Он поднял бровь позади меня на карнавале.

— Хочешь прокатиться на колесе обозрения?

— Это смертельная ловушка? Черт, нет. Давай найдем машину с сахарной ватой.

— Согласен. Держу пари сладкая вата на вкус хороша для вас. — Я сглотнула, рефлекторно облизывая мою нижнюю губу. Он наклонился ближе, его губы слегка задели мои, когда он говорил. — Готова?

Я кивнула, затаив дыхание, несмотря на себя. Он отстранился, как будто это была самая трудная вещь, которую он когда-либо делал.

Ой, я была в настоящей беде с этим новым Николасом.

Мы шли через лестничную площадку, на которую мгновенно падал свет и была слышна музыка, с пальмами и картинами бородатых женщин, со свистками и колокольчиками и прядением розовой сахарной ваты, и большинство учеников из моей школы тесно прижимаются друг к другу. Я подняла глаза на Николаса.

— Ты будешь в порядке? — спросила я его.

Он улыбнулся, слегка заостренными зубами.

— Конечно.

Мы гуляли по кругу, осматривая стенды с картошкой фри и гамбургерами, и аттракционами, на потолках которых висят огромные разноцветные животные. Я остановилась перед игрой с арбалетом.

Николас поднял бровь.

— Хочешь, чтобы я выиграл тебе плюшевого зайчика?

— Ха. — Я размяла руки. — Я выиграю сама своего плюшевого зайчика, большое спасибо.

Николас отдал работнику несколько долларов, чтобы заплатить за мою игру.

— Приятно видеть, что ты используешь свою легендарную силу на что-то другое, кроме как ломать мне нос, — дразнил он.

— Ночь длинная, — огрызнулась я в ответ, поднимая пластиковый арбалет. — Это жалкое оружие, — пробормотала я. — Я не могла бы победить нежить этой вещью.

— Это всего лишь игра, помнишь? — прошептал он, со смехом в голосе.

Я сделала три своих выстрела, и все попали в яблочко. С триумфом и самодовольно тряхнув головой, я посмотрела на работника с открытым от удивления рта.

— Я хочу фиолетового зайчика.

Он потянулся за ним вниз и отдал мне. Я положила его в сумку, а Николас покачал головой.

— Свали этого неудачника, Люси, и беги со мной. Тебе никогда не придется выигрывать снова плюшевого зайчика самой.

Я усмехнулась, увидев брата Николаса — Куинна, который улыбался своей обаятельной улыбкой, он обнял меня. Хантер закатила глаза рядом со мной.

— Нет, — сказала я. — Моя сила лучше, чем ваша. Плюс, твоя девушка может мне навредить.

— Ох, — сказал Куинн, подмигивая. — Склока. Горячая. — Он усмехнулся. — Ой, — добавил он, когда и Хантер и я ударили его. Хантер выглядела по-другому, одела сарафан вместо обычной формы охотников на вампиров Гелиос-Ра и с распущенными волосами. Однако, несмотря на сарафан или брюки-карго, она знала три разных способа, чтобы вырубить кого-то, одним левым локтем.

— Хантер, наверное, хочет все осмотреть, поэтому мы пойдем прокатимся на колесе обозрения.

Куинн поднял брови и помахал нам.

— Многозадачность. — Хантер засмеялась, и он потянул ее в сторону сияющих аттракционов.

Николас снова взял меня за руку.

— Я слышал, что небольшие семьи хороши, — сухо ответил он, так, как он всегда делал, когда один из его многочисленных братьев подслушивал его. — Что ты хочешь в первую очередь?

— Я не знаю, — призналась я.

— Вот сахарная вата, — сказал он, сверкая глазами.

Я съела сладкую розовую вату, и мы ходили по кругу, как и любая другая пара. Если он и пытался оградить меня от популярных охотничьих игр разговаривая, хорошо, что это было нормальным. Для нас, во-всяком случае. Когда девушка в синем платье побежала к нам, я встала перед ним и потянулась за колом, думая, что он может быть хелбларом. Но не было никаких криков, никакой крови. Это была просто ночь на карнавале, просто два человека, державшиеся за руки и улыбались, просто сахар и звездный свет.

Я лучше должна была знать.

