– Здорово! – Восторгается медбрат.

– Поздравляю, – присоединяется к нему ассистент, затем поднимается и заинтересованно подходит в Волиной, – Это вы берёте, чтобы преступление раскрыть?

– А ты сомневаешься? – вставляется сразу медбрат.

– Нет, – отвечает ассистент, – Но я не понимаю, как по такому маленькому предмету можно поймать преступника?

– Можно, ассистент, – говорит медбрат и, желая показать свои обширные знания в криминалистике, берёт в руки кусочек ткани и смотрит его на просвет, – Всё очень просто. Смотри. Видишь поперечные нити?

Ассистент внимательно разглядывает ткань.

– Вижу.

– Что это значит?

– Не знаю.

Медбрат с серьёзным видом обводит всех, находящихся в операционной, и продолжает:

– Это значит, что человек, который сейчас смотрит на этот кусок обгоревшей ткани и ищет по нему преступника, полный идиот.

Все смеются.

– Да ну вас! – Машет рукой ассистент, понимая, что его разыгрывают.

Волина закрывает пробирки и прячет их в сумку.

Клава поворачивается к Захарову:

– Со мной разобрались, теперь будем разбираться с вами, полковник Захаров.

Он удивлённо смотрит на девочку:

– А что со мной разбираться?

– Вы женаты? – Без объяснений спрашивает Клава.

– Нет.

– Вы больной?

– Нет.

– Тогда почему не женаты?

Захаров теряется, не зная, как отвечать маленькой девочке на этот «взрослый» вопрос:

– Я… э… я сейчас не женат. А раньше был…

– Дети есть? – Продолжает допрос Клава.

– Нет.

– Почему? У вас были проблемы с сексом?

Захаров от удивления открывает рот:

– С чем?

– Не изображайте удивление, полковник Захаров, – просит девочка, – будто не знаете, откуда дети берутся?

– Знаю, – решительно говорит он, – Их аист приносит.

– А вот здесь вы ошибаетесь.

– Да?

– Да. Их находят в капусте.

Захаров облегченно выдыхает:

– Что ты говоришь?

Величко возвращается во двор щукинского дома. Сначала осматривается, потом подходит к покосившемуся сараю, открывает дверь и входит внутрь.

На стене Величко нащупывает выключатель и щелкает им. Под потолком загорается лампочка, цоколь которой висит просто на проволоке. Под одной стеной стоит двуспальная кровать с железными спинками и блестящими набалдашниками. На стене висит обгоревший по краям ковёр. Под окном стол с двумя стульями, в углу свалены шесть факелов.

Величко поднимает один и смотрит в окно в сторону леса, туда, где спрятался Щукин.

– Сволочь!

Волина, переодевшись после операции, идёт по коридору. Навстречу ей выходят Захаров и Клава.

– Александра Леонидовна, получите своё сокровище, – говорит он.

– Она вас не заговорила, полковник Сергей Алексеевич? – Спрашивает Волина.

– Нет, что вы, – успокаивает её Захаров, – Всё было в рамках светской беседы.

– Перемыли всем косточки? – Улыбается она.

– До президентов и министров не дошли, – улыбается он в ответ.

– Спасибо.

– Как Кольцова?

– Выкарабкается.

– Когда её можно будет допросить?

– Не раньше, чем через двое суток.

Захаров вздыхает:

– Жаль.

– Ничем не могу помочь, Сергей Алексеевич.

– Вас куда-нибудь подвезти? – Интересуется он.

– Спасибо, не надо, – отказывается она.

Захаров топчется на месте.

– Ну, я тогда пойду?

Волина улыбается:

– Идите.

Захаров быстро уходит. Волина приседает перед дочерью:

– Клава, о чем вы говорили с Захаровым?

– Про всё, – отвечает дочь, – Про меня, про тебя.

– А что про меня? – Спрашивает Волина.

– Что ты у меня хорошая, – сообщает Клава.

– Это он так сказал?

– Да.

Волина довольна этому сообщению. Она берёт за руку Клаву и тоже направляется к выходу. В приемный покой забегает главврач.

– Александра Леонидовна, вы не сказали мне, как прошла операция?

– Успешно.

