И вот снова головная боль, намного сильнее, чем обычно. Настолько сильная, что охотница, выронив сигарету, ухватилась руками за голову и с глухим стоном опустилась на колени. Вроде как полностью расслабленный и ничем не потревоженный вампир тут же подскочил, едва заметив, что собеседнице стало плохо. Опустившись на одно колено рядом с ней, он заставил её опустить руки и приподнял её голову за подбородок.

- Посмотри на меня, – серьёзно проговорил он. С некоторое время он сосредоточенно вглядывался в исполосанное татуировками лицо девушки, а затем выдохнул. – Тебе не стоит так зацикливаться на своих бедах. Расслабься и ни о чём не думай хотя бы пять минут.

- Да как мне не думать об этом? – прохрипела она, когда боль отступила настолько, чтобы появилась возможность говорить. – Две недели, ты понимаешь? Это максимум, сколько печати удержат его, а потом мне хана. Ты хоть понимаешь, что мне страшно, – она отвернулась от него и, опершись о стену, начала медленно вставать, – Да, я полное ничтожество, которое ничего никому хорошего не сделала, и знаешь, мне плевать, что ты там обо мне думаешь, вот так вот.

Вампир промолчал. Качнув головой, он посмотрел в окно, где властвовала ночь. Яркая луна освещала безлюдные тихие улицы Лондона, пропитанного атмосферой покоя.

- Прекрасная ночь, не так ли? – зашёлся в интригующей улыбке носферату, – Человеческий век так недолог, поэтому вам стоит наслаждаться каждой минутой, каждым мгновением своего существования. Так что наслаждайся, охотница, пока у тебя ещё есть на то время.

- Не для таких как я, не для тех, кто знает, что она скрывает, – покачала головой Саманта, – Я не могу наслаждаться жизнью, у меня слишком много обязанностей. Максимум передышка в несколько дней, не более того.

А ведь она и правда почти не отдыхала. Кроме этого междусобойчика, девушка толком ни разу не веселилась.

- Ты такая нудная, охотница. Прямо как моя госпожа, – фыркнул лучший боец Хеллсинга. – У тебя ведь есть защитник, так чего переживать? Так что оставь разборки демонам, – сказал вампир. – Если от этого не уйти, зачем убиваться раньше времени? Вот когда появится опасность, тогда и можешь трястись за свои поджилки, а сейчас это приведёт разве что к очередному срыву.

- Нет, я сама со всем справлюсь. Разберусь самостоятельно, без чужой помощи. Человек человеку — волк, про нечисть я и вовсе молчу, в этом я сегодня убедилась. А выход найти можно, нужно лишь придумать как... Были бы у меня гримуары или реликвии, все было бы проще, но Ватикан все украл, – она сдвинула брови и чуть сжала кулаки, словно продолжала, несмотря на боль, думать об этом.

- Вот именно поэтому ты и проиграешь, – отвесив ей щелбан, произнёс Алукард, – Ты стараешься действовать в одиночку и совсем не умеешь грамотно работать в команде. Далеко не все желают быть использованы, оттого ты столь неубедительна. Даже ватиканский пёс это почувствовал. Ты ведь даже своему демону не доверяешь или я ошибаюсь? Это может быть и правильно, но не в том случае, где замешаны силы, действия которых не подвластны ни одному человеку. Так что уж не обессудь, если в итоге останешься совсем одна.

- Да кто бы говорил! – огрызнулась собеседница, – Сам-то ты ну очень командный игрок. И да, я не верю никому, потому что не хочу быть преданной, невозможно солгать тому, кто не поверит. Тоже мне нашелся благодетель. И буду одна, ничего, не рассыплюсь! Глядишь, может, полегчает.

Она раздраженно затушила уже начавший тлеть ковер.

- Но я-то и не человек, – напомнил вампир с тем же скрытым энтузиазмом, – А у вас, людей, большую роль играет чувство стадности. Вы просто не выживете в одиночку, потому и селитесь скопом. Так гораздо удобней, когда под рукой есть тот, кого можно с лёгкостью подставить под удар.

Ещё раз взглянув на красоту ночи, он насмешливо глянул на представительницу прекрасного пола и развернулся, чтобы уйти.

«И куда это он?» – раздражение, кипевшее в Сэм, так и хотело вырваться наружу. Она ухватила мужчину за руку, удерживая его и разворачивая к себе.

