***

Ближе к обеду в отделе появился начальник СКМ. Не обращая внимания на проходящих мимо него сотрудников, он медленно шел по коридору, сгорбив спину и опустив взгляд. Уже в кабинете Карпов схватился за голову, не в состоянии больше терпеть, от внезапной боли потемнело в глазах. Со стороны могло показаться, что с подполковником произошло что-то неприятное в эту ночь.

Тарасов тем временем отправился на очередной вызов, который впечатлил даже Николая, не первый год работавшего в милиции. Накануне ночью, неизвестный изрезал девушке лицо и скрылся, оставив её в собственной квартире истекать кровью. Сама потерпевшая отказалась заявлять на нападавшего, упорно скрывая его личность. Тарасов, определив по поведению девушки, что мужчина ей хорошо известен, решил выявить о ней больше информации у знакомых и соседей.

Глухарёв задержался на работе допоздна. Весь день он принимал заявления потерпевших, искренне удивляясь, откуда на свете столько умственно отсталых граждан. Подъехав к подъезду, он вышел из машины, всё время прокручивая утренний разговор с Антошиным. Ледяной ветер пронизывал насквозь, задувая под пальто. На улице уже стемнело, серый осенний пейзаж добавлял мрачных красок приближающейся ночи. Сергей закурил, тем самым пытаясь немного согреться, и выдыхая дым кольцами, размышлял о том, как помочь Денису.

- Дядя, сигареткой не угостишь, - отвлек его от раздумий неизвестный.

Глухарёв не успел ничего ответить, как получил тяжелый удар по голове сзади. От неожиданной острой боли, взгляд его стал рассеянным. Пропустив еще пару ударов по спине, как ему показалось, битой, он рухнул на землю. В ту же секунду он попытался подняться на ноги, но град пинков обрушился на него со зверской силой. Не в состоянии больше сопротивляться, он прикрыл лицо руками. Боль пронзила всё тело, ему даже казалось, что он слышит хруст собственных костей. Теряя сознание, Глухарёв невольно ослабил руки, и сразу же в лицо прилетел удар ботинком со всего размаха. Он почувствовал, как полость рта заполняется солоноватой жидкостью вперемешку с осколками зубов. Он уже свыкся с болью, будто всё тело онемело от наркоза. На счастье Глухарёва, из подъезда выбежал его сосед , который разогнал отморозков и даже приложил одного так, что тот не в состоянии был убежать.

========== 17 ==========

Глухарёв очнулся в больнице, открыл глаза, но долго не мог сосредоточиться на окружающих его предметах из-за сильной слабости и тошноты. Он повёл головой из стороны в сторону, как бы спрашивая, где он. Дышать было больно, по ощущениям были повреждены рёбра. Как выяснилось позже, помимо сломанных рёбер, к травмам Сергея можно было отнести с десяток выбитых и повреждённых зубов, сотрясение мозга и многочисленные гематомы по всему телу. Глухарёв упорно отказывался от дальнейшего лечения, пытаясь подняться на ноги, мужественно преодолевая острую боль.

— Серёжа, ты в своём уме? На тебе живого места нет, как ты собираешься работать? — Глядя на распухшее лицо синюшного цвета, больше похожего на сплошной кровоподтёк, Ирина внутренне сжималась от сострадания, осторожно касаясь пальцами свежих ссадин и содранной кожи на скулах, рассеченной губы и синих кругов под глазами.

Глухарёв с трудом дотянулся рукой до её лица, аккуратно вытирая дорожки слёз на щеках, — Они хотели меня убить, понимаешь? — произнёс он шепотом, еле шевеля губами и корчась от боли.

— Но опера уже работают с этим отморозком, ещё троих привезли сегодня утром. Серёжа, они будут наказаны по всей строгости закона, — умоляюще смотрела она на него, но видела по глазам, что переубедить его невозможно.

— Мне этого недостаточно, — опираясь на плечо Иры, он наконец-то смог подняться и выйти из палаты.

