- Не смей меня трогать!
К счастью, реакция носферату не подвела: он сумел поймать женскую руку в паре миллиметров от своего лица, зажав в своей прохладной, но сильной ладони.
- А то что? – насмешливо протянул он, не давая ей никакой возможности высвободить конечность из живых “тисков”.
Кончики пальцев Ванкувер едва касались поверхности его бледной кожи. Да в любом случае навредить ему она сейчас не могла.
- Узнаешь! – уже заорала охотница, по всей видимости, потеряв остатки самообладания, и нанесла тому удар второй, свободной рукой, но теперь это была не пощечина, а вполне целенаправленный удар кулаком в нос.
Уклониться от этого удара также не заставило вампиру никакого труда. Ему как-то не улыбалось, чтобы девушка разбила его любимые очки вместе с переносицей. Поэтому, перехватив её покрепче, он оттолкнул её зажатую в кулак кисть, затем резко приблизился и поцеловал строптивицу. Это должно было на какое-то время ошеломить ту и побудить держаться от него подальше, а не бросаться с кулаками. Да и в любом случае Алукарду было просто скучно устраивать очередную потасовку, так что он решил утихомирить девчонку своим способом. Сейчас отпрыгнет, поорёт немного, да и будет. Перекипит и пьяный дурман как ветром сдует вместе с желанием опускать себя и окружающих лицом в грязь.
Что касается Саманты, то теперь она понимала, что чувствовал тогда Андерсон, когда она ушла от драки точно таким же способом. Но если Александр понятия не имел, зачем это нужно, то она знала и понимала, что не успокоится, пока не накостыляет вампиру.
«Надо добраться до его пистолетов», – мелькнула мысль и вместо того, чтобы начать рыпаться, Ванкувер расслабилась и ответила на поцелуй брюнета. – «Шлюха ты, Сэм...» Наверное, только она так могла: делать что-то, зная, на что идёт, и грызть саму себя за этот поступок, причем её обвинения в свой адрес всегда были суровее, чем обвинения из уст других.
Всё-таки не зря говорят, что хозяин со слугой очень схожи, в чём носферату довелось убедиться и не раз. И сейчас, повторяя подобный способ воздействия на женщин, он получил реакцию как у Рейвен. Они обе не могли противостоять зову плоти.
И всё же вампир не спешил разрывать их тесный контакт. Но и в поцелуе действовать ему приходилось весьма осторожно, чтобы не оцарапать девушку клыками. Хотя прошлый опыт сказывался. Тем не менее, глаза мужчины держал открытыми, как и все остальные пять чувств, включая инстинкт.
А Саманта тем временем перешла от простого ответа к активным действиям, углубив поцелуй и проводя языком по клыкам вампира, в буквальном смысле начав играться со смертью. Так как носферату до сих пор держал её, то девушка только и смогла, что прижаться к мужчине теснее, что она собственно и сделала. Да, это было опасно, но вместе с тем и интересно. Так что он не имел никакого желания прерывать подобное веселье. Любое неосторожное движение могло сейчас стоить человеческой жизни, но, тем не менее, они продолжали ходить по краю этой пропасти. Приникая друг к другу и сплетаясь горячими языками...
Для острастки Алукард даже отпустил девичьи кисти, давая ей возможность действовать согласно своим желаниям. В конце концов, он достаточно проучил её, показав, как Ванкувер падка на страсть.
Та же, получив долгожданную свободу, спешить не стала, полагая, что пока вампир еще настороже. Вместо этого она обвила его шею руками и, скинув дурацкую шляпу, зарылась пальцами в распущенные волосы. Между тем губы девушки скользнули ниже, обводя скулу и спускаясь к шее. Руки также скользнули вниз и теперь поглаживали плечи немертвого. И она таки добилась своего.
Обострённые чувством близости рецепторы вампира сработали с полной отдачей, заставив нажать на спусковой крючок и выплеснуть эмоции наружу. Из горла мужчины вырвался нечленораздельный хрип, после чего схватил девушку, приподняв её за ягодицы и отрывая от земли, тем самым ещё теснее прижимая к себе. Поймав её губы, он впился в них с животной страстью, моментально углубив поцелуй, но при этом не давая себе её укусить.
