Ещё бы помнить эти самые деньки более конкретно, чем: нормально училась, ни с кем особо не общалась, не враждовала, после школы сразу шла домой.

— Ладно, сейчас надо не об этом думать. Если бы я была ключом, куда бы меня положили? — заглядывая за стойку библиотекаря, пробормотала постукивая пальцами по гладкому дереву.

В бледно белом свете экрана прекрасно можно было рассмотреть: коробку с канцелярской мелочёвкой, какие-то документы с гербом Дриммуров, перехваченные чёрной лентой, вероятно отчёты о трате бюджета, пухлую тетрадь, куда вносятся имена посетителей и выданные им на лапы и другие конечности книги и любимая чашка Йожи.

Больше отсюда не было видно ничего полезного. Положив телефон на бумаги я на пробу оперлась руками на гладкое дерево, надавливая всем своим весом. Похоже тут мебель делали не из массы опилок с клеем, поверхность почти никак не отреагировала на давление.

— Хорошо, надеюсь ещё пару раз меня выдержит.

Перелезть через стойку получилось не сразу, всё же она была немного высоковата, а с физкультурой у меня никак. Чуть не сбила кружку и сама, с грохотом зацепила стул. Телефон сполз с бумаг, от чего свет его экрана светил мне прямо в глаза, немного неприятно.

— Эх, не быть мне гимнастом. С такой почти слоновьей грацией, только на тумбочки мизинцами натыкаться.

К слову, я чаще головой обо что-то ударялась, чем мизинцем, ну или локтём прямо в нерв, так что не пошевелить рукой некоторые мгновения.

Внизу, под столом находилось несколько ящиков и зеркало, что было каким-то мутным и разбитым. Надеюсь это не я его так, если учесть, что я ничего кроме грохота падения себя со стулом вместе на пол не слышала всё может быть.

Открывала ящики наугад, увидела много всякого. Чай и немного сладостей с запасными кружками хранились в самом крупном ящике, не знала, что Йожи любит сладкое.

В другом хранились выпуски газет, самые ранние датировались, похоже тем моментом, когда Йожи стал помогать с рисунками.Там же находились и раскадровки для нового выпуска газеты. Ёж неплохо вырос в рисовании за это время, не удержалась от соблазна пролистать газеты и сравнила.

В последнем, третьем ящике была целая банка разнообразных ключей, несколько старых писем и одно новое, недописанное.

Извлечь банку было намного проще, чем открыть плотно закрученную крышку. Высыпала ключи на пол, некоторые были подписаны, но настолько блеклые подписи было не разобрать. Пришлось включать фонарик, стойка должна послужить неплохим прикрытием.

Стало немногим лучше, тот кто это подписывал обладал ужасным почерком. Похоже придётся разбираться методом тыка, всё равно тут не поспишь.

Пол пусть и почти сверкающий чистотой оставался жёстким и холодным, тут не было пушистого ковра, на котором я частенько засыпала в Руинах, завернувшись в одеяло как гусеница или большой блинчик.

Стулья, а точнее пять табуретов у читательских столиков, явно собирали по принципу, что не жалко то и дали, они очень различались по форме, материалу сидений и высоте, а спать на столе это уже верх свинства, да и мал он мне.

Что я буду делать завтра, если не собираюсь спать сегодня, без понятия, хотя завтра уже наступило. За окном всё ещё шел снег, возможно ещё активнее.

Наскоро засыпав ключи обратно в банку вместе с ней вновь перелезла через стол-стойку. Приземление вышло жестковатым, совсем забыла, что приземляться на прямые ноги довольно неприятно. Ключи звякнули, телефон, который я успела засунуть в карман с жалобным звяк выпал на пол.

— Надеюсь не разбила.

Поднимать было немного страшно, но кажется трещин не было. Связь вероятно из-за снегопада работала… да никак она не работала и носило её исключительно ветром, похожая картина может довольно часто наблюдаться на поверхности.

Например… В тех местах куда люди уже давно добрались, а новейший прогресс только тащится, ибо нормальные линии проводить дорого и никому нафиг организаторская нервотрёпка не сдалась.

*

Подбирать нужный ключ пришлось долго и муторно. Банка опустела почти полностью, а не подошедшие ключи валялись на полу. С торжественным щелчком дверь открылась.

