— С добрым утром, идиот. — недовольно прошипела Кэтрин, и ее немного хриплый голос сильным дребезжащим эхом раздался внутри Деймона, вынуждая его нахмуриться и терпеть с новой силой накатившую головную боль. Он с непониманием оглядел ее расплывчатый стройный силуэт, пытаясь сфокусироваться хоть на какой-то части ее приближающегося тела, и ему удалось разглядеть коварство игривых, хитро сощуренных темных глазок лишь тогда, когда шатенка с идеальными локонами волос села на край дивана рядом.

— Какого черта? — оттолкнув от себя плед и поняв, что его темная рубашка могла быть где угодно, но не на его теле, демонстрирующем подкаченный красивый оголенный торс. Пирс едва слышно усмехнулась и вновь лишила его своего присутствия, оставляя парня с недоумением в удивленно поднятых бровях изучать незнакомую комнату и пытаться прийти в себя. Спустя несколько секунд она вернулась, протянув Деймону столь необходимый стакан чистой воды, которую он залпом влил в себя и устало прикрыл глаза, откинувшись на спину. — Твою ж мать, что я здесь делаю? Надеюсь, что у нас ничего не случилось этой ночью.

— Поверь, ты был в таком состоянии, что не мог доползти до этого дивана. Даже если бы ты хотел, чтобы что-то случилось, то это не случилось бы. — язвительно ответила Кэтрин, с тяжелым вздохом после своих слов. Она огляделась вокруг и быстро подметила в углу комнаты его смятую темную рубашку, медленно наклонившись к ней и перекинув ее прямиком к Деймону.

— Зато мне всё понравилось. Кэт, знаешь, ты прекрасна. — раздался глухой отголосок чьих-то слов, что вновь резанули по сознанию Сальваторе, вынудив его мучительно зажмуриться от шума и вместе с тем прокрутить это невыносимо знакомое, но неузнаваемое из-за постороннего скрежета внутри головы звучание, перекрываемое раздражающим ярким светом и довольной ухмылкой Пирс. Еще одна секунда, проскользнувшая по светлой комнате, одним своим чутким мгновением разрешила всякие вопросы парня, поддающегося собственным размышлениям и любопытству, от которого разрывался на части его интерес к незнакомцу, лениво спускающемуся по лаконичной простой лестнице из спальни шатенки вниз, сопровождая тяжелые шаги надменным и неоднозначным смешком. Удивление. Шок. И резко спыхнувшая новой обжигающей искрой боль в висках. Всё разом накинулось на Деймона, чьи изящные брови изогнулись под действием неожиданности и истинного удивления от увиденного силуэта, который благодаря расслабленной осанке и пружинистой, пободревшей походке преобразился в меру мускулистую фигуру Энзо. Похвастаться количеством одежды он не мог так же, как и сам едва улавливающий действительность реальности Деймон. Низко спустившиеся на бедра джинсы обнажали название фирмы его серых боксеров, но это совершенно не волновало Сент-Джонса, плюхнувшегося на небольшое кожаное кресло и наслаждающегося хищным, изучающим его томным взглядом Кэтрин, что тайком кидала их на него и легкий хаос темных волос, не концентрируя больше своего внимания на Деймоне, который был единственным человеком в той комнате, помнивший о неловкости, несуразности и нежданности ситуации.

— Вот сейчас я совсем охуел, если честно. — не сдерживая искреннюю грубость сорвавшейся с его губ фразы, выпалил брюнет, обведя шатенку и Энзо округлившимися ярко-голубыми глазами, чувствуя каждое движение ускоряющегося в его грудной клетке сердца, которое испытывало тот же ошеломляющий шок, пытаясь соотнести окружающие картинки с адекватностью произошедшего.

— Просто, мой прекрасный Деймон, в мире существуют люди, которые умеют меня ценить. — то ли слишком гордо, то ли чересчур обиженно отозвалась Кэтрин, надеясь яркостью своего громкого чуть сиплого голоса как-то зацепить Деймона, но он по-прежнему игнорировал скачки ее эмоций и реакций на его персону, продолжая озадаченно таращиться в потолок, развалившись на диване, зная, что не сможет противиться собственной усталости и с непостижимой силой одолевающему похмелью.

— Нет. Просто в мире существуют люди, которые трахают тебя, но в отличие от меня нагло врут и льстят. — так и не признающими ничего перед собой синеющими с подступающей темнотой зрачками обведя Энзо, Сальваторе с брезгливостью и насмешкой проследил за тем, как девушка, демонстративно виляя бедрами, прошагала к Сент-Джонсу и, соблазнительно вытянув загорелую стройную ногу, присела на подлокотник его кресла. — Так кто-нибудь скажет мне, что за херня тут происходит? Почему я вообще здесь.

