– Сэр, при всем моем уважении я хочу сказать, что вам не позволено называть меня на ты. Похоже, вас не слишком обременяли воспитанием и манерами, раз вы считаете себя вправе подходить к незнакомым людям и вести с ними подобные разговоры. К тому же это не наркотики. Это медицинская марихуана. И вам ни к чему знать, зачем мне это.

Глаза бритоголовой тетки из цепляющее-колючих постепенно сузились в две враждебные щелки, и это не предвещало ничего хорошего.

– Послушай, может, прекратишь дурака валять? Это Патонг, очнись! Здесь нет такого понятия, как медицинская марихуана. Ты, думаю, слышала, что в Патонге за хранение и употребление наркотиков и казнить могут, да? Только послушай себя: «Сэр, при всем моем уважении…» Я же говорю, что ты не бродяжка. Кто ты, черт побери?

Лицо незнакомки стало пепельно-серым.

– Знаете что, сэр. Вы испытываете мое терпение. А оно у меня очень короткое. Обычно я не предупреждаю о своих намерениях, но к вашему возрасту проявлю уважение. Поэтому скажу, что если прямо сейчас вы не повернетесь на сто восемьдесят градусов и не уйдете, откуда пришли, я могу отметить прекращение нашего спора ударом костыля по вашему лицу. Не лезьте в чужую жизнь!

– Я уже сказал, что могу помочь тебе вылезти из этой помойки. Сколько ты собираешься тут бренчать? Ты посмотри на себя. Твоя гитара стоит тысячи две долларов. Ты думаешь, я не заметил клейма у тебя на ботинках? Думаешь, я деревенский идиот? Да и играешь ты получше, чем вся твоя свора.

– Не тыкайте мне!!! Что, если я не хочу никуда выбираться? Что, если мне все равно, что будет дальше? Что, если я сплю и вижу, чтобы через меня пропустили ток на электрическом стуле? Что вы вообще знаете о том, какова моя жизнь? Что бы вы почувствовали, не будь у вас ни единой целой кости? Как бы вы жили, если бы не могли нормально спать по ночам? Если бы каждый невинный дождик заставлял вас кататься по кровати от невыносимой боли?

– Слушай, хватит давить на жалость, а? Давай, бросай свою шайку-лейку и пойдем.

С этими словами он приблизился к ней и попытался взять ее под локоть.

Это незатейливый отеческий жест, похоже, уничтожил остатки самообладания у гитаристки на костылях. Резким движением бросив гитару на мостовую, она что есть силы размахнулась костылем, собираясь, видимо, таким образом отпугнуть незваного гостя.

Их словесная перепалка уже давно привлекла внимание других участников группы. Они смотрели на все это с раскрытыми ртами.

Мужчина выверенным движением ухватился за взлетевший костыль, вырвал его из рук женщины и что есть силы хлестанул ее по голени.

Боль заставила женщину скрючиться. Невзрачный мужчина вырвал из ее рук второй костыль, и его неприветливой собеседнице не оставалось ничего, кроме как, потеряв равновесие, ничком полететь прямо на зализанную холодом брусчатку.

В припадке ярости незваный гость по очереди положил костыли на край тротуара, а затем сокрушительным ударом переломил каждый из них пополам, к изумлению гитаристов.

– Вы с ума сошли, что ли?! – не помня себя, завопила женщина, – как я теперь ходить буду?

– Как и все остальные. Поднимайся, – сухо сказал он, – поднимайся, я сказал!!!

Она перенесла вес на локти, затем на кисти рук. Далее она неуверенным движением пыталась встать на ноги. Ее руки дрожали. Она встала на правое колено, затем поставила на брусчатку левую ногу и попыталась опереться на нее. Было видно, что ноги слушаются ее очень плохо.

