Тишина овладевает комнатой. Их сбитое дыхание — единственное, что её нарушает. Вот он — напротив, глаза в глаза, такой родной, он ради неё друзей своих бросил, безопасности её ради… что же ты сидишь, дура? Какая, какая может быть обида, если ты давно для себя всё решила? Если он сейчас, в эту самую минуту, тебе все доказал? Доказал, что он единственный, что на всё ради тебя готов, даже друзей бросить и предать. Что он, в конце концов, тот самый, из сказок про рыцарей и их белых коней, дровосеков и чудовищ, прекрасных чудовищ, превращающихся в принцев. И даже если бы не был таким, — всё равно бы его любила.
Сара тихо всхлипывает. Он терпеливо ждёт, когда девушка начнёт по кирпичику из его души выносить, пока начнёт винить его, причитать, говорить о том, как он, подонок, сердце ей разбил. Но вместо этого, под его не понимающий взгляд, она вдруг обхватывает его лицо ладонями и крепко целует. Майкл выдыхает ей в губы, он чувствует её слезы, стекающие по щекам и рукам, но вдруг сам отстраняется, в удивлении заглядывая в заплаканные глаза.
— Сара… — с трудом шепчет он, стирая большим пальцем дорожки от слез. — Что ты делаешь?
И когда кажется, что девушка вот-вот очнется от этой пытки в виде голода по рукам Майкла, по губам его и его телу, Сара вдруг встаёт с кровати и уверенными шагами следует к двери. Тёрнер печально усмехается, но вдруг в непонимании хмурится, когда девушка хватается за ключ и несколько раз проворачивает его в замочной скважине.
Под его удивлённый взгляд Сара возвращается обратно. Без лишних слов садится рядом и снова его целует.
Комментарий к 14. Ours.
Осталась последняя глава ❤️ Вся любовь ❤️
========== 15. Ours ==========
Настоящие чувства, — будь это любовь, ненависть или привязанность, — всегда проверяются временем, испытаниями и внутренней борьбой. Сара не была уверена в том, что то, что произошло между ними осенью, было проверкой. Скорее, огромное недоразумение, ошибка, прокол. Но находясь вдали от Майкла и не переставая убеждать себя в ненависти к нему, она только подтверждала свой привычный, неизменный алгоритм — просыпаться с мыслями о нем, думать о нем в течение дня, засыпать, размышляя о нем. Это не любовь победила все обиды, это её собственный эгоизм. Мол, как же так, послушать гордость, а потом без него страдать? Она же не самоубийца, в конце-то концов.
Между ними оставалось много нерешенного, противоречивого, неправильного. Одежды между ними не оставалось тоже.
— Сара, ты ненормальная, — рычит Майкл, со звериным оскалом наблюдая за тем, как её пальчики ловко справляются с ширинкой на его джинсах. — Там твоя мама на первом этаже…
— Боже, да замолчи ты, — девушка смеётся и усаживается к нему на колени, позволяя любимым губам мгновенно припасть к оголенной груди. — Я больше не хочу тебя отталкивать, не могу, не выдержу…
— И не надо, — резко отвечает Майкл.
Многое надо обсудить, о многом поговорить, и знал ли Тёрнер, что этот его поступок с драконами Сару не отдалит, а наоборот, наконец, отключит этот чёртов ток на колючей проволоке? Через эти металлические шипы он, так уж и быть, перелезет, к самому её сердцу доберётся, а когда не найдёт его на месте, с самодовольной улыбкой поймёт, что оно давно Майклу принадлежит. Конечно, надо многое решить. Но не сейчас, когда его зубы её соски сжимают, когда она вся от желания извивается на нем.
Просто, — щелчок, — и она так яростно в нем нуждается. Как никогда прежде.
Майклу дважды повторять не приходится. Он легко подхватывает её за бедра и укладывает на кровать, покрывая шею и грудь девушки влажными поцелуями. Сара не расскажет, как иногда, закрывая глаза и закидывая руки за голову, она перед сном мечтала оказаться в его руках, во власти его губ и этого глубочайшего взгляда. Майкл не расскажет, как, изнемогая от желания, он раздевал её глазами: в кафетерии, на заднем дворе школы, в коридоре, в кабинете Аарона, везде, где только можно, где нельзя, где она никогда бы не позволила и залепила бы ему пощёчину за такие порой извращенные предложения. Сейчас же она была вся его. Всегда была.
