Никаких вопросов она не задала, и это смирение его удивило. Он знал, что она не спит, поэтому притянул ее поближе и мягко сказал:

— Завтра. А сейчас спи.

— Хорошо, — прошептала она и пожелала ему спокойной ночи.

Комментарий к

* - - такова жизнь

** - - хорошо

========== Часть 29 ==========

Ранним утром Гермиона осторожно выкрутилась из объятий Северуса и взяла письма. Несколько раз она прочитала, но это не дало никаких результатов.

После душа она ушла в комнату с мини-баром. Апельсиновый сок очень бодрил, а если бы она не опрокинула пакет с ним, было бы просто замечательно. Ведьма, схватив тряпку, тотчас принялась вытирать громоздкую лужу. Благо, стол был массивным и, казалось, разлей она котел сока, и капля не упала бы на пол.

Если бы она не думала о всякой ерунде, то все это добро, впитываемое тряпкой, было бы в ней. Но она думала, думала о нем, о вчерашнем, да и вообще об их отношениях. Между ними была дружба, и неизвестно как она переросла в желание… Девушка была вынуждена признать, что это было взаимным. Но она также знала, что признание сего факта и отрицание их дружбы разрушит в край их душевную связь, превратив в жалкий фарс, который рано или поздно надоест обоим.

А к этому она никак не была готова. Пускай в его крепких объятьях ей хорошо, пускай его невинные поцелуи доводят ее до дрожи, пускай она жаждет настоящего поцелуя от его теплых губ. Как-нибудь переживет. Их общение дороже.

Сок прилипал к рукам, а его сладкий аромат распространился в воздухе.

В дверях появился легкий на помине, и Гермиона, заметив его, подарила Северусу нервную улыбку, запечатав взгляд на его губах. Тот поцелуй при Малфоях ее губы вспоминали не раз, но сейчас особенно. Если бы у Гермионы в голове не хозяйничила магия, она бы каждый раз вспоминала совсем недавний спонтанный поцелуй в коридоре, но она не помнила его, даже не знала о его существовании, в отличии от Северуса, который прикрыл дверь. Девушка отвернулась, буркнув приветствие.

— Доброе утро, — ответил он, застегивая запонки. — Так рано встали, миссис Снейп.

— Нуждалась в думах, а апельсиновый сок, как известно, бодрит, — сказала она, продолжая вытирать стол.

— Вижу, — хмыкнул не без иронии он. Она чувствовала спиной его взгляд, слышала, что голос звучал уже ближе, намного ближе, как беззвучные шаги уменьшали расстояние между ними. Девушка предпочла наблюдать за работой тряпки, которая впитывала желтую жидкость.

— Что надумала?

Ее рука с тряпкой замерла.

— Я никак не могу понять, что произошло.

Гермионе не пришлось оборачиваться, чтобы осознать, что он стоит позади. Совсем близко. До нее донесся до боли знакомый запах. Зелья, корица и пена для бритья. Какое же

это трепетное чувство. Оно интригует. Северус наблюдал за ее действиями, а потом мужская ладонь накрыла ее руку с тряпкой и мягко повела к краю стола.

— Осторожней, — услышала она у самого уха.

Сердце застучало в груди от этого голоса. Гермиона перевела взгляд на их руки и поняла, что если бы не он, то ей пришлось бы мыть еще и полы. Северус повел их ладони дальше, предоставляя ткани удовлетворить свою жажду.

Волна напряжения охватила девушку. Гермиона сильнее сжала ткань и прикусила губу, стараясь не выдать своего трепета. Все ее тело рвалось к нему в объятия. А от тепла ладони покалывало внутри. Девушка как бы случайно прислонилась к твердой мужской груди, отдаваясь ощущениям. Когда ее щека почувствовала легкую щетину, волна мурашек пробежалась по всему телу, заставляя вздрогнуть. Ощущение колкости было очень приятным, ей, Гермионе Грейнджер, которой до одури захотелось потереться о щетину Северуса Снейпа! И, конечно же, она с улыбкой это сделала.

— То, что вчера произошло, никак не дает мне покоя.

— Выражайся яснее.

— Куда уж яснее, Северус! Я глубоко ошарашена…

— Во мне пребывает всё больше и больше желания отучить тебя от всякого рода двусмысленностей… — перебил он ее ни с того ни с сего.