Движение, и вот он прижал охотницу к стене, также резко оборвав поцелуй и спустившись от скулы к шее, оставляя после себя глубокие засосы. Руки брюнета всё также увлечённо массировали филейную часть партнёрши, пару раз пройдясь и по спине. Хватка вампира была поистине впечатляющей и весьма трудно было бы противостоять ей, как и его напористости и страстности.
Из груди Саманты вырвался не то полу вздох, не то полустон. Она скрестила ноги на поясе вампира и вцепившись руками в плечи мужчины, откинула голову назад, подставляя шею под его поцелуй. Руки скользнули на грудь, развязывая галстук и разрывая рубашку, уж слишком велико было нетерпение охотницы. Всё ниже и ниже руки скользят к поясу, гладя мускулистую грудь и поджарый живот вампира, и вот рука, наконец, дотянулась до пистолета, вытянув его.
«Тяжелый, зараза!» – мелькнула последняя мысль перед тем, как охотница нажала на спусковой крючок и услышала звук осечки. Ещё выстрел и вновь пусто. Лишь с третьего раза она прониклась не благоприятностью момента.
По лицу вампира прокатилась коварная усмешка, когда он услышал глухие щелчки пустого пистолета. Конечно, следовало ожидать, что она попытается ему отомстить, но всё равно было досадно.
- Не повезло? Может, с другого попробуешь пальнуть? – предложил он, выпрямившись и по-прежнему держа руки на женской талии. – Ты невозможна, охотница.
Данная неурядица существенно подпортила ему кайф. Отпустив Саманту, он забрал свой пистолет, вынул пустую обойму, затем нашпиговал её патронами, взятыми из внутреннего кармана плаща, и поставил обратно, протянув девушке.
- Можешь выстрелить, если так не имется. Однако вслед за тем выстрелю я, и мы окончательно всё испортим. Устраивает тебя такой расклад, охотница?
Саманта не ответила. Она вновь прицелилась и упёрлась дулом в грудь вампира, медленно спустив предохранитель. Она чуть закусила губу от напряжения — всё-таки пистолет нечистого был неимоверно тяжел даже для неё. Пару секунд она сверлила глазами противника. По ее взгляду было видно, что она прикидывает в голове все варианты последующих действий и понимает, что план провалился, причём провалился с треском. Нельзя убить вампира его класса, когда он к этому готов — это было форменным самоубийством.
Вздохнув, она протянула пистолет обратно, состроив на лице выражение глубокой печали.
- Ну и что мне теперь говорить?
Вампир только мотнул головой, сбивая шевелюру, падающую на лицо, затем взял переданный охотницей пистолет, и выкинул его через плечо.
- Ничего, – ответил он, совершенно не обращая внимания на грохот позади, ибо ударившийся о пол пистолет таки выстрелил куда-то в сторону стола, оторвав у него одну ножку, отчего тот покосился, завалившись набок, как хромой калека.
Алукард же, не дав девчонке и слога произнести, заткнул ей рот новым поцелуем. Ему до смерти надоели эти пустые разговоры, так что сейчас было самое время расслабиться, ну или хотя бы позлить девчонку. Вернее, подразнить.
- Ты могла просто сказать «Нет»... – прошептал он в губы смертной, проведя тонкую черту от подбородка до уголка рта. – Скажи, и покончим с этим в два счёта...
- А зачем мне портить свою репутацию? Ведь я из тех, кто не говорит «Нет», – усмехнулась она, когда губы получили свободу. Сэм вновь обняла его за шею, прижимаясь к мужчине, но расслабленности в её жестах и голосе всё равно не было. – Ведь и ты также думаешь.
Она не стала продолжать разговор, а лишь схватив вампира за подбородок, прижалась к его губам и прикрыла глаза. «Принципы, статус... как же это всё достало», – только и подумал носферату, но спустя мгновение выкинул это из головы. Его губы двинулись вслед за губами девушки, захватывая всё больше инициативы, а язык скользнул в рот партнёрши, касаясь нёба и стенок челюстей. Руки мужчины вернулись на плечи девушки, одним движением разрывая вверх и обнажая «костюм» из пентаграмм на груди. Пальцы прошлись по извилистой дорожке из высеченных на коже древних символов, задевая эрогенные зоны и зажимая соски. Обстановка накалялась, но всё же брюнету хотелось, чтобы стало гораздо жарче...