Когда губы его касаются пульсирующей венки на шее, Сара выгибает спину и зарывается пальчиками в любимые рыжие волосы. Довольно зарычав, Майкл ухмыляется и впивается в приоткрытые губы изголодавшимся поцелуем. Их языки, их тела сплетаются, и Тёрнер, не разрывая поцелуй, стягивает с себя последний предмет одежды, пристраиваясь ближе и позволяя Саре обвить его талию ногами. Он входит в неё с поцелуем, но, кажется, даже если бы он и позволил ей застонать, миссис О’Нил на первом этаже ничего бы не заподозрила, решив, может быть, что дочь увлеклась порно.
Но у них тут свое порно, своя атмосфера, они снова вдвоём, снова на всех наплевать.
— Я так люблю тебя, маленькая, — задыхаясь от собственных движений, говорит Майкл прямо в её губы, переплетая их пальцы и утыкаясь носом в её шею. — Прости за всю боль, которую я причинил тебе.
Сара закатывает глаза от удовольствия. С каждым новым толчком наслаждение пронзает всё её тело, словно электрические заряды, приносящие один только кайф. Нет никаких угроз, преград, обид — снова те беззаботные подростки, что урокам предпочтут довести друг друга до оргазма. И они доводят, когда девушка резко вздрагивает, чувствуя, как по телу разливается приятная истома, а он содрогается в ней, роняя свою голову на грудь Сары и пытаясь привести дыхание в норму. Они лежат так некоторое время, ловя все эти звезды перед глазами и блаженно улыбаясь, наслаждаясь тем, что у них отняли, целуясь и тихо смеясь. Его волосы щекочут кожу на шее, и та мгновенно покрывается мурашками, а затем Майкл поднимает голову и принимается покрывать всё её лицо быстрыми короткими поцелуями. Засмеявшись, Сара берет инициативу в свои руки и перебирается на Тёрнера, с гордой ухмылкой оседлав его. Он смотрит на неё снизу вверх с восхищением, с любовью и безграничным счастьем, а затем она наклоняется и кладёт голову ему на грудь. Майкл обвивает тонкую женскую талию одной рукой, другой накрывая разгоряченные тела одеялом. Девушка оставляет поцелуй на его ключице.
— Я думаю, теперь мы можем поговорить, — с улыбкой бормочет Сара, не поднимая взгляд.
Майкл тоже улыбается. Он приглаживает её русые волосы и любуется длинными ресницами, лежащими на её раскрасневшихся щеках.
— Конечно.
— Я не рада, что ты ушёл от драконов. Это твои друзья. Если бы ты заставил меня выбирать между тобой и Дереком, я давно бы тебя прикончила.
— Во-первых, ты не заставляла меня выбирать, — спокойно отвечает Майкл, пропуская её длинные волосы сквозь пальцы. — А во-вторых, какого хрена?
Сара тихо смеётся и прикусывает губу, стараясь скрыть улыбку. Но ей так хочется улыбаться, хохотать, кричать во все горло о том, как она счастлива сейчас, — быть рядом с ним, наконец, переступить через все обиды и предрассудки, просто лежать на его груди и слышать, как бьётся его сердце. Всё, в чем нуждалась, все, о чём мечтала, сейчас было на расстоянии нескольких дюймов, целиком и полностью принадлежало ей.
И в ближайшее никогда она не собирается с ним расставаться. Даже если кругом неразбериха и хаос.
— Но ты не должен был делать это для меня, — снова начинает она, выводя пальчиком узоры на его сильной груди.
— Я сделал то же, что сделала ты ради меня. Так случается, когда люди любят друг друга. Вместе или нет, все равно быть на одной стороне.
Она резко поднимает голову, уставившись на парня вопросительным взглядом. Майкл коротко улыбается, пожимая плечами.
— Что… что я сделала?
— Не допустила моего отчисления, — говорит Тёрнер, поджимая губы.
Сара принимает сидячее положение, широко распахнув глаза и немигающим взглядом уставившись в одну точку. Майкл усмехается и садится рядом, кладя ладонь на её оголенную спину.
— Так ты знаешь? — шепчет она. — Кто тебе сказал?
— Сначала инспектор сказал, что если бы не одна девчонка из моего класса, я бы уже искал работу и думать забыл о колледже, — вспоминая это, Майкл кладёт голову на плечо девушки. — Я и подумать не мог, что это ты. К тому же, мы в разных классах. А потом меня навестила мама и всё рассказала.