— О, да неужели?! А по-моему, я имею все права на это, или ты забыл, что произошло месяц назад? Амнезия или склероз? — завелась гриффиндорка, усиливая накал.

Порядком всё начинало надоедать. Она его жена, кому как ни ей знать о двусмысленности, которая рождается в разговорах с ним. Сейчас идет настоящая игра, их могут случайно подслушать, могут увидеть не особо семейное поведение. На этот случай ее ответ вполне уместен. Но это была лишь часть того разумного, что приводило ей доводы, подсознательная же часть просто требовала продолжения, будто она является зрителем, сидя в зрительном зале с коробкой поп-корна.

Пообещав себе сделать подобное только единожды, Снейп замер, а затем развернул ее к себе и внимательно посмотрел в глаза. Расстояние между ними решительно походило на мизерное, ибо они почти касались носами друг друга. Губы чувствовали его теплое дыхание, но Гермиона продолжала шептать:

— Так вот, я подумала, что нам стоит проверить…

Договорить ей не дали. Он с ленивой лаской припал к губам, осторожно, словно пробуя на вкус. Гермиона замерла на несколько секунд. Он ее целовал… По-настоящему…

Удивление не позволило ей возмутиться да и что-либо сделать. Его рука легла ей на затылок, а другая удержала лицо. Гермиона замычала от неожиданного поворота, вроде, в знак протеста, и никак (Мерлин, пожалуйста!) никак в знак удовольствия, особенно, когда он ослабил напор, добавляя нежности в их схватку. Мягкие губы ласкали, упиваясь, словно для них происходящее являлось чем-то особенным, жизненно необходимым. Гермиона не знала, как реагировать. Этот поцелуй заставил ее трепетать изнутри. Она никогда не прыгала с парашютом, но если бы ей это довелось, ощущения были бы точно такими, она готова поспорить. Несмелая, нерешительная, скромная, она ответила. Едва приоткрыла губы навстречу ему, и он снова ими завладел. В голове мелькала мысль об актерстве и о том, что это всего лишь игра. Но дрожь сердца и судороги внутри отрицали весь реализм. Сейчас они просто целовались. Плевать.

Северус продолжал мягко терзать ее губы, стараясь получить ответ, и, получив его, углубил поцелуй. Руки притянули робкую ведьму к себе еще ближе. Это в конец лишило Гермиону связной мысли и твердой опоры. Снейп подхватил ее и, так же целуя, отнес в спальню, в которой опустился вместе с ней на кровать.

Стучащее сердце девушки волнительно улетело куда-то вниз, да и ощущение растерянности не покидало ее. Она лежала под ним, придавленная твердым телом, страстно желая его и горя во смущении. Северус занялся ее красными щечками, посылая невинные прикосновения губ к нежной коже, поднимаясь к скуле и выше. Его губы осторожно втянули чувствительную мочку, заставляя девушку застонать. Гермиона обняла его, но как только Северус взмахнул палочкой и послышался стук двери, мужчина тотчас отпрянул, упав рядом. Его поведение прояснилось сразу же, как только Гермиона заметила видеонаблюдение в момент закрывающийся двери. Не прояснились её мотивы…

Повисла тишина, разрываемая сбитым дыханием. Гермиона сочла нужным сказать:

— Это великолепно! Ты гений! Северус, что бы я еще могла наговорить, если бы ты не остановил меня! Я не заметила этих маггловских камер, но ты… Ты их заметил! Правда, мог бы и сказать!

Губы мужчины искривились в ухмылке.

— Что же сказать? Мне интересно послушать все твои версии, дорогая, — ответил Снейп, наполняя свои слова сарказмом. Он сложил пальцы домиком и преподнёс их к подбородку, предварительно изогнув бровь.

— Я… Я не знаю… Просто… — она покраснела.

— Просто? — его тон посерьезнел.

— Неважно, — перевела она тему и сразу же продолжила. — Ты очень умный! Ты…

Видно было, что Гермиона вошла в запал восхищения. Казалось, даже в самом тяжелом положении она, истинная гриффиндорка, никогда не теряла оптимизма, сохраняя веру в лучшее. Она была такой жизнерадостной, что Северус просто смотрел на нее, решая переосмыслить свои взгляды на жизнь.