– Вероятно, у вас есть и еще оружие? – уточнил Шерлок Зай.

– Есть, конечно! У меня около трех десятков ножей: устричные, столовые, кухонные, сырные, даже один метательный есть. Но они почему-то вцепились именно в кукри, хотя он ржавый донельзя и им разве что когти можно точить вместо напильника!

– Мы с коллегой постараемся прояснить этот момент, но я бы хотел услышать вашу версию происшедшего.

– Версии никакой у меня нет, кроме того, что меня кто-то собрался круто подставить. Медведь, будь он проклят, выкрутился, а я сижу вот в этом загоне для блох. – Лисье вдруг принялся неистово чесаться и выкусывать из шерсти досаждающих ему насекомых. Мы с Шерлоком Заем, не сговариваясь, отодвинулись чуть назад.

– Преступление было совершено в период между десятью утра и часом дня, насколько я помню. Где вы находились в это время, припомните, пожалуйста? – задал свой вопрос Шерлок Зай, тщательно окуривая себя, видимо, в надежде обезопасить свой мех от вредных докучливых насекомых.

– До одиннадцати я находился дома, – не задумываясь, отозвался Лисье, прекращая чесаться. – Это также верно, как то, что жратва, которой нас тут пичкают, совершенно непригодна в пищу!

– У вас есть кому подтвердить ваши слова?

– А вы у других заключенных спросите.

– Кхм-м, – несколько смутился Шерлок Зай. – Я вообще-то про ваше алиби спрашивал.

– Ну, разумеется! Кому интересно, какой дрянью нас тут пичкают! – возмущенно дернул носом Лисье.

– И все-таки я повторяю свой вопрос: может ли кто-нибудь подтвердить ваши слова, что в указанный вами промежуток времени вы находились у себя дома?

– Разумеется, нет! – негодующе воскликнул Лисье. – Если бы мне требовалось алиби, то я заранее нашел бы сразу нескольких свидетелей. Но откуда мне было знать, что этот сумасброд Лис Трэйд вцепится именно в меня!

– А после одиннадцати?

– После одиннадцати я пошел прогуляться, как это делаю ежедневно, а заодно заглянул в лавку молочника. По пути на рынок я как раз застал медведя с этой проклятой булкой на носу, будь она неладна!

– С Колобком, – машинально поправил его я.

– Ну да, я так и говорю, – уставился на меня Лисье.

– Полиция опрашивала молочника? – уточнил Шерлок Зай, задумчиво покусывая чубук трубки.

– Опрашивала, – еще больше нахмурился Лисье. – Тот все подтвердил, но инспектор сказал, что это не имеет значения, мол, у меня было предостаточно времени, чтобы расправиться с этой булкой.

– Вы приближались после к тому месту, где произошел… м-м… произошла стычка Колобка с медведем?

– Зачем мне это надо? – дернул Лисье плечами. – Я и думать-то про них забыл к тому моменту. К тому же это было несколько левее тропинки, возле малинника. Там медведи обычно кормятся, а мне, знаете ли, без надобности как-то.

– Что вы делали после того, как покинули лавку молочника?

– У молочника я купил жбан сметаны, после заглянул в булочную, приобрел там батон – видеть их больше не могу! – потом взял свежую газету на углу и отправился домой. Дома меня и сцапали.

– А батон? Вы съели его?

– Разумеется! Я люблю есть их свежими: хрустящая корочка, нежная мякоть! – Лисье закрыл глаза и закачался облизываясь. – Предвосхищая ваш вопрос, сметану я тоже почти съел. – Лис вновь распахнул слезящиеся глаза и внимательно посмотрел на Шерлока Зая.

– В каком смысле «почти»?

– В прямом, – моргнул Лисье. – Мне ее не дали доесть. Заявился этот инспектор и, даже не дав толком утереть морду, тут же защелкнул на моих лапах налапники.

– Значит, крошки в вашей норе остались от батона?

– Ясно дело! А от чего же еще?

– И сметана осталась?

– Полкрынки, если полиция не вылакала.

– Хорошо, – протянул Шерлок Зай, почесывая лоб чубуком трубки. – Господин Лисье, еще один вопрос: есть ли у вас враги?

– Враги? – задумался лис, уставившись в потолок своей камеры. – Не думаю. Я стараюсь ни с кем не конфликтовать. Хотя завистники – вполне могут быть. Все-таки у меня неплохая коллекция ножей…

– И последнее: вы не могли бы поточнее описать этого Колобка?