– А если подробнее? Все интересуются состоянием Кольцовой. И здравотдел, и правительство города, и пресса. Подскажите, что отвечать?

– Подскажу, – соглашается Волина, – Говорите, что состояние удовлетворительное. Кризис прошёл. Есть надежда на выздоровление.

– Никаких последствий?

– Увы, могут быть проблемы со зрением. Радует, что верхние дыхательные пути не повреждены.

Разговор главврача и Волиной подслушивают ассистент и медбрат, находясь за поворотом.

– Интересно, попросит он её вернуться? – Волнуется медбрат.

– Нет, – отвечает ассистент, – Не попросит. Сдрейфит.

– А мне кажется, попросит, – возражает медбрат, – Он уже без неё поработал три дня и понял, что лучше её терпеть, чем получать жалобы от пациентов.

Главврач подходит к Волиной поближе.

– Александра Леонидовна, я хочу ещё раз поблагодарить вас за помощь.

– Пожалуйста, – кивает она.

– Если бы не вы…

– Что вы! – Театрально произносит Волина, – Если бы не вы, я бы сейчас горбатилась в больнице скорой помощи и получала не благодарность, а очередной нагоняй.

– Не преувеличивайте, Александра Леонидовна, – не соглашается главврач, – Я всегда вас ценил, как великолепного врача.

– Признание позднее, но приятное, – примирительно говорит она.

– Лучше позже, чем никогда.

За углом медбрат и ассистент держат скрещенные пальцы.

– Да проси ты уже её, в самом деле! – Умоляет медбрат.

– Чего он тянет? – Нервничает ассистент.

Главврач откашливается:

– Я хочу попросить вас, Александра Леонидовна…

– Если вы хотите, чтобы я вернулась… – перебивает его Волина.

– Да, – говорит медбрат.

– Да, – произносит ассистент.

– Да, – подтверждает главврач.

– Поздно, – сообщает Волина, – Я нашла себе другую работу.

Медбрат и ассистент разочарованно присаживаются на длинную скамейку, стоящую вдоль стены.

– Теперь она точно не вернётся, – сожалеет медбрат.

– Может, это и хорошо, – вздыхает ассистент.

– Что ты несёшь?

– А я рад за неё. Если она так решила, значит, ей действительно нравиться эта работа.

Волина берёт за руку Клаву.

– Ну, куда пойдём?

– В морг, – радостно отвечает дочь.

Капитан Величко подходит к ларьку Сушко. Он закрыт. Величко оглядывается и видит учительницу Клюеву, сидящую на лавочке с другой стороны улицы. Величко направляется к ней.

– Мария Ивановна, вы не знаете, где Сушко?

– Знаю, – отвечает та, – В город поехала за продуктами.

– А вы бы не могли мне помочь? – Просит он.

Клюева поднимается.

– Пожалуйста. Что нужно?

– Мне нужны понятые. В сарае у Щукина я обнаружил факелы. Точно таким был подожжен дом Кольцовой, – говорит Величко.

– Ну и что? – Спрашивает учительница.

– Как что? – Удивляется Величко, – Это же улика.

Клюева вздыхает:

– Таких улик в каждом дворе по десятку. А у Щукина ещё больше.

– Почему? – Не понимает он.

– Потому что он эти факелы изготавливает, – объясняет она.

– Зачем?

– Погреба сушить. Наш посёлок у болота стоит, а потому влажность большая. Электрокаминами это делать – дорогое удовольствие. Вот он этот бизнес и организовал. А Сушко продаёт их в своём ларьке.

Величко расстраивается, понимая, что факела, которые он обнаружил в сарае Щукина, не являются вещественными доказательствами:

– Выходит, что он не мог устроить этот пожар?

Клюева вздыхает, оглядывается по сторонам и креститься:

– Прости, Господи! Мог.

– Объясните?

Она приближается ближе к Величко:

– Три дня назад Щукин так нализался, что его пришлось успокаивать.

– Ну?

– Поджог факел и хотел спалить дом Кольцовой. Тогда его Сушко остановила.

– Вы это сами видели? – Спрашивает Величко, радуясь, что появилась первая зацепка в расследовании этого уголовного дела.