И Мутаре отправилась в эрафийскую столицу – заключать мирный договор.

И вот они снова, как и несколько месяцев назад, сидели в том же зале мирхемского дворца друг напротив друга: грозная владычица могущественного королевства – и ее противник, посмевший встать у нее на пути и заплативший за это дорогую цену. Его бледное осунувшееся лицо и траурные одежды, которых он не снимал со дня смерти жены, являли собой резкий контраст с эффектным обликом и роскошным нарядом нихонской правительницы.

- Приветствую вас, предводитель великой Эрафии, - с усмешкой произнесла Мутаре, торжествующе глядя на собеседника. – Ну, что скажете? Небось жалеете теперь, что отказались пропустить нас на Остров? А я ведь предупреждала: не связывайтесь с нами!

Асрул еле сдерживался. Больше всего ему хотелось вцепиться в глотку сидящему перед ним чудовищу, а вместо этого приходилось с вежливым видом выслушивать издевательства – ведь под стенами города стояло сильное неприятельское войско.

- Чего вы хотите? – сухо спросил король.

- Официально зафиксировать результаты войны. Ладно уж, добивать вас я не буду, хотя могла бы. Давайте заключим следующее соглашение: вы должны признать территорию к востоку отсюда принадлежащей Нихону, а мы отказываемся от претензий на Мирхем и западные земли.

- Западная Эрафия – это бесплодная пустыня. То есть практически вы оставляете нам только Мирхем? – в голосе Асрула послышались умоляющие интонации.

Мутаре задумалась. В сущности, она уже доказала Асрулу и его подданным всё, что хотела. Ее превосходство над разгромленным, униженным и деморализованным противником было столь велико, что она даже могла позволить себе проявить великодушие – конечно, в разумных пределах, иначе в Нихоне ее не поняли бы.

- Ну хорошо, хорошо, - с высокомерной улыбкой произнесла она. – Я могу предложить следующее. Как вам известно, верстах в двадцати к востоку от Мирхема протекает река Дунвол. Мы отходим за эту реку – а взамен вы обязуетесь выплатить нам сто тысяч золотом. Согласны?

Асрул молча кивнул. Сумма была почти неподъемной, но выбирать не приходилось.

- Вот и отлично. Я даю вам месяц на то, чтобы собрать необходимое количество золота.

- А Нильструм? – нерешительно спросил Асрул.

Мутаре с трудом сдержала вспышку гнева. Нет, этот человек явно забыл, с кем разговаривает. И зря она думала, что сумела укротить его. Глаза ее полыхнули таким огнем, что Асрул пожалел о заданном вопросе.

- Слишком многого хотите, - произнесла королева. – Вопрос о принадлежности Нильструма я буду обсуждать со своими криганскими союзниками, но вам он в любом случае не достанется! Скажите спасибо, что я возвращаю хоть что-то. Значит, договорились: я отведу войска за реку и буду ждать сто тысяч золотых. Не заплатите в течение месяца – пеняйте на себя.

Выполнив все формальности, необходимые для заключения договора, и проводив Мутаре, Асрул заперся в кабинете, чуть не плача от стыда и унижения. Руки его тряслись, неподвижный взгляд был устремлен в одну точку, с губ срывались ругательства. Конечно, всё могло закончиться гораздо хуже, и он должен был радоваться, что избежал почти неминуемой гибели, но… Чему тут радоваться, когда от всего королевства осталась лишь малая часть, да и за это придется заплатить врагам огромную сумму? И как же это было унизительно – безропотно подчиняться требованиям самодовольной твари, отнявшей у него почти всё, в том числе двух самых близких людей – жену и брата! Но горше всего было осознавать, что судьба его государства и впредь будет всецело зависеть от прихоти нихонской королевы, ведь прибрать к рукам остатки его владений ей теперь – раз плюнуть…

После переговоров с Асрулом Мутаре вошла в шатер Деемера и сообщила:

- Только что я заключила мир с Эрафией и в связи с этим приказываю прекратить боевые действия и отойти за Дунвол. Мы договорились, что граница пройдет по этой реке.

