«Зачем бы моей дочери становиться твоей женой?» – обратился отец с вопросом к первому из братьев, красивому и изящному и занимавшемуся ткачеством.

«Затем, что я задарю твою дочь красивейшими тканями, из шелка и шерсти, узорчатыми и роскошными, – отвечал ткач. – Никогда она не будет знать недостатка в красивой одежде и будет самой нарядной девушкой в целой стране».

«И зачем бы становиться моей дочери твоей женой?» – обратился отец с вопросом ко второму брату, также красивому и изящному.

«Затем, что я искушен знанием всех животных и птиц – я обучу твою дочь языку всех диких тварей. Я возьму ее с собой в леса и рощи и покажу их гнезда и норы, и одену ее в драгоценнейшие из мехов».

Потом отец заговорил с третьим из соискателей. «Зачем бы моей дочери становиться твоей женой?»

«Затем, что я поэт и писатель, и я смогу обессмертить ее красоту, и всякий вечер всю ее жизнь рассказывать ей чудесные истории. И я прочту ей диковинные повести из множества стран».

«А ты почему хочешь жениться на моей дочери?» – спросил отец у четвертого жениха.

«О благородный воин, я хочу жениться на твоей дочери, потому что я воин и ты воин. Твоя дочь понесет от меня многих сыновей, и они тоже станут храбрыми воителями, и дочерей от меня понесет твоя дочь, и они могут стать женами воинов. А так как кровь во мне сродни твоей крови, то я пролью ее за нашу землю и за нашу честь, и я сделаю тебя гордым за твоих внуков, о благородный воин», – отвечал четвертый юноша.

«Мою дочь за себя возьмешь ты, – вымолвил старый воин, – ведь ты повел ту же речь, какую я и сам обратил к ее матери, когда пошел добиваться ее руки. Ибо подобное сходится с подобным, орел с орлом, и голубь с голубем».

В этот миг на плечи доблестному молодому витязю слетел с балкона золотистый шарф. Он поднял глаза и встретил взоры дочери старого воина.

И так тому следует быть, как повелел Аллах. Подобное сходится с подобным – писцы женятся на дочерях писцов, и воины женятся на дочерях воинов.

В земле Хадрамаут, что означает Опасность Смерти, правила великая королева Билкис, царица Савская. Она была женщина очень умная, и в былое время совершила долгое путешествие, чтобы посетить Сулеймана, Короля магов. Навестив короля-мудреца, она вернулась в свою страну, благославленная многим знанием.

Однажды ее стражники привели к ней некоего англичанина и повергли его перед королевой ниц: «О великая королева Билкис, – заговорили они, – мы обнаружили этого неверного, когда он бродил вблизи твоего дворца. Правды мы не могли от него добиться. Он бледный и весьма худосочный, и некрасноречив языком, не искусным в арабском велеречии наших соотечественников. И поэтому, прежде чем отрубить ему голову или бросить его львам, мы хотели, чтобы ты взглянула на это диковинное создание».

И вот Билкис – всего-навсего женщина – почувствовала тяготение к этому чужаку, белокожему, голубоглазому иноплеменнику. «Стойте! – сказала она стражникам. – Не отнимайте его жизни. В чем его проступок помимо того, что он оказался здесь?»

«На нем нет никакого преступления, о королева, но он дерзнул осквернить улицы Сабы своим нечестивым присутствием».

Королева обратилась к англичанину, говоря: «Поднимись. Зачем ты явился?»

«О великая королева, я слыхал о тебе от многих, побывавших в стране Опасность Смерти. Говорят, что ты мудра и что ты прекрасна – и я вижу, поглядев на тебя, что они правы», – отвечал он.

Очень польщенная, королева сказала: «Садись. Мои единоплеменники могут разорвать тебя на куски или бросить на съедение львам, но я хочу побеседовать с тобой и спросить у тебя: как у вас, у неверных, обстоит дело в вашей стране и каково ваше вероисповедание? Неужели вам не хочется перейти в нашу чудесную веру и стать одним из перлов Ислама?»

И он отвечал: «Нет, о королева, я обдумывал и советовался сам с собой, и я пришел в согласие со своим собственным Богом».

