— А разве что-то произошло? — спокойнее, чем Елена произнес парень, а потом сверкнул леденящими голубыми глазами в знак доказательства своей невиновности в чем-либо. Он как темная пантера изогнул прямую спину и приподнял изящные брови, едва приходя в себя и щурясь из-за ослепляюще яркого света, отражающегося в зеркалах.
— Не делай вид, что всё хорошо! — не расставаясь с подкатившей обидой, выпалила она. Она тяжело дышала, почти не справляясь с собственными эмоциями, и брюнет усмехнулся довольно-таки мило взволновавшейся Елене. Он сделал лишь один шаг ближе к ней, убедившись, что она не пошевелилась и не отпрянула, даже почуяв, как от него потянуло едким запахом спиртного, возможно виски, смешанного с его терпким одеколоном. Сильный и немного неприятный из-за стойкости аромат заставил ее чуть зажмурится, но не отступить, в то же время выдерживая долгий и по-прежнему растерянный взгляд Сальваторе.
— А какая тебе разница? Я делаю то, что хочу и когда хочу. Мы даже ни кем не приходимся друг другу, а ты собираешься читать мне свои правила и моральные устои? Елена, хватит. Всю вечность мир не будет вертеться только перед тобой… -осознавая назревающий скандал, прорычал Деймон, смотря на шатенку с уже раскрытыми и потемневшими от пришедшей злости глазами. Его слова снова ошпарили ее кипятком, вынуждая невольно вздрогнуть и сделать шумный выдох. Парень, не вытерпев тяжести собственного обессиленного тела, прислонился к холодной стене, откинув голову.
— Давно ли ты считаешь себя миром? — пытаясь съязвить, рявкнула Гилберт, пожалев об этом после увиденной появившейся на симпатичном лице парня ненависти.
— Так ты хотела, чтобы я постоянно был только около тебя? Я — эгоист, и всегда им был! Причем, тебя теперь это вообще не касается. Тебя не волновало мое существование всю неделю, что же теперь? Пришла испортить праздник? Удивила, спасибо. Можешь проваливать. Все те, кто здесь находится, сегодня же ночью могут оказаться в моей постели, но я их не трогаю лишь из-за тебя! Проваливай. И из головы тоже. Я даже не знаю реальна ты здесь или нет! Для меня тут никто не дорог и даже ты будешь внушать мне доверие пока я тебя люблю! Но я всегда буду делать то, что пожелаю нужным… — последнее предложение он произнес с большей загадочностью, которая явно не понравилась Елене. Брюнет вновь показал хитрую ухмылку, а потом резко набросился на нее, впившись в ее губы. Он сделал это очень неожиданно, но слишком точно, ведь всего за пару шагов он оказался прижатым к ней вплотную, и парень быстро накрыл ее рот. Деймон грубо сжал в руках ее плечи, не позволяя ей отскачить назад и наперекор ее бесполезным попыткам выскачить получая столь нужный за всё это время поцелуй — глубокий, жадный, отчаянный. Он до боли сжимал ее кожу, и Гилберт покорно сносила отвратительно терпкий вкус алкоголя, которым был пропитан весь брюнет. В последний раз собираясь оттолкнуть его от себя, Елена с испугом что-то промычала, но Сальваторе только настойчивыми шагами вынудил ее попятиться назад и прижаться к стене. Он, одной рукой удерживая ее, другой ладонью скользил по ее телу, неразрывая слияния их губ. В его голове игралось что-то до невозможности дьявольское, и Деймон был не в силах остановиться даже тогда, когда почувствовал на ее губах соленый привкус слез, медленно скатывающихся по ее щекам вместе с протестующими криками, заглушаемые диким и насильным поцелуем. Скорее всего эти прозрачные и горькие слезинки были вызваны не отвратительной болью в шее, когда он прижимал ее рукой, а мерзкой болью в сердце, которое постоянно разбивалось словами и выбранными действиями брюнета. Это ножами пронзало хрупкое доверие и сильную любовь кареглазой шатенки к Сальваторе, но он вдобавок к словам растоптал всё хорошее своей железной хваткой крепких рук, которые запрещали Елене вырваться и остановить его. Она уже почти сдалась, но Деймон наконец-то выпустил ее, вытирая перепачканные бледно-розовой помадой губы. — Продолжай меня ненавидеть…
