Офицер связи поворачивается на своём стуле лицом к нам – и оказывается, что это двойник Алексеева, только моложе.

. Дослужились, ваше высокопревосходительство.

. А, это ты, генерального штаба капитан Алексеев.

. Можете думать так. Вообще-то, я ваш телеграфист. Обеспечиваю связь Ставки в пространстве и времени.

. Что же ты там слышишь, в будущем времени? Что? Боюсь догадываться.

. Будущее знают все: будет смерть и будет суд. Вам это ведомо не хуже, чем мне. Две муки будут мучить вас полтора года, что остались до смерти. Как вы предали государя… Да, да, будем называть вещи своими именами – предали: не сделали всего, что могли и должны были сделать для его спасения тогда, в феврале и марте. И как предали ваших соратников-генералов, ваших братьев-офицеров, отдали первых на размен Гучкову, вторых на съедение Советам. Бессмысленно рассуждать, мог ли кто-нибудь на вашем месте уберечь их и спасти армию от развала – существенно только то, что вы не спасли. И всё потому, что так хотелось увенчать карьеру титулом главковерха…

. Да, хотелось, конечно хотелось. Всякому толковому офицеру хочется стать генералом и каждому генералу – Верховным главнокомандующим. Как это мучительно – быть вечно вторым. Государь император! Что государь император?.. Упрямый, скрытный, ненужный человек. Я, я, а не он, управлял войсками, ощущал их движения как свои, проникал во все клетки военного организма. Многажды, склоняясь над картами рядом с государем, я даже чувствовал в руках дрожь правления и в гортани трепыхание, предшествующее изречению властного приказа. Тогда, двадцать восьмого февраля, во вторник, мне виделись ясно фигуры на шахматной доске, и ходы были просчитаны вперёд. Мне казалось… Не станет Николая… непривычно, конечно… но и ладно. Сколько можно сохнуть в его тени! Новые куклы у власти – кто бы они ни были, великий ли князь, Родзянко ли, Гучков – ничего не смогут без меня. И вся Россия… Тут было даже какое-то вдохновение… Странное слово в устах фельдфебельского сына, не так ли?

. Да, ваше высокопревосходительство, приятно и страшно вместе. Вы – поэт. Итак, во всём виноваты неправильно сложившиеся обстоятельства. Вы ещё напомните мне, что были больны…

. Болен был, болен. Я и сейчас нездоров, и знаешь ли ты, капитан, скольких трудов и мук стоит мне держать себя бодрым перед Ставкой, перед штабом, перед всем миром? А тогда, неделю без сна, с температурой под сорок…

. Что это вы, господин генерал от инфантерии, оправдываетесь передо мной? Передо мной не надо оправдываться. Я не судья, я только свидетель. Дело не в этом, а в том, что своего вы добились. Вот – вещественное доказательство. (Указывает на телеграфную ленту.) «Поздравляем с утверждением в должности». С сего момента под вашим командованием армия в семь миллионов человек. Куда там Наполеону, Цезарю и даже Чингисхану!

Аппарат Юза начинает выстукивать депешу. Двойник поворачивается к аппарату лицом, к нам спиной – и снова превращается в офицера-связиста.

. Ваше высокопревосходительство! Телеграмма главкаварма Юденича. «В артиллерии, в войсковых обозах и транспортах некомплект лошадей, некоторые батареи не могут быть передвинуты… Обозы некоторых частей, вследствие сильного падёжа лошадей, приведены в полное расстройство… В существующих транспортах выведено из строя от четверти до половины повозок… В запасах интендантства совершенно нет сапог, белья, летнего обмундирования. Необходимо экстренно выслать полмиллиона пар сапог, шестьсот тысяч комплектов летнего обмундирования и миллион комплектов белья…»

(в дверях). Разрешите, ваше высокопревосходительство! Срочное донесение. «Сегодня около одиннадцати часов комкор-26 генерал Миллер вышел к прибывшим ротам пополнения и потребовал снятия красных бантов как не установленных формой одежды. Это вызвало неудовольствие, перешедшее в бунт, и вслед за сим толпа арестовала генерала Миллера и отвела на гауптвахту. Приказал немедленно его освободить, во временное командование корпусом вступить начдиву-78, которому назначить сейчас же следствие. Наштарм-9 Келчевский».

. Давайте сюда… Что ещё там у вас?

. Ещё, ваше высокопревосходительство, от генерала Сахарова: «Ходатайствую о безотлагательном принятии мер со стороны правительства, так как у развенчанной власти командного состава армии нет сил справиться с солдатскою вооруженною толпой».

. Телеграмма от генерала Лечицкого: «…Для устройства наступательного плацдарма были назначены четыре роты четырнадцатого полка. Узнав, какую работу они будут вести, стрелки отказались приступить к работе, объясняя свой отказ тем, что окопы выносятся вперед для наступления и что наступать они не могут… После долгих убеждений выборных приступить к работе согласилась одна лишь рота; при вторичном собрании выборных выяснилось, что стрелки не верят не только своим офицерам, но и выборным…»

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.