«Но тебе надлежит прислушаться, как судят и рассуждают мои мудрословы, – сказала она, – тебе надлежит внять их беседе и наставлениям. Сделай это как полагается, и, может статься, я тебя отпущу».

«Нет, великая королева, я скорее пойду на смерть, нежели переменю религию», – отвечал неверный.

Тут королева воскликнула: «Прекрасно сказано! Рада это слышать. Как говорит наша книга завета, иноплеменников, у которых тоже есть книга завета, равно следует чтить. У твоего племени имеется книга?»

«Да, великая королева, у нас есть книга».

«Хороше же, – молвила она. – Итак, днем ты едешь со мной на охоту, а вечером сопровождаешь на прогулке в садах. Ты будешь сотрапезником моим и моих единоплеменников, и я испытую тебя вопросами. Ты внемлешь той мудрости, которую я познала от великого царя Сулеймана».

И таким образом шли прекрасно дни и ночи Билкис, царицы Савской, и она наслаждалась обществом англичанина. Он, на свой лад, получал удовольствие от общества королевы. Но ему не нравилось, как посматривают краешком глаз на него придворные, и чувствовал преизрядную враждебность от них. Он чувствовал, что заговорила ревность и что скоро придется ему выбираться из страны Хадрамаут, что означает Опасность Смерти.

В один вечер из вечеров королева задала большой пир, и было там множество гостей. Все они пришли взглянуть на англичанина и на то, как он говорит с их королевой. И зеленоглазое чудовище ревности закралось в сердце ее великого визиря. Подавшись вперед, он что-то шепнул англичанину. Не уловив, англичанин переспросил: «Что? Будь же добр, повтори. Что ты хочешь сказать? Я не понимаю».

Изрядно разгневанный, великий визирь заговорил: «Ты не понимаешь, ты не понимаешь! Я-то тебе сказал нечто чрезвычайно важное, а ты не понимаешь? О королева, послушай этого глупца. Его надлежит немедля отправить в темницу. Больше мы не можем от него сносить. Он сказал нечто дурное о тебе».

И тогда королева вышла из себя и потеряла терпение и сказала: «Возьмите его и бросьте в темницу».

«Нет, нет! – вскричал англичанин. – Всё это ошибка. Великий визирь неправильно меня понял».

«Что ж, хорошо, – молвила королева. – Я предоставлю тебе еще один случай».

Прикинув в голове так и этак, она сказала: «Если в отечестве у себя ты всё изучил и всё знаешь, тогда я хочу, чтобы завтра ты дал мне ответ вот на эту загадку. До завтра, до этого самого часа ты пробудешь в темнице, когда же вернешься, ты должен дать мне ответ».

«Хорошо, – сказал англичанин на это, – что это за вопрос?»

«Этот вопрос, – молвила королева, – таков: где пуп земли? Или я спрошу тебя по-другому: какое место в этой подлунной самое главное? Теперь – увести его!» По мановению ее руки, выбежала стража и уволокла бедного англичанина прочь.

Его бросили в узилище в самой темной части дворца и заперли на замок. Свет туда не проникал, и он лежал на полу в вящей душевной муке. Зачем он так надолго застрял в этом сумасшедшем городе Саба? Почему он не обошел стороной великую пустыню Хадрамаута, ведь теперь ему точно предстоит расстаться со своей головой. Завтра в это самое время он, несомненно, встретится со своим Создателем. Он валялся по полу и в муке колотил руками по огромному камню, истертому и испещренному именами тех, кто, по всей видимости, побывали там узниками прежде него.

Вдруг он осознал, что тьма каменного мешка расступилась. Камень, по которому он колотил, сжав кулаки, источал яркий свет. Раздался голос, вещавший: «О человек, я волшебный камень. О чем бы ты ни хотел узнать, спрашивай, и я отвечу. Ты ударил рукой по камню-талисману, и мы, джинны этого камня, должны ответить на твой вопрос».

«Тогда, ради бога, волшебный камень, – заговорил англичанин, – можешь ты мне, ради бога, сказать ответ вот на что: что есть пуп земли? Что есть самое средоточие в этой подлунной? Каков ответ на загадку, заданную мне царицей Савской?»

Он прижался ухом к камню, и камень шепнул ему на ухо. Потом голос, раздававшийся из камня, вопросил: «О неверный, слышал ли ты это?»