***

Антошин проснулся в своей квартире от назойливого звонка. Отыскав телефон на полу, он не с первого раза смог прочитать на экране фамилию начальника. Отключив звук и закинув мобильник под подушку, Денис попытался расставить все события, которые произошли за последние дни, в логической последовательности. Он вспомнил, что вчера отправил Настю в Киев. После очередного скандала, она решила от него уйти, а он не стал её удерживать. Отдав все свои сбережения, Антошин посадил свою беременную жену на поезд и без малейших угрызений совести вернулся домой. Судя по разбросанным вещам, кучи бутылок и грязной посуды, ночь он провёл весело в компании неизвестных девиц.

В холодильнике Денис обнаружил пару бутылок водки, отчего на душе сразу потеплело, и накопившиеся проблемы ушли на второй план. Так как рабочий день уже давно начался, он решил остаться дома и устроить себе еще один выходной.

***

Тарасов всё это время активно занимался выявлением личности, совершившего зверское нападение на девушку. Сведения сотрудников агентства, в котором работала Юлия, и соседей указывали на одного и того же человека. С этой информацией он пришел к Зиминой, так как в преступлении был замешан непростой человек, и любая ошибка могла ему дорого стоить.

Ирина ознакомилась с материалами дела и, от неожиданности увиденного, остолбенела. Она знала, что этот человек отличается от всех пристрастием к применению насилия в отношении людей, но не догадывалась о его маниакальных наклонностях. На этот раз она была настроена решительно и закрывать глаза на это преступление не собиралась. Поэтому, не откладывая дело в долгий ящик, Зимина пригласила начальника СКМ к себе в кабинет.

— Карпов, ты совсем сдурел? — наехала она на него с порога.

— Что опять не так? — у него не было желания выслушивать очередные нравоучения по поводу его методов работы. Так и не вспомнив, что он натворил за последние дни, уставился на Ирину с недоумением.

— Николай ведёт дело, в котором пострадавшей, некой Юлии Агафоновой, модели из агентства, исполосовали ножом всё лицо. А ты у нас, как выяснилось, главный подозреваемый. Да ты точно псих! — Карпов медленно повернулся к Тарасову, прожигая его недобрым взглядом. Зимина обошла стол и встала рядом со следователем, уже не зная, что ещё он может выкинуть.

— Ты сейчас утверждаешь, что начальник СКМ в свободное от работы время девушкам лица режет? — как-то криво усмехнулся Стас, явно не ожидая такого поворота в разговоре.

— Ты же не станешь отрицать, что поддерживал связь с этой девицей? — включился в беседу Тарасов.

— А это как-то автоматически доказывает мою вину? — резко ответил ему тот.

— Тебя соседи видели в тот вечер, незадолго до совершения преступления, — Николай произнёс это тоном упрёка.

— Ну, а девушка что говорит? — в голосе Стаса чувствовалась лёгкая растерянность.

— Молчит, и это неудивительно. Зная тебя, любой бы на её месте хранил молчание! — Ирина изрядно повысила голос на подполковника.

— Тон сбавь, орать необязательно, — в глазах Карпова засверкали молнии.

— Да ты по-другому не понимаешь! Я тебя предупреждала, предупреждала? Мне твои выходки вот уже где! — она демонстративно указала на горло, — Ты понимаешь, какой это скандал, ты меня подставляешь! — Зимину уже было невозможно остановить и даже перебить, — Тебе твои связи на этот раз не помогут, я костьми лягу, пусть даже потеряю эту должность, но ты сядешь! — уверенность следователя в виновности подполковника придали ей смелости произнести эти слова.

— Успокойся, ты и так уже лишнего наговорила! — Стас подошёл к ней вплотную, отчего Тарасов тоже напрягся. Карпов ещё никому не позволял повышать на себя голос, да еще прилюдно, но сейчас он опешил от напора Ирины и, сжав губы от злости, не знал, как среагировать.

— А то что? Я тебя не боюсь, Стас! — выпалила она ему в лицо, но на всякий случай сделала шаг назад.

— И не надо, — улыбнулся он, видя, как она с опаской поглядывает на него, — Рано или поздно сама прибежишь ко мне за помощью.

— Я? К тебе? Да ты последний человек, к кому я приду за помощью! — ответила она с деланным равнодушием. Жестоко, несправедливо, но она уже слишком далеко зашла, отступать было бессмысленно.