По щекам Сары уже стекают солёные слезы, она тихо всхлипывает и с силой прикусывает губу. Определённо, эти откровения оставят особый шрам на её сердце.
— Мне очень жаль, Майкл…
— Я рассказал это не для того, чтобы вызвать жалость. Я просто не хочу, чтобы однажды с нами произошло похожее нелепое дерьмо. Чтобы из-за какой-то мелочи, из-за того, что мы недостаточно друг другу верим… с нами произошло что-то подобное.
— Этого не произойдёт, — шепчет Сара, уверенная в своих словах.
Не произойдёт. Никогда. Они вырастут вместе, они построят из своих юных и совершенно безбашенных отношений что-то взрослое и крепкое. И ничто не способно это разрушить.
7 марта 1987 года.
Поглощенная воспоминаниями, Сара не сразу приходит в себя. Часто заморгав и оглядевшись по сторонам, она понимает, что всё так же стоит перед домом отца Майкла, а рядом сам виновник её погружения в себя, настоящей комы, где было так тепло и так безопасно. Здесь же Тёрнер, в кожаной куртке, с татуировкой дракона на шее, с чертовщиной в глазах — предавший, опасный, далёкий, и такой, черт возьми, родной. Был родным. Всем был.
Сара прочищает горло.
— Прости, я… я не хотела так говорить о твоём отце. Я не знала…
— Все нормально, — Майкл делает шаг по направлению к девушке, но она снова пятится назад, ступая обеими ногами в мокрый газон. — Сара, где мы сейчас? Что с нами стало? Ты отталкиваешь меня, ты вытворяешь просто безумную хрень, после которой к тебе приближаться опасно. А потом паникуешь, выслеживаешь меня, приезжаешь за мной в участок и сидишь там все то время, пока сижу я.
Ей не хочется ничего отвечать. Оставшиеся от её сердца осколки саднят и кровоточат. Ей даже взгляд на него поднять больно порой.
А порой — не оторвать.
— Мы связаны с тобой, Сара, очень крепко связаны, — шепчет он, подбираясь к ней совсем близко, наклоняясь к её уху и вдыхая аромат её волос. Невозможно сделать и шаг. Не оттолкнуть. Не притянуть ближе. — У нас есть история. Мы столько пережили вместе. Я каждый день плюю на то, что оказался в том гадюшнике из-за тебя. Потому что я верю, что мы можем с тобой преодолеть это.
Внутри словно что-то ломается. С хрустом. Задевая острыми осколками жизненноважные органы. Сделав несколько прерывистых вдохов и выдохов, Сара с трудом находит в себе силы отстраниться и прямо в его манящие глаза сказать:
— Но я больше не верю тебе. Пожалуйста, не приближайся ко мне. Ради меня.
Она оставляет его стоять на мокром газоне, с сжатыми кулаками и лицом, искаженным болью и злостью. Дверь в машину пикапа хлопает, и Дерек знает, что лучший вариант сейчас — просто молчать. Пусть ревёт себе. А потом обязательно в очередной раз расскажет о том, как она ненавидит Тёрнера и как никогда его не любила.
***
Следующий день встречает Сару дикой головной болью и контрольной по физике. Лихорадочный поток противоречивых чувств отпускает её ближе к ланчу, когда вся старшая школа Сентфора собирается в кафетерии. Запивая свое негодование молочным коктейлем, девушка старается не смотреть по сторонам, но ненавязчивый запах женских духов все же заставляет её и Дерека поднять взгляд на нарушителя их напряжённой тишины.
— К вам можно? — Стефани поднимает бровь.
С раздраженным вздохом Дерек убирает рюкзак со стула, позволяя девушке присесть рядом. Она обводит двух молодых людей обеспокоенным взглядом, а затем хмыкает.
— И какая тема для траура на этот раз?..
Никсон отправляет Стеф уничтожающий взгляд, и Сара едва заметно качает головой, заставляя его прекратить видеть в девушке врага.
— Мы, наверное, завалили контрольную.
— Да уж, а это и правда проблема, — она насмешливо поднимает уголок рта, а затем усмехается. — Вы серьёзно? Сара, ты не из задротов, так чего нос повесила? Был бы это Бобби какой-нибудь…
Сара мгновенно переводит взгляд в сторону стола своих бывших друзей. Ни Бобби, ни Кэнди. Странно.
— Я просто думаю, что пора уже задуматься о колледже…
— Забей, — Стеф хватает яблочную дольку с тарелки Дерека, на что тот раздражённо фыркает. — Я знаю, что поможет тебе, ну, или вам, если твой сноб согласится, отвлечься.
— Следи за языком. Кстати, забыл спросить: нравится флиртовать с чужими парнями?
