Зам Смит тем временем махнул рукой.

— Еще вчера, эх… Зелень зеленая – а я говорил, что таких не берите, слишком юный, небось только из Хогвартса, Чиф, там же образование ни к черту! И этот... Ничего не понимает во временных парадоксах, а? Заставлю его штудировать ту книгу «Теория путешествий во Времени или Штейновы Врата», как там все хорошо расписано на примере спасения Сириуса Блэка, даже я понял…

Тео фырнкул «Теория путешествий во Времени или Штейновы Врата» была классическим для невыразимцев пособием, но все в его отделе знали – Тео ее недолюбливает.

— Хорошая, но не учитывает все, Джон! Слишком прямолинейная… Судьба? Врата Штейна? Да эти Врата Штейна – просто арка с занавеской, ты же сам видишь ее каждый день! Я тебе говорю, Джон, я сейчас работаю над чем-то сенсационным. Ты видел расчеты? Дело в том, что сущетвует поле аттракторов – совокупность мировых линий, которые сходятся в одной точке. Каждая отдельная мировая линия может немного отличаться, но все они в итоге приведут к одному результату… Мы просто слишком печемся о том, чтобы оставаться на нашей мировой линии, как только мы перейдем порог дивергенции в один процент!...

— Эээээ.... — Смит тем временем явно не слушал и подбирал слова — Знаешь, я ведь тебя очень уважаю, да и ты мне начальник, но бросил бы ты эту теорию, ага? Это я как друг говорю. Я может глупость сморожу, но то, что ты говоришь – судьбохульство это, уж кому простительно – теоретику любому, но не главе временщиков. Штейновы Врата есть и их не может не быть.

Тут его прервал БДМ, настырно толкающий Тео что-то в руки.

— Спасибо, приятель, — Тео взял предложенную кружку и отхлебнул кофе, задумчиво морщусь. — Со вкусами экспериментируешь?

БДМ-1 радостно закивал головой.

— И с чем он? — Тео сделал еще один глоток. — Соль, что ли? Нет... сладковато... Слушай, а вкусно. Правда вкусно. Что добавил?

БДМ сунул руку в темные глубины балахона, порылся там и наконец извлек на свет бирюзовый хрустальный пузырек.

— Эликсир вечной жизни? — Дементор снова кивнул. — Погоди, а философский камень ты где взял?

— Я дал, — вмешивался разом покрасневший и растерявший свою авторитетность зам Смит — Их в лаборатории — как грязи, а ему надо развиваться.

Выражением лица он сейчас прямо до сердечной жути напоминал радостно-горделивого папашу. И, если вспомнить досье, по которому у Оливера были два погибших ребенка… Тео передернуло.

— А чего вы не идете домой? Сочельник же.

Расценивший его молчание как угрозу зам явно пытался сменить тему.

— Ты меня знаешь, я из лаборатории выхожу разве что покурить. А вот ты что тут делаешь с новичком?

И снова зам Смит раскраснелся – шеф снова попал в точку … и, с явной неохотой (явно хотел утаить это в рапортах) отчитался.

— Новый хроноворот сбойнул. И вместо двадцати Смитов у нас сейчас семьдесят с чем-то. Вот и заняты всем отделом: выясняем, кто лишний, и авадим.

Тео только покачал головой, как всегда все не слава богу… Художественная литература романтизирует путешествия во времени, создает иллюзию, что ты можешь повлиять на величайшие события, переписать историю или уничтожить целый мир. Но люди не так круты, как им хотелось бы думать: мир меняют только особые везунчики, а остальные способны разве что повеситься на петле времени. Или просто повеситься, но со скуки.

— И ты мне не сказал? Джон, честное слово, я разочарован! Ты же знаешь, что по каждому перемещению делается отчет – удачному или неудачному, влияющему и невлияющему. Особенно по невлияющим! И копия отчета мне лично. А также дублирующий отчет для новостников и пророков. И по сингулярному пространственно-временному проколу, а не как обычно! А это я даже про журналы перемещений не начал говорить! Ты хоть в папку свою записал?

Его Зам поморщился. Он ненавидел бюрократию. По правде все тут ненавидили бюрократию, но что поделать – они были временщиками, а если ты временщик, то должен протоколировать все подряд, даже когда просто смотался на пару часов назад, чтобы заказать на обед лапшу.

