— Неужели ты думаешь, что там на самом деле живёт какой-то гангстер? — наконец, говорит Дерек, сжимая отцовский руль. — Почему ты не взяла в расчёт мою версию со старой проституткой, которую навещает твой бывший благоверный?

Отправив другу уничтожающий взгляд, она щурится, разглядывая одинокие окрестности дома. Пикап мистера Никсона, в котором они решили устроить засаду, припаркован в ярдах двадцати от точки их наблюдения, — идеальное расстояние, чтобы разглядеть нужное и остаться незамеченными. И пока Сара изображает из себя детектива, а Дерек сетует на свою нелегкую судьбу, возле дома уже час никто не появляется.

— Посидим здесь ещё полчаса, а потом я пойду на разведку, — возбуждено говорит она, кусая губы.

— И что ты скажешь? — Никсон поднимает брови, смотря на лучшую подругу, как на нелепого ребёнка. — Здравствуйте, я ревнивая истеричка с параноидальными наклонностями, пришла посмотреть, от кого это однажды вышел мой бывший парень, растоптавший мою жизнь? Это?

— Нет, — самодовольно улыбнувшись, Сара достаёт из лежащего на коленях рюкзака сложенный лист бумаги. — Постучусь, представлюсь, хм, какой-нибудь Пенни, которая по несчастливой случайности потеряла своего пёсика Чарли. Спрошу, не видел ли этот загадочный житель моего питомца в окрестностях? Если это парень, что очень вероятно, будь это какой-нибудь наркодилер, начну заигрывать, спрошу, как зовут. И дело в шляпе.

Опешивший Никсон переводит удивлённый взгляд с вырезанного из газеты изображения пса на довольную собой Сару, не в силах поверить своим ушам. Когда час назад она, взволнованная и нервная, судорожно постучала в его дверь и попросила составить ей компанию в «одном очень важном деле», Дерек и на секунду не мог представить, какую операцию провернет эта девчонка. Конечно, это была не та Сара, которая появилась в школе в первый учебный день. Но это была та Сара, которая двадцать часов в сутки проводила на коленях Тёрнера, а остальные четыре — в его собственнических объятиях. Уверенная в себе, продуманная, стойкая.

— Ты меня убедила, — отвечает Никсон, подавив улыбку.

Ну, как, как не впутаться в очередную её авантюру? Это выше его сил.

— Но, знаешь, я тоже хочу вставить свои пять центов.

— Валяй, — не отрывая взгляд от загадочного дома, говорит Сара.

— Неужели после всего, что ты увидела, ты по-прежнему беспокоишься об этом ушлепке?

— Увидела что?

— Его и Стефани. Черт, а я говорил, что этой девчонке нельзя доверять. Теперь понятно, для чего она сближалась с тобой.

Сара закатывает глаза. Так, словно это её совсем не задевает. На самом деле, её душевное состояние шатко балансирует между «забудь, все кончено» и «какого черта?». Эта смесь разочарования и обиды путает ей мысли и сбивает с нужного курса, но отчего-то Сара нутром чувствует, что в том, что она увидела, нет ничего глобального.

— Стефани бы так не поступила.

Дерек молча отводит взгляд. Всё его естество срывающимся стоном вопит: «Ты и про Майкла так говорила!». Но сам он молчит. Тема эта под запретом, иначе рецидива не избежать.

— А если они вдруг начнут встречаться? Что тогда, Сара?

— Ничего, — девушка нервно сглатывает, чувствуя жжение в груди от одного лишь подобного предположения. — Я ненавижу его и меня совершенно не волнует его личная жизнь. Он пообещал больше меня не доставать.

Выгнув бровь, парень усмехается.

— И ты в это веришь?

— Тихо, — резко отвечает Сара, заметив возле дома движение.

Сердце гулко падает куда-то на дно кузова машины, когда она узнает знакомую рыжую макушку. Майкл. Чёрт.

Тёрнер поправляет воротник своей кожаной куртки, оглядывается по сторонам, и, снова махнув кому-то на прощание, неспеша следует по тротуару — именно в ту сторону, где у обочины припаркован автомобиль с двумя сыщиками. Сара то и дело чертыхается, пригнувшись и схватив Дерека за воротник его куртки, заставляя друга сделать тоже самое. Согнувшись пополам, девушка осторожно выглядывает из окна.