— Деймон! — выкрикнула во весь сорванный голос сквозь слезы Гилберт, а потом со всей силы ударила его кулаком в живот, но он даже не зажмурился и не пошевелился, хоть удар и пришелся тяжелым. Простояв еще немного, прожигая ее горящими пламенем эмоций, поистине сумасшедшими голубыми зрачками, парень почему-то усмехнулся, а потом с самодовольной улыбкой поплелся к выходу, даже не обернувшись и не посмотрев на девушку, которая вжималась в стену и задыхалась от собственного плача, и только эти слезы немного тушили тот ужасный пожар обиды, бушевавший в душе. Она всхлипывала и вздрагивала от горечи, провожая темную удаляющуюся фигуру ненавидящим и одновременно любящим взглядом. Это был Деймон, и это был то чудовище, которое приносило ей только боль. Этим происшествием он вновь ее обидел и вновь заставил полюбить, ведь именно его слабая душа, скрывающаяся за стеной ярости и злости, смогла стать незаменимой для девушки когда-то. Она поспешно отошла от стены и ринулась вслед за Деймоном, выбегая обратно в шумиху безбашенной вечеринки. Ее глаза разбежались по сторонам в поисках того, кого невозможно найти в непроходимом скоплении гостей, совсем неконтролирующих своих действий, и Елена безмолвно кричала от безысходности, не находя Деймона среди других тел. Но он не уходил. Его темный, высокий силуэт стоял в проходе, и парень, прислонившись плечом к дверному косяку, нервозно чиркал подводившей его зажигалкой, намереваясь прикурить сигарету, что была зажата в его зубах, когда Елена аккуратными шагами приблизилась к нему, напрасно надеясь остановить свои слезы и унять вновь вспыхнувшую боль в животе, что в очередной раз напомнило ей — Деймон был для нее всем. Крепкой стеной, другом, любовью всей жизни, героем, идиотом и даже отцом ее будущего ребенка. Шатенка тихо подкралась к нему со спины, и он с равнодушием продолжал стоять, не замечая ее очевидного присутствия, но его подбешенные нервы всё-таки сдались, и парень со злостью кинул зажигалку куда-то в сторону, бросив сигарету к ногам и наступив на нее.
— Тебе не нужно было приходить сегодня. Не нужно… — тихо пробормотал он, всё ещё не повернувшись к Гилберт. Музыка била свои басы, голоса безостановочно раздавались повсюду, но Елена отчетливо слышала каждое слово брюнета, находясь с ним поодаль от самой пучины происходящего.
— Я знаю. — ответила девушка и медленно опустила свою ладонь на его спину, от чего он невольно вздрогнул и закусил губу, решив промолчать и лишь устремить серо-голубой взгляд вперед, занимая мысли тягостными воспоминаниями, которые атаковали его разум вместе с теплым касанием ее руки. — Всё произошло слишком…
— Быстро? — вдруг перебил ее Сальваторе и нашел в себе сил развернуться к ней и заглянуть в карие, намокшие от слез глаза, что с наивной печалью смотрели на него и… Боялись. Елена едва ли ни дрожала, стоя перед с трудом сдерживающего свою ярость Деймоном, и пыталась вызвать в нем хоть что-то спокойное, чтобы унять свою же тревогу.
— Наверное, да. — тише произнесла девушка, а Деймон потупил глаза в пол, потратив остатки своей смелости перед Гилберт на один шаг вперед, чтобы быть ближе к ней. Она неровно дышала. Вряд ли отошла от того, что он грубо и неожиданно прижал ее к стене туалета, вынудив зарыдать от переизбытка его властного напора. Парень почувствовал неприятное, почти забытое за последнюю неделю чувство стыда, и поджал губы, страшась сказать что-то. — Всё случилось так, потому что должно было. Всё правильно, Деймон. Так надо…
— Да ничего не надо, Елена! Я сдохну без тебя… — обиженно и возмущенно возразил парень, и шатенка усмехнулась, сразу же заменив мгновенную улыбку на грусть в блеске ее глаз. — Неделя… Черт возьми! Я неделю пытался жить без тебя, но смог только напиться и вырубиться. Я не хочу этого… А ты? Что было с тобой? Ты просто ушла, перестала мне отвечать, а потом… Потом просто заявилась ко мней на бухой шабаш по поводу дня рождения и говоришь, что всё было правильно! Что происходит, Елена?..
— Просто я узнала, что с тобой сейчас твориться. — проговорила она и резко перевела взгляд на его руку, которую Деймон протянул к ее темному волнистому локону возле лица и провел по волосам, с сожалением и горечью в голубых глазах смотря на нее. — Я не верила сначала, но ты… Наркотики могут навредить, Деймон.