Стефани намеренно пропускает его обвинение мимо ушей, снова поворачиваясь к Саре.
— Логан закатывает вечеринку у себя дома сегодня вечером. Ты обязана прийти. И отмазки в стиле «я скромная домашняя девочка» не принимаются. Я наслышана о том погроме с копами в твоём доме на Хэллоуин. Было жарко?
Закатив глаза, Сара разочарованно стонет. С огромными усилиями девушка смотрит в сторону стола, где восседает компания Тёрнера, и даже усмехается, когда видит мрачного, как ночь, Майкла. Логан сидит рядом, — как всегда весёлый и энергичный, — бросается едой и смеётся на весь кафетерий. Вообще-то, он единственный из этой компании, которого, скрепя сердце, но все-таки можно назвать приличным человеком, выделяющимся на фоне этих варваров.
— Кстати, — проследив за взглядом девушки, Стефани заметно оживляется. — Майкла там не будет. Вчера я специально подсела к ним, чтобы выяснить это. Так что у тебя нет никаких причин, чтобы не пойти.
Сара и Дерек переглядываются. В ту же секунду он поднимает ладони, только и показывая, чтобы О’Нил на него не рассчитывала. Но Саре необходимо отвлечься, сейчас необходимо. А потому, обречённо вздохнув и пожав плечами, девушка отвечает:
— Хорошо, Стеф. Мы пойдём на вечеринку.
Комментарий к 7. Mine
Очень важно узнать ваше мнение по поводу главы ❤️ Спасибо, что остаётесь со мной! ❤️ Всей душой люблю ❤️❤️❤️
========== 8. Yours ==========
Истинная вечеринка тогда считается весёлой, когда на неё приходит два типа людей:
Те, кого ты не знал.
И те, кого ты не звал.
Вечеринка, которую устроил Логан смогла вместить сюда оба вида. Здесь были все: и старшеклассники, и девчонки помладше, и драконы, которые пришли с Майклом, и какие-то левые парни с Норт-Иста. Пиво лилось рекой, музыка заставляла стекла дрожать, а тачки все съезжались и съезжались к его дому, содрогающемуся от плясок пьяной молодёжи. Тёрнер пил своё пиво, иногда посмеивался с тупых шуток Бурого, тормозил Вишню, когда тот собирался подкатить к какой-нибудь девятикласснице и бросал разочарованные взгляды в сторону кучки его одноклассников, рассевшихся на полу, чтобы сыграть в правду или действие. Всё это было так странно: когда-то и он считал, что это весело. Когда-то он и сам сидел там, среди них, с азартом крутя бутылку и ни капли не сомневаясь в той, на кого в очередной раз укажет горлышко.
3 ноября 1986 года.
Стив ударяет рукой по столу. Да с такой силой, что бутылка, замеревшая на нимфоманке-Сьюзен, вдруг меняет свой радиус, указывая на Дарелла. Компания школьников взрывается смехом, а Майкл вытягивает губы трубочкой, закричав:
— Целуй же его, ну!
Сара хохочет, утыкаясь носом в грудь своего парня, в то время как раскрасневшийся Дарелл предпринимает попытку встать. Шепли кладёт руку на его плечо, заставляя парня плюхнуться обратно, а хмурый Стив сжимает челюсти.
— Правда или действие? — нарочито вежливо спрашивает он.
— П-правда, конечно, — заикаясь, отвечает Дарелл.
Повисает пауза, прерываемая лишь тихим смехом Майкла и Сары. Они на своей волне, уже обменялись какими-то грязными шутками, и все ждут, когда лучший друг Тёрнера задаст свой чёртов вопрос. Кажется, нервничать начинают все, за исключением этих двоих, но Стив, наконец, решает спросить:
— Ты гей?
— Что? — Дарелл широко открывает рот и переводит испуганный взгляд на Люси — свою девушку. — Нет, конечно нет!
— А ты хотел бы, чтобы оказалось наоборот, Стив? — задыхаясь от хохота, проговоривает Сара.
Тёрнер прижимает девушку к себе, целуя её в макушку и одобрительно улыбаясь, когда все в их компании взрываются смехом. Дарелл отвечает Саре благодарным кивком, а Стив сжимает кулаки, буравя её тяжёлым взглядом. Все в их компании знают: эти двое не поладили с самого первого дня. Сначала, когда придурок-Стив пустил слух по школе, после поцелуя Сары и Майкла на поляне, потом, когда Тёрнер врезал своему лучшему другу и заставил его извиняться перед девушкой. То ли они действительно не переваривали друг друга, то ли не могли поделить Майкла, факт оставался фактом — ужиться на одной территории Стиву и Саре не представлялось возможным.