Женщина поставила рядом правую ногу и медленно начала разгибаться, перенося вес тела на ноги. По ее мертвенно-бледному лицу трудно было понять, что она чувствует. Но уже буквально через долю секунды ее лицо перекосилось от резкой, пронзающей насквозь боли. Как подкошенная, женщина упала на мостовую, потеряв сознание.

Последнее, что видели ошеломленные свидетели этой сцены, был мужчина, который, перекинув незадачливую музыкантшу через плечо словно легкое перышко, удалялся в неизвестном направлении.

Шасси самолета мягко коснулись взлетно-посадочной полосы международного аэропорта Хургады. Амира быстро прошла паспортный контроль. Ее разбирала досада от того, что она не может взять машину напрокат. Все международные фирмы по прокату твердили одно и то же, словно тропические попугаи.

Да, ей еще не исполнился двадцать один год. И что? Она водила автомобиль лучше их всех, вместе взятых. За три года у нее не было ни одной аварии и ни единой царапинки на машине. Господи, просто бред какой-то. Найти бы сейчас какую-нибудь местную контору, может быть, удастся их уговорить как-то. Но нет, все, как назло, закрыто.

Вздохнув, она направилась к стойке заказа такси. Покажется смешным, но она никогда не ездила на такси. К счастью, уже через десять минут водитель погрузил ее чемоданы в машину, и такси под веселую музыку помчало ее в сторону Марса-Алама.

Амира надела солнцезащитные очки и разглядывала окрестности. Для кого-то пейзаж мог бы показаться скучным, с левой стороны простиралось безбрежное Красное море, а справа – Аравийская пустыня. Изредка пустынный пейзаж разбавлялся зданиями гостиничного комплекса, школой или еще каким-нибудь объектом.

Но ее здесь завораживало буквально все. Она увидела эти покрытые песком горы пустыни еще из самолета и, кажется, влюбилась в них с первого взгляда и навсегда. Она счастливо вздыхала, предвкушая месяц райского времяпрепровождения. Непроизвольно сняв с волос заколку, она вертела ее в руках. Непослушные кудрявые волосы разлетелись в стороны, словно льняная копна. Она была уже счастлива!

Она с удовольствием витала бы в облаках и дальше, но странный диалог, которой водитель такси вел с кем-то по рации, вернул ее на землю. Она какое-то время не могла включиться в процесс, не могла взять в толк, почему понимает, о чем он говорит.

– Слушай, Али. Тут такая цыпочка ко мне в машину села. Горячая до невозможности. Хороша девка! А какие губки! Мммм..Не могу прямо, как хочется провести с ней вечерок. Что? Говоришь, пригласить? Я поэтому-то и хотел с тобой посоветоваться. Я на этой работе недавно, вдруг девка нажалуется, и меня выгонят? Нет. Не русская. Да нет, наоборот, хрупкая вся такая. Волосы такие, ахх…прямо сейчас зарылся бы в них губами и целовал. Ладно, так и сделаю.

Амира стиснула зубы и вновь надела очки, которые в порыве мечтаний оказались в руках вместе с заколкой. Вдруг она услышала, как водитель обращается к ней на ломаном английском.

– Красавица, скажи. Как ты попасть в наша страна одна? Где твоя мужчина? Как она отпустить тебя такая красавица? Я бы никогда не пустить. Послушай, а ты не хотеть сегодня вечером встретиться и выпить чего-нибудь? Я знать отличный рэсторан в Хургада, я тебя сегодня приглашать!

Амира молчала.

Водитель не унимался.

– Почему ты молчать, красавица? Не бойся, с тобой ничего не случится! Я угостить, потанцевать тебя, мы прекрасно проводить время. Ишь ты, недотрога какая, добавил он уже по-арабски.

Амира не отвечала. Она пыталась понять, что же будет дальше. И долго ожидать не пришлось. Водитель, приближаясь к какому-то глухому повороту, неожиданно свернул вправо, а потом резко нажал на газ, удаляясь в неизвестном направлении.