Однако, сейчас на данный момент нашим самым большим беспокойством был Натан, надвигающийся на нас, и ухмыляясь. Линнет тянулась позади него, тихая и грустная, как всегда.

— Люси, — сказал Натан. — Привет.

— Привет, Натан. — Я взглянула на Николоса. — Николас, это моя подруга Линнет.

Линнет застенчиво улыбнулась.

— Привет.

Натан посмотрел на меня так многозначительно и жалобно, я сжалилась над ним. Кроме того, если он продолжит так часто прочищать горло, то он, наверное, задохнулся бы.

— И это Натан.

— Эй, — сказал Николас.

Натан закашлял, видимо, он проглотил свой язык. Он просто улыбнулся и выглядел слегка безумно. И я была уверена, что его сердце перевернулось. Они просто не могут быть более привлекательными, чем братья Дрейки. Я задыхалась от смеха, поэтому толкнула Николаса.

— Увидимся позже, ребята.

— Он в порядке? — спросил Николас. — Его кровяное давление было странным.

— Он в порядке. Просто он думает, что ты горячий.

— Заткнись. — Кончики ушей Николаса покраснели. Это было очаровательно.

Я засмеялась.

— Твое лицо, Ники, Дрейки аппетитные.

Он неловко провел по лицу рукой.

— Перестань, Лаки.

— А ты заткни меня, — дразнила я его. Я продолжала ухмыляться, пока его пальцы не сомкнулись вокруг моих запястий, и он потянул меня ближе. Я прижалась к его груди, и он подталкивал меня назад, как будто мы танцевали, пока мои плечи не коснулись боковой стороны будки. Мы были спрятаны в тени под полосатым навесом. Мои руки держали его за рубашку. Он опустил голову, его рот приближался к моему.

Поцелуй никогда не приземлял меня.

Хантер

— Ты заплатил ему, не так ли? — спросила я шепотом Куинна, когда работник махнул нам рукой через всю очередь.

Куинн просто улыбнулся.

— Я использую свои силы только ради хорошего, не на зло, — заверил он меня, когда мы забрались в качающуюся кабинку. Сиденья из красной кожи были покрыты трещинами, с белой росписью железной кабины под нашими ногами.

— Оу, ты безусловно злой, — сказала я, и штык безопасности щелкнул около нас. Он был достаточно близко, что я могла видеть блеск его голубых глаз, тени на его скулах. Его улыбка была медленной и соблазнительной. Он был так прекрасен, что иногда трудно смотреть на него, как будто смотришь на солнце слишком долго. Что было иронично, учитывая, что я принадлежу к Лиге охотников на вампиров, которая была названа в честь двух богов солнца. Но Гелиос и Ра не знали Куинна Дрейка.

Он наклонился еще ближе, колесо обозрения заскрипело, а кабина дико моталась на петлях.

— Ты боишься?

— Нет, а должна?

— Да. — Он засмеялся. — Таким образом, я могу защищать и быть мужественным.

— Ах, да. Я все время забываю. — Я улыбнулась в ответ.

Колесо обозрения медленно повернулось, доведя нас до самого верха, где оно резко остановилось. Яркие огни карнавала танцевали и кружились под нами, и огни домов мерцали вдалеке. Озеро было черным пятном, лишь слегка тронутое лунным светом. По привычке, я осмотрела все, проверяя выходы, осмотрев углы, ища нечеткий синий оттенок кожи хелбларов.

Куинн снова рассмеялся. Я посмотрела на него.

— Что?

— Ты проверяешь точки доступа или еще что-то, не так ли?

Я сморщила нос.

— Упс. Извини. Профессиональные привычки, — призналась я.

— Давай посмотрим, смогу ли я отвлечь тебя, — пробормотал он, склонив голову. Его губы нежно коснулись моих. Когда я поцеловала его в ответ, поцелуй стал более глубоким и темным, как теплые воды океана. Мы плыли над миром и больше ничего не имело значения. Кабинка слегка покачнулась, колесо обозрения со скрипом пришло в движение снова. Его руки нежно дотронулись до моего лица, даже когда его язык коснулся, голодно, моего, так, что моя голова начала кружиться. Я укусила его за нижнюю губу.