— Какого хрена? — шепчет она, уставившись на приближающегося Майкла, а затем снова пригнувшись. — Что он там делал? Опять?

— Я останусь верен версии с проституткой, — спокойно отвечает Дерек.

Она нутром чувствует, как он приближается, как он невозмутимо проходит мимо машины, удаляясь прочь. Сердце её колотится в сумасшедшем ритме, боясь быть уличенной, щеки пылают в ярости, в голове туча мыслей. Приняв нормальное положение и убедившись в зеркале заднего вида в том, что Майкл завернул за угол и покинул улицу, Сара, не говоря ни слова, вылетает из машины.

— Эй! Куда? — только и успевает крикнуть Дерек.

— Не высовывайся, — сказав это одними губами, разъяренная девушка уже минует соседние дома, направляясь к одному чёртову дому с чёртовыми наркоманами внутри.

В руках смято вырезанное из газеты фото собаки с какой-то выставки, из ушей идёт пар, и она резко останавливается перед самыми ступеньками, собираясь с мыслями. Постучать, спросить, пофлиртовать. Всё просто.

Маленький кулачок в ту же минуту заносится над дверью. Развернув дрожащими руками эту несчастную фотографию из газеты, Сара нервно сглатывает и прислушивается к приближающимся шагам. Дверь открывается мгновением позже, когда высокий мужчина лет пятидесяти в немом вопросе поднимает брови. Опешив, О’Нил приоткрывает рот.

Гангстер!

На то, чтобы оценить обстановку и внешний вид незнакомца, уходит ещё несколько секунд. Радует одно: это не престарелая проститутка, как пророчил Дерек. В серо-зеленых глазах мужчины девушка находит что-то знакомое, словно она уже видела их однажды, а количество морщин, земетная проседь и суровый вид говорят о том, что жизнь его — далеко не беспечное времяпрепровождение. И все же кого-то он ей напоминает!

И, заметив ступор незнакомки на пороге своего дома, он поправляет воротник своей фланелевой рубашки и грубым прокуренным голосом спрашивает:

— Вы к кому?

Сара вздрагивает. Очевидно, это не тот, с кем она будет флиртовать и не тот, кого она будет пытать. Наконец, О’Нил протягивает мужчине смятый листок, и, запинаясь, начинает свой рассказ:

— Это Чарли, мой пёс. Он сбежал от меня несколько дней назад, когда я прогуливалась по этой улице. Я п-подумала, может, вы видели его?

Хозяин дома хмурится, вглядываясь в черно-белое изображение овчарки, а затем поджимает губы и качает головой.

— Нет. Но мой тебе совет: ищи своего друга в приюте. Его наверняка уже уволокли.

С губ девушки слетает разочарованный вздох. Насколько будет неуместным спросить его имя? А узнать, занимается ли он продажей наркотиков? Почему Майкл ходит к нему? Угрожает ли этот мужчина жизни Тёрнера?

Сара кивает, и, поблагодарив его за совет, спускается по ступенькам. Дверь позади неё захлопывается, но кажется, это звук её провалившегося в бездну расследования. Так она и идёт к тротуару, поджав губы и разглядывая фотографию незнакомого пса, когда вдруг слышит мужской голос:

— Сара? Что ты здесь делаешь?

Она мгновенно замирает и поднимает голову, в удивлении уставившись на Майкла, что прожигает её подобным взглядом. Тёрнер хмурится, заглядывая через её плечо, а затем снова смотрит на ошарашенную таким поворотом событий Сару.

Сердце в панике колотится где-то в горле, прямо в пульсирующей венке на шее, а в голове бешеный круговорот мыслей, никак не желающий остановиться на самом логичном вопросе:

— А ты что здесь делаешь? — резко спрашивает она и мысленно хлопает себя ладонью по лбу.

Но, правда, какого черта? Он ведь ушёл, ушёл, это они с Дереком видели точно!

— Эм, навещал своего друга, — медленно говорит он. — Вернулся, забыл свой бумажник. Почему ты спрашиваешь это?

— Какого ещё друга?

— Что за допрос? — Майкл хмурится и делает шаг ближе к Саре. — Почему ты здесь?

— Я искала свою собаку, — не медля ни секунды, отвечает она.

Тёрнер обводит её недоуменным взглядом.

— Но у тебя нет собаки.

— Откуда тебе знать? — рявкает девушка. — Появилась!