Иногда Тео думал, что даже тем же пророкам и новостникам живется веселее, потому что одни в газетенках высматривали какие-то знаки, знамения и заговоры, или даже очень странное дерьмо, способное напугать даже волшебников, а пророки так и вообще, как подозревал Тео, были круглые сутки чем-то обдолбаны, иначе как можно высмотреть то, что сам Тео рассчитывает через сотни временных формул, в гуще кофе и цветных светящихся шарах. Хотя… вряд ли эти люди все же имели хоть какой-то пророческий дар — иначе давно бы предвидели, кто ест их еду из буфета.

— Чиф Смит, я чуть не забыл! Изъяли еще из Хогвартса, пока забирали эту книгу. Прямо за ней тайник был и в нем это – вы посмотрите сами, дело странное, я сразу подумал, что червоточина временная или еще черте что, с журналом сверился, а там про это ничего… Выходит не наши это. Ну вы сами разберетесь.

Тео взял из рук зама письмо и хроноворот. Он такой видел только в книгах… старинный… Он был похож на первый в Мире хроноворот, который был так хорошо и подробно зарисован в упомянутой Тео книге. И чутье Тео говорило, что это действительно окажется он – Хогвартс, чтоб его, там всегда находились какие-то незаконные артефакты.

Письмо тоже было однозначно. Там значилась его фамилия и точная дата дня, когда он должен его получить, и Нотт уже понимал, что это значит.

— Хроновмешательство, — поморщился Тео. — Темпоральное... Может еще и влияющее... Скорее всего влияющее. Говоришь, в книге нет? Еще и незаконное… Я в пятую тестовую.

Уже в пятой тестовой, он поднес палочку к пергаменту, на котором аккуратным почерком было выведено:

«Отдел Тайн.

Неразглашаемо.

Перед прочтением — испепелить.

Передать в руки Теодору Нотту»,

и произнес:

— Инсендио!

Пергамент вспыхнул ярким изумрудным пламенем.

Горело достаточно долго, так что Тео вычислил, что письму по меньшей мере пара десятков лет и авторства оно было ничьего иного, как профессора Дамблдора. Тео для протокола пробормотал пару проверяющих заклинаний, но кто еще мог писать про сладости в письме об одном из главных магоартефактов тысячелетия!

«Дорогой Теодор!

Возвращаю тебе твою вещицу, как и ты и просил. Также большое спасибо за книгу, я счел ее крайне… занятной! А Сириус вообще остался в полном восторге.

То, что вы мне писали о двух временных линиях и поле аттракторов просто гениально! Как и ваше решение спасти Мари Сарвон. Дата – 22.04.1845, у вас будет одна попытка, трех оборотов будет достаточно.

С уважением, профессор Дамблдор.

P.S. И не забудьте про лимонные дольки»

Тео нахмурился – понятно, он сам что-то наворотил в прошлом и оставил Дамблдору маховик, только вот почему… Это для каждого могло показаться неразрешимой загадкой, но Тео лишь встал из-за стола и подошел к книжному шкафу, куда они и «сдавали» свои отчеты. Он знал себя – обязательно выяснит на днях, что там за история у него и Дамблдора. А раз выяснит, то и запишет, чтобы не тратить время сейчас.

У каждого сотрудника отдела была своя папка, причем она стояла, стоит и будет стоять тут всегда — неважно, умер ли ты или еще не родился. Аккруратно и привычно он достал из своей журнал сегодняшнего дня и похолодел. Он был заверен не его рукой. На обложке значилось «Пометка о внеплановом перемещении во времени – наличие. Пометки о возвращении – не обнаружена. Вы не оставили для себя никаких заметок и плана путешествия.»

Возможно, он допустил халатность… Забыл про отчет. Но забыть про пометку? Даже неопытный невыразимец не мог забыть про пометку! Для таких как он это значило только одно – что из этого путешествия временщик не вернется.

Путешествие… но на чем? И куда? Он не выписывал себе маховик на сегодня.

И тут взгляд его упал на Хроноворот, оставленный профессором Дамблдором. Это были огромные старые песочные часы в оправе из меди, известного металла всех путешестенников во времени. Он был грузный и выглядел как неповоротливый булыжник, как глыба, среди маленьких еще нерабочих маховичков, разбросанных на столе. Всего пары тестовых заклинаний хватило, чтобы неповоротливо заскрежетали механизмы, и посыпались одна за одной сероватые пещинки, маховик был рабочий! И мощный… Мощнее Тео никогда не видел, это были совсем другие технологии…. Тео задрожал от того, насколько мощная шутка стояла сейчас на его столе – путешествия на столетия назад! И раз маховик был рабочим...