Она кивнула, и они вернулись к спаррингу.

***

— Ренли и Станнис созвали знамена, — угрюмо сказал Нед Роббу.

Первое, что он сделал, приехав в Винтерфелл — это разослал письма. Конечно после того, как нацеловался с Кейтилин, проверил ногу у мейстера Лювина и поужинал.

В письмах говорилось о том, что Джоффри Баратеон и его брат, и сестра — бастрады. А так же о том, как он к этому пришел.

— Когда?

— Несколько недель назад, я думаю, — Нед вздохнул. — Я знаю, что мы решили сохранить наше с Сансой возвращение в секрете, но я должен был послать Станнису ворона. Он не из тех, кто болтает секреты направо и налево.

Робб пожал плечами.

— Ты знаешь Станниса лучше, чем я когда-нибудь смогу узнать. Они уже отправились к столице?

Нед почувствовал, как его губы сжались в тонкую линию.

— Нет. Они созвали свои знамена, но правильнее сказать, что Ренли созвал знамена под своим именем, а Станнис под своим. Вчера Ренли осадил Драконий Камень.

— Что? — изумленно спросил Робб, — Зачем?

— Ренли хочет быть королем, и по правде, он будет лучшим королем, чем Станнис. Но Станнис — король по праву рождения.

— Это все еще бессмысленно, — сказал Робб. Он покачал головой и взял себя в руки. — Я просто не понимаю для чего? Не только осада, но и выбор времени. Почему он ждал так долго?

Нед запустил руку в волосы.

— Когда Роберт был при смерти, Ренли сказал мне взять контроль над Джоффри. Я отказал, и он сбежал с рыцарем Тиреллов в Хайгарден. Я написал письмо Станнису, но не успел его отправить. А потом я попытался арестовать Ланнистеров, но все пошло не по плану. Городская Стража поверила королеве и предала меня. Итак, Ренли пытался рассказать всю правду Станнису, но у него не было доказательств.

— Станнис не поверил своему брату?

— Станнис не поверит Ренли, даже если он скажет, что солнце встает на востоке и заходит на западе, — сказал Нед резко.

— Санса упоминала что-то похожее в том мире, — сказал Робб медленно. — Она сказала… Кажется она назвала это Войной Пяти Королей, или как-то так.

В том мире. Мысли о путешествии во времени все еще неприятно раздражала его. Но ведь Нед смирился с этим, не так ли? Нед принял это.

— Я должен тебе рассказать, что, по её мнению, мы должны сделать. Принимая во внимание то, что случилось в прошлый раз, — Робб нахмурился.

— Почему она сама мне не расскажет?

— Она не любит думать об этом, — ответил Робб, — Это очень долгая и кровавая история. Может, присядешь?

Нед подозрительно поднял бровь. По его опыту, все трое имели отвратительную склонность приуменьшать ужасы прошлого. Если Робб признает, что история была кровавой, то это будет кошмар.

Он сел и собрался с духом.

— Через несколько недель, — сказал Робб, выпрямив спину ровно. — Мы созовем знамена и отправимся на юг. Мы сравняем Западные земли с землей, захватим Королевскую Гавань и упраздним Железный трон.

— Вот как…

Боги небесные, подумал Нед. И сквозь все чувства и эмоции, что он испытывал, именно гордость росла внутри него.

***

— Я убила кое-кого, — прошептала Арья, и Санса почувствовала, что её сердце колотилось, как хлипкая лодка, во время шторма.

Она могла сказать тысячу слов. Но Санса видела, как сжалась её сестра, и прикусила язык.

— Я тоже, — ответила она, и затем они встретились в крепких объятиях.

Это было неудобно: Арья была слишком маленькой, худой и костлявой, и слишком отличалась от Сансы. Но это было так хорошо, что Санса не променяла бы это ни на одну прелесть жизни.

***

— Она устала, — тихо сказал Робб.

Джон нахмурился.

— Устала?

— Она злится, грустит и я абсолютно уверен, что она не спала нормально с тех пор, как вы покинули Королевскую Гавань. Или даже с тех пор, как покинула Винтерфелл, — Робб вздохнул, и сложил голову на руки, упираясь локтями в стол. — Она сказала то же самое в богороще сегодня утром.

Джон посмотрел в окно. Его челюсть медленно напряглась.

— Она мне ничего не сказала, — наконец произнес он.

— Не сказала? — испуганно спросил Робб. — Может она просто…

— Она. Ничего. Не. Рассказала мне.