– Конечно же могу! Совершенно круглый, с поджаристой корочкой. Размер… – Лисье что-то прикинул в уме помолчав. – Где-то сантиметров тридцать, не меньше. Глаза – большие и нахальные. Бандитская, в общем, физиономия. Рот до ушей. Еще лапы: верхние короткие и сильные, а нижние плоские, с овальными ступнями.

– У вас неплохая память, господин Лисье. И наблюдательность тоже на высоте, – похвалил его Шерлок, выбивая о пенек погасшую трубку. – Мы все обязательно проверим.

– А как вы считаете, господин Зай, – Лисье подался вперед, но выйти из клетки не решился, – у меня есть шанс?

– Шанс есть всегда! Я постараюсь сделать для вас все возможное и зависящее от меня. Если вы, разумеется, не соврали мне.

– Мамой клянусь! – бухнулся на колени Лисье, молитвенно складывая лапы. – Не ел я этой булки!

– Успокойтесь. Я вам верю. – Шерлок Зай кивнул ему и, отвернувшись, направился к стоящему чуть поодаль Листрейду, настороженно вслушивающемуся в беседу. Но едва она завершилась, как он тут же утерял к происходящему всякий интерес.

– Ну что, дорогой Зай, вы удовлетворены? – спросил он, когда мы с Шерлоком Заем приблизились к нему.

– Вполне. А теперь я бы хотел взглянуть на улики, если вы не возражаете.

– Сколько угодно! Только я закрою клетку, с вашего позволения.

В кабинете, куда мы вскорости вернулись втроем, Листрейд подошел к своему столу, в который был встроен, как оказалось, вместительный сейф, и достал из него длинный ржавый нож и два пакетика с картонными бирками на веревочках.

– Вот, прошу вас! – гордо произнес он, выкладывая все это на стол, чуть сдвинув одну из стопок бумаг в сторонку.

– Вы позволите? – спросил Шерлок Зай, приближаясь к столу.

– О, разумеется! Вот этот секач, – указал Листрейд на нож, – мы изъяли у Лисье. Хитрый лис решил спрятать его, повесив меж других ножей на стену. На нем нам удалось обнаружить следы крови.

– Крови? – воззрился на инспектора Шерлок Зай.

– Да-да, именно крови! Казалось бы, на ржавчине ее невозможно увидеть, но мы ее обнаружили. Не правда ли, удивительно шагнула вперед наука?

– Возможно, – сдержанно согласился с ним Шерлок Зай, повнимательнее приглядываясь к ножу.

– Но я не совсем понимаю, при чем тут кровь? – спросил я, хотя меня от подобного заявления аж передернуло. Вида крови и ран я категорически не переваривал.

– Ну как же? – растерялся Листрейд. – Убийство!

– Смею напомнить вам, дорогой Листрейд, – произнес Шерлок Зай, смущенно почесывая нос, – что так называемый Колобок, как бы это сказать… он есть, по сути, хлебобулочное изделие.

– И что? – спросил инспектор.

– Насколько я осведомлен в этом вопросе, крови в них не бывает.

– Вы уверены? – засомневался Листрейд, подозрительно косясь то на Шерлока Зая, то на меня.

Мы оба дружно закивали.

– Кх-м, – Листрейд, после секундного замешательства наконец кашлянул в кулак и, взяв со стола здоровенный нож, повертел его в лапе. – Мне кажется, тут вы правы. Но откуда в таком случае на ноже кровь?

– Я бы позволил себе предположить, что кровь могла попасть на лезвие этого ножа гораздо и гораздо раньше, чем Лисье завладел им. Ведь ему подарили этот нож на день рождения, как он это утверждает.

– Это крайне спорный факт, господин Зай! – заартачился Листрейд. – Но, мне кажется, вы правы относительно вообще крови – нож, по-видимому, действительно не имеет никакого отношения к данному конкретному преступлению. Хотя…

– Что? – спросил я, не дождавшись продолжения.

– Да нет, ничего. Но вот корочка хлеба и крошки неопровержимо доказывают факт съедения этим хитрым лисом Колобка.

– Разрешите, мы с моим коллегой их осмотрим? – протянул лапу Шерлок Зай к пакетикам, лежащим на краешке стола.

– Дорогой Шерлок, в этом нет необходимости. – Листрейд мгновенно вцепился в пакетики, будто боялся, что Шерлок Зай что-нибудь сотворит с ними или вовсе уничтожит.