Удача сегодня явно вышла погулять, иначе как можно объяснить, что в запертой кладовке будет ещё одна запертая дверца, на этот раз из полупрозрачного стекла с табличкой «Вода для цветов». За стеклом находилось несколько сосудов со светящейся нежно-голубым цветом жидкостью, это точно вода, а не другая жидкость?

— Замечательно. Теперь мне снова перебирать их все в поисках подходящего? Нет…

Провозившись со всем этим, не знаю сколько времени, я таки извлекла бутыль со странной жидкостью. Она освещала намного лучше телефона.

На бутылке была этикетка, написанная от руки и прекрасно читающаяся за счет подсветки самого содержимого.

«Не более одной чашки раз в день, вода из Вотерфолла, неразбавленная.»

Чашка обнаружилась рядом с другими бутылками. Большая чашка, с тускло мерцающим налетом на стенках. Саму бутыль надо было как-то освободить от пробки.

Ковырять пробку в кладовке со швабрами, мне показалось не слишком удобным и так пришлось поправлять то и дело падающую швабру, что норовила свалиться прямо на голову, попутно расколотив стеклянную дверцу.

Дело шло медленно пальцы то и дело соскальзывали с плотно сидящей пробки. Но, истинно баранье упрямство, может действительно не врут гороскопы, победило.

С тихим чпок пробка выдернулась, а подозрительная водичка опасно всколыхнулась, грозясь выплеснуться из бутылки.

— Ура! Я сделала это. — и в этот самый момент жидкость таки расплескалась.

Руку обожгло так, будто на неё попало раскалённое масло. Свой собственный удивлённо-болезненный вскрик прозвучал словно сквозь толстый слой ваты. Библиотека даже пустая глушила слишком громкие звуки.

— Больно.

Каплевидные ожоги темными пятнами вспыхнули на коже. Масса новых неприятных ощущений. С таким умением вляпываться в неприятности, возникают серьёзные сомнения, что вообще живой доберусь до конца этого путешествия.

Стрёмную жидкость разливала, держа бутылку через пластиковый пакет, в котором находились вещи, вытащенные из комнаты.

Полив цветов, казалось бы простая миссия. В этом месте я и это умудрилась совершить с риском для жизни. Вернув страшную банку обратно, обходя капли светящейся субстанции на полу, я сползла по стене под одним из окон.

Ожоги пульсировали. Может если засунуть руку в снег станет полегче? По хорошему надо бы промыть место ожога водой, но здесь нет крана, а в инвентаре у меня только сок.

Пришлось вставать и проверять какое из окон ещё не до конца примёрзло и открылось бы при помощи одной руки. Открылось по иронии судьбы именно то, которое очень хорошо просматривалось с улицы.

Холодный воздух вместе со снежными хлопьями с радостью ворвался в помещение. Немного снега задерживал маленький уступ рядом с окном.

Сразу стало легче. Снег тут точно состоял из нормальной воды. Улица была почти пустой, даже в баре уже не горел снег. Вдалеке завыл волк. Тихая музыка пробивалась сквозь шуршание снега. Шуршание усиливалось и кажется приближалось.

— Почему леди не в постели, в такой час? — раздалось совсем рядом.

Это был Санс, его толстовка сменилась на голубую куртку с пушистым мехом на капюшоне. Я не пересекалась с этим скелетом с первого дня пребывания в городе, ну точнее он мелькал тут и там в поле моего зрения.

Но ни случая, ни повода поболтать не находилось и я просто не навязывалась. У всех свои дела и заботы и этот скелет не обязан меня развлекать или опекать.

— Эм… Привет. — снова эта нервная улыбка.

Санс снова смотрит прямо в глаза, хотя скорее в душу или считывает эмоции. Немного затягивает, особенно если смотреть на белые, едва отливающие голубым огоньки, что заменяют скелету глаза.

— Хех. Похоже твои кости так и притягивают неприятности.

Мне оставалось только пожать плечами. Насколько глупо я выгляжу наполовину высунувшись из окна, прижимая к одной руке снег, а на растрёпанные волосы и фиолетовый, правда из-за освещения кажущийся чёрным, свитер уже успел налипнуть снег?