Виктор, Павел и Кирилл решили разбирать завалы, к ним присоединись старшеклассники и даже некоторые девушки. На время я стала школьным врачом, в основном помогая зараженным, которых становилось с каждым днем все больше. Повезло, что военные прислали в помощь врача Одинцову Ларису Андреевну, которая должна была синтезировать вакцину. С ней мы быстро поладили, постоянно работали вместе, пытаясь создать противоядие, но эти попытки не увенчались успехом. Когда зараженных стало довольно много, пришлось создать изолятор из целого крыла, чтобы разместить всех их. Силы детей были почти на исходе, оставались считанные часы, и все могло бы закончиться весьма плачевно, если бы нам не улыбнулась удача. В подземелье Павел и Кирилл нашли труп мужчины под завалами, а рядом с ним лежал кейс, в котором оказались пробирки с антидотом. Он, конечно, не вылечил детей, но дал им сутки жизни. В тот момент проскользнул луч надежды, ведь на основе антидота может получиться создать вакцину. Но, несмотря на возникшую надежду, никто не расслаблялся; разбор завалов продолжался, мы с Ларисой работали с антидотом, даже Авдеев и его друзья не сидели сложа руки и вновь начали какое-то расследование. Так и шла наша жизнь, пока однажды все не изменилось.
***
На улице вовсю пахло весной. Эту красоту было невозможно описать словами. Повсюду стояли цветущие деревья, словно покрытые снегом. Аромат, который исходил от них, завораживал, так и маня к себе. Стоило вдохнуть его, как на душе становилось так спокойно и радостно, что хотелось просто прилечь на сочную зеленую траву и забыться, смотреть на ясное голубое небо и не думать ни о чем серьезном.
Недалеко от «Логоса», на берегу озера, мирно отдыхала девушка. Ее светло-русые волосы волнами спадали на плечи и немного прикрывали уставшее лицо, которое уже не сияло так, как прежде. На ней было надето коротенькое бирюзовое платье, оголявшее плечи, и такого же цвета босоножки. Девушка лежала, прикрыв глаза. Рядом с ней в черном спортивном костюме сидела блондинка, играющая с маленьким ребенком. Ее лицо украшала не сходящая улыбка.
– Саш, что с тобой происходит? Ты в последнее время сама не своя… – обратилась блондинка к лежащей девушке. Та невольно открыла глаза и взглянула на безоблачные небеса. Что ответить Елене она и не знала. Сказать правду – осудит, а если промолчать и держать все в себе, то станет только хуже. В конце концов, нужно выговориться хоть кому-то.
– Я не могу найти себе места, Лен. Прошло столько времени, а мы с Ларисой даже не сдвинулись с места, нет ни малейшей зацепки, чтобы создать хотя бы антидот, я уж молчу про вакцину. Каждый день для кого-то может стать последним. Нам повезло, что Лариса предложила разбавлять дозу антидота водой, но его все равно надолго не хватит, а когда он закончится, что мы будем делать? И я ничем не могу помочь, понимаешь…
Крылова с сожалением посмотрела на Александру; было видно, что она винила себя. Ведь Кравцова изначально работала на «Ингрид», помогала преступникам, а сейчас оказалась в худшей ситуации. Но, несмотря на это, Елена продолжала хорошо относиться к девушке, она ее прекрасно понимала и желала помочь.
– Это не твоя вина, Саш, что все так получилось. Вы и так много делаете для нас всех, можно сказать, благодаря тебе дети еще живы. Я тоже не могу найти себе места… Постоянно думаю, прокручиваю все в голове, но мне больше ничего не остается, как держаться и пытаться жить дальше, несмотря на весь этот кошмар… Мне надо жить ради него, – Крылова с любовью посмотрела на малыша. – Игорек все, что у меня осталось… Но, если честно, что еще тебя тревожит? Можешь не скрывать от меня, я же вижу, что что-то не так.
Услышав вопрос, Саша тут же отвернулась, всматриваясь в водную гладь. Было тяжело, девушка не знала, что ответить и стоит ли вообще отвечать, но, недолго думая, все же решила поделиться наболевшим.
