Штаб дивизии перемещался в Покровское, куда требовалось донести о сосредоточении частей в назначенных районах в 4.00 16 ноября. До 6.00 части получали боевой приказ № 04 штаба дивизии. К этому времени сосредоточение еще не было завершено: «117 ТП до половины боевой материальной части не мог подтянуть из‐за большого сбрасывания гусениц на дороге, а 116 ТП так же не полностью был сосредоточен в связи с вклинением в этот маршрут 44 КД»[49]. В результате от 483‐го полка противотанковой обороны смогли прибыть только три орудия, да и то только к 15.00. 116‐й танковый полк запоздал с атакой почти на два часа.

126‐я стрелковая дивизия находилась довольно близко от линии фронта, занимая рубеж на р. Локнаш в районе Теряевой Слободы. Но и она была поставлена в условия цейтнота. Боевой приказ № 7 дивизии, который определял ее действия в ходе наступления, был отдан только в 19.30 15 декабря[50]. Это говорит о том, что приказ штаба армии дошел до нее далеко не в утренние часы. В результате полкам оставалось ровно 12 часов на то, чтобы занять исходное положение, а потом два с половиной часа, чтобы изготовится к атаке. Теоретически части дивизии, находясь во втором эшелоне, должны были разведать заранее направления для контратак, и ночная перегруппировка не должна была встретить больших трудностей, хотя бы на начальном этапе. Но затем надо было атаковать. Вызывает большое сомнение, что передний край противника смогли осмотреть хотя бы командиры полков. Что касается начальников более низких звеньев, то им оставались для ознакомления с обстановкой на месте только те немногие часы после прибытия на исходные позиции, оставшиеся до начала наступления.

В результате сбор армейских резервов на исходных позициях не был завершен к началу атаки, и переход в наступление не стал одновременным.

Утром 16 ноября 1941 г. 17‐я кавалерийская дивизия перешла в наступление. Бой разгорелся в районе деревень Егорье, Дор и Ошейкино, которые растянулись примерно на 5 км с севера на юг вдоль западного берега Ламы. Всего, что произошло в дальнейшем, могло и не случиться, поскольку планы командования 16‐й армии относительно 17‐й кавалерийской дивизии утром резко изменились. Около 14.00 в район расположения ее 91‐го кавалерийского полка «прибыл подполковник Гусев с приказанием № 016, в котором дивизии ставилась задача: в 8.30 16.11 стремительно атаковать противника в направлении СЕНЦОВО, отбросить его по направлению ТУРГИНОВО, и подчинив себе все отряды и части 107 МСД – прочно занять оборону в районе СЕНЦОВО»[51]. Этот приказ требовал начать наступление практически в противоположном направлении. Так на положении ударной группировки 16‐й армии начало сказываться усложнение обстановки на фронте 30‐й армии. Командование армией оценило серьезность угрозы, но пока было выработано решение и направлена соответствующая директива, прошло много времени. К моменту получения новых указаний части дивизии уже были втянуты в активные боевые действия, и «с получением приказа № 016 штарма 16 вывести [их] из боя не было возможности, и только к исходу дня бой закончился»[52].

Таким образом, только к концу суток, уже весьма потрепанная, дивизия смогла начать подготовку к выполнению нового приказа. К середине следующего дня выяснилось, что меры для парирования угрозы из полосы соседней армии, включавшие использование только одной 17‐й кавалерийской дивизии, были явно недостаточны. При этом ход ее боевых действий 16 ноября показал, что опасность возникла непосредственно на правом фланге 16‐й армии, значительно ближе, чем район Сенцова.

К началу наступления утром 16 ноября боевой порядок 17‐я кавалерийской дивизии состоял из двух эшелонов. В первый входили 13‐й (для атаки линии Егорье – Дор) и 128‐й (наступавший против фронта: Дор, Бородино, Брыково) кавалерийские полки. Во втором эшелоне действовал 91‐й кавалерийский полк, сосредоточившийся в районе Глазкова. Обещанные армией две роты танков в дивизию не прибыли. Наступление началось в 9.00. К 10.30, форсировав Ламу, 128‐й кавалерийский полк овладел юго-восточной окраиной Ошейкино, 13‐й, обходя деревню, вышел к дороге, шедшей в 300 м западнее Никольского. До этого наши полки имели дело с мелкими группами врага[53]. Но вскоре на сцене появилось новое действующее лицо.