- А ну стоять! Я еще не закончила. Кого это я, по-твоему, использую, а? Я предложила Андерсону честную сделку, я собралась растрепать ему про Асмодея. Я не использовала его, понятно? Он последний, с кем бы я так поступила!

Поведение этой женщины, впрочем, ничуть не помешало бы носферату уйти, если бы он и вправду куда-то торопился. Правда, слушать её трёп тоже особого желания не было.

- Не обманывай себя. Ты хотела просто отомстить Асмодею за то, что он тебе сделал, потому и предложила такую договорённость Андерсону. А когда он не согласился, ты решила расквитаться с ним, напоив его до чёртиков и заставив признать свою правоту. Это ли не называется «использовать»? – оголив чуть выступающие клыки, он повернулся, затем привлёк девушку к себе за пояс и наставил её палец на середину грудной клетки. – Ты сама призналась, как дрожишь за свою шкуру, поэтому и пытаешься сделать всё, чтобы спастись. Тебе плевать на других, потому что ты не признаёшь ни свои слабости, ни любовь, ни других чувств, которые тебе опостылели.

- Да, и что? – в голосе охотницы смешались раздражение и недоумение, – Не вижу ничего плохого в том, чтобы отомстить Асмодею, а заодно решить свою собственную проблему, это называется убить двух зайцев сразу. И не думай, что не найду, кому слить эту информацию за бонусы для себя. И не вижу ничего плохого в том, чтобы напоить Александра, пускай хоть как-то мучается. Это называется не использование, а тактика. И уж тем более я не вижу ничего плохого в том, чтобы переступать через тех, в ком отпала необходимость. Ты сам прекрасно видел те весы, я уже свои грехи не искуплю и незачем мне гоняться за святостью. Тем более, что сейчас даже вера стала продаваться и покупаться, а от Бога осталось лишь слово в словаре. Ей-богу, лучше бы Всевышний утопил всех людей при Потопе, а землю заселил бы кроликами.

- Ммм, кролики... Это напомнило мне историю об одном вампире, который отказался пить человеческую кровь и питался исключительно этими пушистыми тварями. А когда его спросили о причине такого рационе, он сказал, что эти существа настолько плодовиты, что даже уничтожение пяти десятков родов с них не убудет... – расплылся в ехидной улыбке брюнет. – Зато твой род на грани срыва, хех.

- Мы сами себя убиваем, этого не изменить. Не мне учить людей, как жить. Я не спасаю их, я просто убиваю нечисть, так что меня не заботит судьба человечества.

- Ну, раз ты сама выбрала свою судьбу, чего теперь рыпаешься? Как ни крути, а после смерти ад тебе обеспечен, так зачем ты сейчас создаёшь его себе? Это глупо, так растрачивать своё оставшееся время. Всех нас ждёт одна тёмная дорожка, – заявил вампир.

Он опустил руку, но в тоже время продолжая приобнимать собеседницу.

- Ты издеваешься? – вспылила она, – Какой к черту ад? Меня ничего не ждет! Понимаешь ты это? Меня сожрут, я исчезну, раз и навсегда. Небытие, вот что грозит тем, кто продал свою душу дьяволу!

От злости она даже не замечала этих объятий, продолжая гневно смотреть на вампира, но всё же избегая прямого зрительного контакта — эту привычку она выработала давно, так Сэм была уверенна, что не подвергнется гипнозу.

- Откуда тебе знать, что будет? Или демон выдал тебе о том, что случается со всеми душами, которые он поглотил? Сомневаюсь, – фыркнул в свою очередь он, пиля девушку компрометирующим взором.

- А не тебе судить, что я знаю, а чего не знаю, – взвилась она, но Алукард не ответил на её вызов.

С некоторое время он, молча, разглядывал охотницу, стоящую в его объятиях, но прочитать его мотивы было нельзя. И не только из-за очков, затемняющих взор вертикалей зрачков алых радужек.

- Ладно, разговор исчерпан. Остуди свой пыл, охотница, ты уже достаточно выговорилась. Ступай и поспи немного, – с этими словами он подтолкнул девушку к спальному месту, легонько шлепнув её по заднице.

А вот это он сделал зря, потому что если Саманте и требовался катализатор для взрыва, то этот шлепок стал им. Резко развернувшись, она со всей силы хлопнула мужчину по щеке.