— Ты какой-то нервный. Из-за Елены? — вернув чарующую загадочность своего тихого голоса, что пробивался сквозь его фальшивую, наигранную улыбку, проговорил Энзо, подмечая то, с каким презрением и даже опасением прожигает его своим льдистым, голубым взглядом Деймон, чье сознание и вправду находилось на грани паники и кончающегося терпения, которое подогревало нервозность и раздражение. В ответ на упомянутое Сент-Джонсом имя Сальваторе показал парню более серьезное лицо, со стальной уверенностью и злостью в четких скулах и изящно изогнутых бровях. — Ладно-ладно… Успокойся. В любом случае, вечер был прекрасен, и ты тогда этого не отрицал. В последнее время наша с тобой дружба пошатнулась, и я хотел убедить тебя в обратном. Мы встретились в твоем клубе, выпили. Там ты встретился с неотразимой Кэтрин, танцевал… Довольно-таки раскрепощенно. Но в момент, когда вы чуть ли не уединились в кабинке туалета, в твоем опьяненном сознании вспыхнул прекрасный образ милашки Елены и ты отвергнул всех нас. Снова потянулся к бутылки и передал идеальную женщину в лице мисс Пирс мне. Мы с ней уже планировали покинуть тебя и отправиться к ней домой, но ты увязался с нами. Уснул на диване, оставив нас с ней в объятиях страсти.

— Ну ты и придурок… — ворчливо выругался Деймон, с напряжением выслушав насмехающегося и приукрашивающего свой рассказ издевательски красноречивым голосом Энзо. Поняв колкость его слов и попытавшись проигнорировать столь ненавистную улыбку на его лице, Сальваторе переметнул взгляд на шатенку, которая полностью скопировала ехидно искревленные губы у Сент-Джонса, вынудив Деймона, не терпевшего всего в этой несносно светлой комнате, резко подняться с дивана, откинув от себя плед. Он одним движением руки прошелся по хаотично растрепанным угольно-черным волосам и придал им немного опрятности. — Как ты вообще это помнишь?

— Секрет прост. Научись вместо крепкого бурбона пить яблочный сок. Я заплатил Лекси, чтобы она ничего тебе не сказала. Забавно, не так ли? — ответил Энзо и вновь усмехнулся.

— Вот шкура продажная… — эмоционально выпалил Деймон и только через миг, обдумав произнесенное, еле заметно улыбнулся как и Сент-Джонс, поняв ироничную двузначность этой фразы. Сальваторе накинул на себя рубашку и обернулся к девушке, которая приманила его внимание своим голосом.

— Куда-то спешишь? — игриво пролепетала Пирс, наблюдая за тем, как брюнет торопливо застегивал на черной рубашке мелкие пуговицы и поправлял пряжку ремня на своих джинсах. Она сканировала его наблюдательным взглядом, и если бы темные зрачки ее сузившихся по-лисьи глазах имели такую способность, то прожгли бы на его идеальном крепком силуэте тоненькие огненные полосы, то спускающиеся к поясу, то поднимающиеся к словно горящим синим пламенем озадаченности и сытой страстности глазам.

— Да. Спешу поскорее спрятаться от ваших сентиментальных перепихов. — едва слышно пробурчал он, убедившись, что полностью потерявший зарядку телефон по-прежнему находиться в заднем кармане его джинсов, а потом, наградив сидящую почти в обнимку пару недовольным и разочарованным взглядом, собирался покинуть комнату, не зацикливаясь на убивающей усталости и боли в каждой мыщце, но внезапно остановился в полушаге от порога, вновь повернувшись к Энзо.

— А как же твоя мулаточка Эмили? — только в этот миг словив мысленное воспоминание стеснительно улыбающейся в присутствии Сент-Джонса Бонни, умело играющей роль девушки-незнакомки, поддавшейся загадочности этого парня, спросил Деймон, на что получил реакцию только от Кэтрин, которая тихо хмыкнула, проявляя свое пренебрежение к чужому имени. Сальваторе продолжил пропускать ее звуки и дальше, в упор смотря исключительно на Энзо, что не рушил собственное молчание и не спешил отвечать. Он только и мог, что наигранно и неоднозначно улыбаться уголком рта, выдерживая тяжелый и пронизывающий своей холодностью голубой взгляд Деймона, и брюнет, не дождавшись от него и слова, поплелся к выходу из дома, напоследок оглянувшись и наткнувшись на развратный и глубокий поцелуй Сент-Джонса с Кэтрин. Выделив отвращение к увиденной сцене и негромко цыкнув, Сальваторе ушел прочь от одинаково сильно и нещадно сводящих его с ума людей, которые словно жаждили его неудач. Слишком издевательски. Деймон отбросил от себя все мысли, связанные с тем домом, Пирс и Энзо, и на бешенной скорости своего ревущего автомобиля умчался к той, что теперь целиком захватила его голову, заполняя воспоминаниями о себе каждую клеточку его тела, которое содрогалось от ужасного осознания того, что будет дальше. Его в очередной раз не оказалось дома, рядом с ней, ночью. Елена. Одно имя и одно единственное вечное страдание, которое он с необыкновенным счастьем считал смыслом своей жизнь. Он спешил к ней и был готов отдать всё лишь за то, чтобы ей хватило сил хоть в последний раз поверить ему. Поверить в то, что только этой ночью было правдой.