются в вездесущие закономерности....

Люди, трудящиеся на фирмах и предприятиях зачастую с легкой подачи их руководителей делаться на две касты. То бишь на сотрудников фирмы и на остальной персонал. К сотрудникам относятся те единственные, кто по настоящему работают, своим самозабвенным трудом увеличивая доход и прибыльность предприятия. Они элита, костяк, основа и светоч любой фирмы. Они это – менеджеры высшего и среднего звена, логисты, супервайзеры , меговайзеры , айтишники, заместители и руководители отделов. Остальной же персонал представляет собой ленивых тупоголовых бездарей. Всяких там грузчиков, кладовщиков, продавцов, кассиров, фасовщиков, упаковщиков, уборщиков и прочих безграмотных никчемных представителей низшего звена. Труд которых прост и несложен. Которых можно запросто оскорбить, обозвать, обругать ни за что, исходя из прихоти только потому, что любовница сутра не сделала минет….. И они не пререкаясь проглотят, ибо пойти пожаловаться им некуда. Поскольку у закона нет силы, у суда нет власти. А тех, кто рискнет разинуть рот, изживут, затравят и уволят. И то-то и оно, что уйти не куда. Ведь не факт что новый хозяин будет лучше или хотя б совестливей прежнего. Вот и терпят потому, как работу терять не хочется. Разумеется, есть те, кто все ж уходит, но на их место с легкостью находятся другие, пусть без опыта и выработанных навыков. Это не суть как важно, главное находятся. А стало быть, сам бог велел относиться к сим отбросам подобно как к собачьим экскрементам на подошве руководства…..

Однако оставалась еще и средняя прослойка из тех, кто благодаря старанию родителей урвал некое подобие образования. И теперь прилежно прислуживается перед господами лелея мечту подняться до их уровня. Заработав в должности менеджера достаточную сумму средств, чтобы открыть свое дело. Очередную торговую лавку по продаже чего-нибудь…..

Уже вторую смену четыре фасовщицы-упаковщицы, вместе с молодым, черноволосым, бойким грузчиком, маялись от безделья. Вторую смену они сидели на самодельных, застланных кусками картона, стульях глядя в грязный пол упаковочного цеха кондитерских изделий. Причиной их такового простоя было элементарное перепроизводство. А именно то, что вопреки весьма точным, продуманным логистическим прогнозам, фасованный в дешёвую, невзрачную упаковку товар приобретать никто не хотел. И как результат переизбыток готовой продукции, начавшей изрядно портиться в связи с экономией на системе вентиляции и акклиматизации помещений.

Вот бригада теперь и сидела без дела. И самое поганое заключалось в том что оплата у них была сдельная, а это означало что прозябают они сейчас за свой счет. То есть они ничего не заработают…..

Одной из этих четырех женщин фасовщиц была Ольга. Откинувшись назад и оперевшись спиной об металлический ригель стеллажа, она скучающе следила за порханием мух. Остальные же женщины, равно как и молодой грузчик, тоскливо ковырялись в своих лайфонах.

Вынырнув из-за дальнего, заставленного пачками гофры для будущих коробок, в цех вошла старшая смены. Низкорослая, смуглая, худощавая казашка с амбициями полкового командира и ощутимым за несколько метров амбре от запаха перегара. Завидев ее еще издали, избранная бригадиром, обворожительно красивая полненькая женщина с обольстительно округлыми формами объемной груди и пышных бедер, хитро прищурила свои немножечко лисьи изумительно красивые серо-голубые глаза:

– Какие новости Лиль? – Спросила она, когда старшая смены подошла достаточно близко.

– Того длинного с лошадиной физиономией, что терся тут со мной утром помните? – Как бы отвечая вопросом на вопрос, обратилась ко всем Лиля.

– Ну….. – Воскликнули женщины хором.

Грузчик только захлопал глазками и кивнул.

– Это был заместитель генерального директора по производству. – С напускной антипатией, показного призрения сообщила Лиля. – Ходил тут смотрел как вы….. – Запнулась. – Мы работаем….. После целый час распекал меня в кабинете. Ругался что на вас не те передники, какие положено, что вы не в бахилах…..

– Так Лиличка….. – Перебила старшую смены бригадир Елена. На ее прелестном, обрамленном рыжеватыми кудрями личике играла саркастическая улыбка. – Извини меня, но в этих полиэтиленовых фартуках мы преем. В них жарко. Что до бахил, то пусть сперва полы нормальные сделают. На этом линолеуме ноги в бахилах сами разъезжаются. А я не хочу на больничный, тем более что он тут не оплачивается.

Бригада тут же поддержала Елену общим гулом.

– Сам бы попробовал поработать в этих бахилах! – Воскликнула Ольга.

– Главное к нам не подошел, даже не поздоровался ! – Перемежая речь, бульварной бранью отхожих мест, голосила громче всех высокая, полнотелая, грузная Наталья, с немного вытянутым чуть пропитым, лишенным некоторых зубов лицом. Однако ее гнев очень быстро перекинулся на Лилю. – А ты почему нас не отстаивала? Не защищала?

От нападок взбалмошной тетки и без того недовольно скривившуюся старшую смены передернуло. К счастью Елена как всегда жестко осадила распоясавшуюся Наталью. От чего та моментально накуксилась, детским капризным голоском обращаясь к такой же белокурой женщине, но в отличие от нее миниатюрной, стройной и весьма ухоженной:

– Валя, чего она ругается?!

Однако едва брызнувший вслед за репликой хохот утих, старшая смены заговорила вновь:

– И еще девочки, руководством принято решение о новом очередном повышении нормы выработки до восьмисот тридцати килограмм в смену.

– Чего! – Всплеснула руками Ольга.

– Твою мать, мы больше шестисот сорока никогда ни делали! – Выпалила Елена. – Лиля мы выше головы все равно не прыгнем! Куда еще повышать?

Лиля сокрушённо пожала плечами.

– А как быть с тем, что нам собственно нечего фасовать? – Контрастно тихим доброжелательным тоном заговорила Валентина. – Нам вторую смену ничего не завозят на фасовку по причине того что паллеты с готовой нафасованной продукцией некуда девать.