Больная тема?, почти спросил Робб, но решил, что лучше смолчать.

— Ну, теперь ты в курсе, — сказал он вместо этого.

Лицо Джона выглядело жестким и серьезным. Робб закатил глаза и прикрыл их рукой. Джон всегда был слишком драматичным, когда люди не уделяли ему внимания — это, возможно, выглядело пугающе, но Робб знал, что нужно дать ему выпустить пар. Тем более, он только что вернулся после разговора с отцом, и у него есть лишь пара часов на отдых, прежде чем он отправится тренировать мальчишек во дворе.

И под отдыхом, мрачно подумал он, Скрывается бумажная работа. Чертовы бумажки.

Мгновение спустя он почувствовал, что хочет зевнуть, и попытался подавить его, но вместо этого лишь надул щеки, как бобер.

Джон захихикал, и Робб мрачно посмотрел на него.

— Заткнись, идиот. Ты уехал на юг и проявил себя как воин, а меня оставил разбирать бумаги. Знаешь, сколько из всех ночей я спал меньше пяти часов?

— А ты знаешь, сколько ночей я спал гораздо меньше чем пять часов? — возразил Джон. — Я спал по три часа по дороге в Королевскую Гавань, оставив Арью одну. На обратном пути, с Сансой и отцом, я спал чуть больше. Так что не ной!

Робб снова закатил глаза.

Джон подошел к столу и взял одну из бумаг. После того, как Робб разрешил, он начал читать вслух.

— Предложение руки и сердца, — начал он, быстро перелистывая. — Налоговое извещение. Извещение о смерти. Предложение руки и сердца. Предложение руки и сердца. Присяга на верность. Предложение руки и сердца. Отчет о сборе зерна. Предложение… Боже, сколько предложений ты получил с тех пор, как я уехал?

Робб недоверчиво посмотрел на него и рассмеялся.

— Это лишь за прошлый месяц. Оказывается, очень многие хотят выйти замуж за наследника Винтерфелла. Кто мог знать?

— Кто мог знать? — передразнил Джон, — Действительно кто же. О боже, это так трудно для меня! Я, Наследник Винтерфелла, и все девушки семи королевств хотят упасть мне в ноги, какая досада!

— Попасть ко мне в кровать.

— И подарить мне детей. — Джон покачал головой и бросил бумаги обратно на стол. Его несерьезность исчезла, когда он посмотрел прямо на него. — Робб, зачем ты меня позвал?

— Я хотел поговорить о Сансе. Я думал, ты знаешь, что с ней все не в порядке.

Робб знал, что происходит с Сансой. Ему было совершенно ясно, что она держит нити самообладания, которые рвутся каждый день, если не час. Она уже отпустила их в богороще, и это довело её.

Но Джон что-то говорил о красном плаще, крови и смерти прошлой ночью. Если Санса действительно кого-то убила, то последствия могут быть хуже, чем он думал.

— Она казалась… в порядке, — сказал Джон, наконец, почти неохотно. — Санса ничего не говорила мне. Во время пути она была не в порядке, но кто бы на её месте был?

Робб нахмурился.

— Я беспокоюсь о ней. Она была такой храброй в Королевской Гавани. Ланнистеры заставляли её писать мне письма, и я уверен, что они говорили ей что писать. Она использовала код, который мы придумали пару лет назад, помнишь?

— Вроде да. Если наклон влево — это правда, если наклон вправо — ложь.

— Близко, только наоборот, — Робб порылся в бумагах и вытащил письмо от Сансы, разложив его на столе, чтобы было лучше видно. — Когда наклон вправо — правда. Влево — ложь. Видишь, когда она пишет, что её волосы темнеют — это ложь. А вот здесь, она пишет, что отец в порядке, но она нет.

— Робб, я знаю, что Санса храбрая. Я был там, в Королевской Гавани, — глаза Джона сузились. — Чего ты добиваешься?

— О чем ты?

— Не разыгрывай спектакль, — резко сказал Джон. — Зачем ты мне все это показываешь?

Скажи ему правду, произнес голос в его голове, удивительно похожий на голос Сансы. Ложь лишь причинит ему еще больше боли.

— Потому что Санса не рассказала тебе, что была напугана, — ответил Робб медленно. — Она сказала тебе то, чего не рассказывает мне. Она доверяет тебе больше, чем мне. Но не в этот раз. Я просто хочу убедиться, что ты не начнешь её обвинять и требовать объяснений.