Первый день контрудара 16-й А в районе Волоколамска.

Уже с 7.30 из района расквартирования в Лотошино и вокруг него, по маршруту Гаврилово – Бренево – Плаксино в направлении Ошейкино – Дор, маршировал 37‐й разведывательный батальон 7‐й танковой дивизии. Одно из подразделений батальона – 1‐я рота (бронетранспортеров) двигалось отдельно: через Ярополец – Мусино – Борки на Кушелево. Задачей главных сил 37‐го разведывательного батальона была огневая поддержка 54‐го мотоциклетного батальона при форсировании им Ламы в окрестностях деревни Дор, а затем разведка на северо-восток и юго-восток. В ходе марша 37‐й разведывательный батальон «натолкнулся на южном въезде в Ошейкино на врага силой в кавалерийский полк с противотанковыми орудиями, артиллерией и минометами. Данные силы к этому времени, однако, еще не были полностью определены»[54]. Последняя фраза означает, что столкновение стало для немцев неожиданным, а количество и состав советских частей стали известны значительно позднее. Это привело к плачевным результатам. Немцы пытались провести атаку, но вынуждены были залечь под сильным огнем на высоте в 500 м юго-западнее населенного пункта. Со стороны Никольского последовала контратака во фланг, которая отбросила врага на опушку леса 1 км юго-западнее Ошейкино. Затем нашими частями были предприняты попытки выбить врага и с этой позиции.

Командование 17‐й кавалерийской дивизии видимо не получало точных донесений о ходе боя своих передовых частей. Перерыв связи объясняется, несомненно, тем, что «в момент подхода второго эшелона к переправе через р. Ламу в районе ЕГОРЬВО внезапным огневым налетом из района МАТЮШИНО и выходом до полка пехоты противника с танками, 2‐й эшелон [был] отрезан от 1‐го эшелона»[55].

Поэтому время, указанное в донесении штаба дивизии, относится только к событиям в окрестностях д. Егорье: «В 10.30 противник повел контрнаступление при поддержке ураганного пулеметного, минометного огня и огня крупнокалиберной артиллерии. В результате завязался 10 часовой ожесточенный бой с переходами в контратаки. К 11.30 противник, до батальона пехоты введя в бой до 80 танков, предпринял новые контратаки, пытаясь окружить части, все контратаки были отбиты, маневр окружения противнику не удался»[56]. Последнее утверждение можно отнести опять же только ко второму эшелону дивизии. По отношению к передовым частям дивизии немецкий маневр как раз удался.

Именно в указанное время с исходных позиций в лесу западнее Егорье началось наступление 54‐го мотоциклетного батальона немцев. Его атаку подержанная 12‐я рота 25‐го танкового полка. По Егорью вели огонь несколько батарей 3‐го дивизиона 78‐го артиллерийского полка 7‐й танковой дивизии и 3‐я батарея 51‐го полка небельверферов[57]. К концу дня Егорье было почти полностью разрушено[58]. Огнем артиллерии были выведены из строя противотанковые орудия обороняющихся, и немцев встретил только огонь пулеметов, минометов и стрелкового оружия. «Сопротивление (советских войск – Прим. автора) усиливается только при проникновении в деревню, прежде всего за счет многочисленных спрятанных снайперов, действия которых приводят к чувствительным потерям»[59]. Жертвами огня на подходе к населенному пункту и внутри него стали несколько офицеров немецкого батальона. Получил тяжелое ранение и его командир подполковник Дителен, который руководил в тот момент развертыванием штурмовых орудий. Был тут же смертельно ранен и сменивший его командир 4‐й роты оберлейтенант Меркель. Всего же за день батальон потерял 18 человек убитыми и 44 ранеными.