Деемер взглянул на королеву как на сумасшедшую. От изумления у него даже отвисла челюсть.

- Что?! Какой еще мир?! Простите, владычица, но вы неправы. До победы остался один шаг, враг обескровлен и почти разбит, наши войска у ворот неприятельской столицы – и в этот момент вы заключаете мир, да еще и возвращаете эрафийцам отвоеванные у них земли.

- Не смей критиковать мои решения, - тихо, но грозно произнесла Мутаре. - Во-первых, свои земли они получат назад не бесплатно. Во-вторых, мы воевали не за Эрафию, а за Алмазный Остров. Нет Острова - нет и резона продолжать войну.

- Как же вы не понимаете? Сколько веков мы мечтали навсегда разделаться с этой проклятой Эрафией, сколько раз обламывали об нее зубы! А сейчас наши шансы высоки, как никогда в истории. Осталось сделать последнее усилие, взять Мирхем – и Эрафия будет уничтожена. А ее западные земли достанутся нам вообще бескровно – их некому защищать, вся армия противника сосредоточена в столице. Да, каюсь, в прошлый раз я погорячился со штурмом Мирхема. Но теперь мы как следует подготовимся, стянем сюда побольше войск и, уж будьте уверены, возьмем этот город.

- Нет, не возьмете.

- Возьмем!

- Не возьмете, - сквозь зубы процедила Мутаре, - потому что у меня договор с Эрафией, и в соответствии с этим договором я приказываю вам немедленно отступить за Дунвол.

В глазах Деемера сверкнул нехороший огонек.

- Ну уж нет, никуда я не отступлю.

- Так… Это что, мятеж?

- Считайте как хотите.

- В таком случае я тебя предупреждаю: если в течение недели ты не выполнишь мой приказ – я буду вынуждена применить силу.

Деемер лишь хмыкнул в ответ.

Добравшись до небольшого городка Александрета, расположенного примерно на полпути от Мирхема до Нихонского пролива, Мутаре уединилась во дворце и принялась обдумывать сложившуюся ситуацию. Дело грозило принять самый серьезный оборот. Судя по всему, ее договор с Эрафией был воспринят Деемером как проявление мягкотелости и нерешительности. А этого нихонские лорды не прощали. Они могли простить своему предводителю что угодно – излишнюю жестокость, подлость, вероломство, но – не слабость. И теперь Мутаре должна была доказать народу, что она отнюдь не слабая правительница. Деемера следовало наказать со всей жестокостью, наглядно показав, к чему приводит неповиновение владычице.

Королева разослала гонцов в окрестные города и стала ждать прибытия оттуда войск, чтобы затем двинуться к Мирхему для подавления мятежа. Спустя несколько дней вдали показался идущий в сторону Александрета отряд нихонцев. Но, судя по форме и знаменам, это было не вызванное Мутаре подкрепление, а один из полков Деемера. Войско подошло к городу и разбило лагерь у его стен.

Вызвав во дворец командира александретского гарнизона, минотавра по имени Гуннар, Мутаре приказала ему отправиться к воинам Деемера и выяснить их намерения.

Под вечер Гуннар вернулся. Он старался выглядеть бесстрастным, но глаза его лихорадочно блестели.

- Ну так чего они хотят? – спросила Мутаре.

- Они пришли уничтожить вас, владычица. Деемер объявил себя королем. Они утверждают, что ему уже присягнули не только войска, стоящие под Мирхемом, но и гарнизоны нескольких крупных городов.

- Врут! – сощурилась Мутаре.

Гуннар пожал плечами.

- Может, врут, а может, и нет. Кто же знает?

Мутаре взглянула на темнеющее небо. Сегодня уже поздно сражаться, а завтра утром она расправится с этими бунтовщиками. Их пришло не так много – основная часть армии Деемера осталась под Мирхемом – так что сил для победы должно хватить. А дальше… Дальше будет видно.

Приказав Гуннару готовиться к завтрашней битве, Мутаре отправилась спать.

Однако ранним утром королева проснулась от шума за окнами, в котором явственно слышались воинственные крики и звон доспехов.