– Ты, наверное, станешь меня осуждать… Я не могу перестать думать о Вадиме. Я понимаю, что он сделал очень много ужасных вещей, причинил немало боли, не только мне, но и другим, и буквально вчера я его ненавидела, но… чувство тревоги не покидает меня. Каждый день я думаю о том, что он может быть там, под завалами. Каждый день, когда ко мне приходит Виктор или Павел, я боюсь услышать, что они нашли его тело. За время, проведенное на карантине, я многое переосмыслила, сделала для себя выводы и многое поняла, особенно то, что я люблю его. Что бы я не говорила, что бы не делала, я люблю его и поняла это только сейчас, но, видимо, слишком поздно. Мой выбор никто не поймет, да и я не знаю, жив ли вообще Вадим…
– Послушай, – перебила Крылова Сашу, – я тебя понимаю. Мой отец, как ты знаешь, тоже был одним из бандитов, к сожалению, я узнала об этом слишком поздно, но, невзирая на все то, что он делал, я люблю его и буду любить всегда. После тех кошмарных вещей, что он сотворил, я все же смогла простила его, и ничего ужасного в этом нет, поверь мне. Каждый человек должен делать то, что ему велит сердце, поэтому не смотри на окружающих, это твой выбор. К тому же, каждый человек заслуживает прощения, даже Уваров. И вообще, – блондинка слегка приобняла Кравцову за плечи, – твой Вадим не так прост, как кажется, так что я думаю, мы его еще увидим. Поэтому улыбнись и давай наконец-таки жить и наслаждаться жизнью!
– Хм, – улыбнулась Саша, – ты права, хватит хандрить. Я выговорилась, мне стало легче, а теперь, – девушка потихоньку поднялась на ноги и подошла к играющему ребенку, – нам пора возвращаться, иначе нас пойдут искать с собаками, – она аккуратно взяла на руки Игорька. – Давай сегодня я побуду мамочкой, а то ты и так с ним уже устала, хоть отдохнешь.
– Да, ты права, отдых мне не помешает. Мой маленький мальчик забирает много сил и времени, – Елена поцеловала малыша в щечку.
Девушки двинулись в сторону школы. Они шли, болтая обо всем и ни о чем. После откровенного разговора на душе у Саши стало легче, настроение существенно поднялось, но кто бы знал, что это ненадолго…
***
– Поэтому с сегодняшнего дня у нас следующий девиз: «Кто не работает, тот не живет!» –раздался из библиотеки властный мужской голос.
«Какого черта тут происходит?» – спросила сама у себя проходящая мимо Саша.
– Я этот голос узнаю из тысячи… Подержи, – она протянула мальчика Елене и открыла дверь в библиотеку. Увиденное поразило Кравцову: перед ней собственной персоной стоял Петр Алексеевич Морозов, все в том же дорогом костюме и с надменным выражением лица. Напротив него столпились испуганные школьники и преподаватели, на лицах которых читались злость и ненависть.
– Александра Викторовна, какой приятный сюрприз! Я уж было думал, что не увижу Вас снова, – начал свою фирменную наигранную речь Морозов. – Вы как всегда неотразимы и великолепны, но, к сожалению, мне пора, не могу уделить Вам больше внимания. Как-нибудь в другой раз, а пока, надеюсь, ваши коллеги введут Вас в курс дела и расскажут новые правила. Счастливо оставаться, – с этими словами мужчина быстрым шагом удалился из помещения, оставив растерянную девушку переваривать услышанное.
– Что здесь творится, Виктор? – обратилась Саша к Полякову, но того и след простыл, только за углом мелькнул его силуэт, поднимающийся по лестнице.
– Виктор?! – еще раз позвала Александра и отправилась за ним. Догнать Виктора удалось лишь около его кабинета; он о чем-то оживленно спорил с Павлом.
– Мне кто-нибудь расскажет, что произошло?! – обратилась Кравцова к идущим мужчинам.
– Саш, нужно поговорить, только не здесь, – Виктор открыл дверь своего кабинета и, пропустив девушку вперед, вошел следом. – Присаживайся.
– Нет, спасибо, я постою… Так что случилось? Откуда взялся Морозов?
– Пока тебя и Лены не было, – начал рассказ Поляков, – к нам заглянула эта тварь, Морозов. Он пришел с антидотом и теперь командует тут. Каждый день эта сволочь будет давать нам по ампуле, чтобы мы не умерли, а взамен мы должны продолжать работать в более усиленном режиме, разбирая завалы.
