— Я видела вас с Тобиасом, — наконец заявила Шона. — Я просто ждала твоего приезда, поэтому выглядывала тебя с балкона, я правда сожалею, что…
Она продолжала извиняться, а Трис даже особо и не слушала. Она перестала воспринимать информацию после заявления Шоны. Страх, отчаянье и стыд затопили её с головой. Она даже не поняла, когда слёзы потекли из глаз.
— Эй, — Шона, заметив её состояние, прекратила самобичевание и вернула внимание девушке. — Ты чего? Я никому не собираюсь рассказывать. Успокойся, всё хорошо, — она обняла Трис, пытаясь её успокоить.
— Прости меня, Шона… — она пыталась что-то объяснить, но поток слов было невозможно преобразовать в отдельные фразы.
— Эй, за что ты извиняешься?
Когда Трис немного пришла в себя, она наконец смогла ответить на этот вопрос.
— За то, что делаю. Мне нужно выйти замуж за Джона, а я… Ты, наверное, презираешь меня, да?
— О, Боги, что ты такое говоришь?! Конечно, я тебя не презираю! Не мне тебя судить. И честно говоря, я считаю, что все эти ваши заморочки по поводу выбирания партнеров детям — полный бред. Как так можно?! Просто взять, выбрать богатого и смазливого паренька, который может оказаться ужасным снобом, и отдать ему во владение своего ребенка? Кощунство!
Трис искренне рассмеялась сквозь оставшиеся слезы.
— Нет, я серьёзно, — продолжала Шона. — Полный бред. То, что ты просто захотела быть счастливой, не делает тебя плохой дочерью или плохим человеком. Ты вправе хотеть любить и быть любимой. И знаешь, что? То, что ты нашла такого человека, уже чудо. В нашем большом мире, где живут так много людей в разных странах и на разных континентах, ты нашла того единственного мужчину, который находится на расстоянии вытянутой руки. Ты должна улыбаться и радоваться, а не проливать слёзы зря, — закончила Шона.
— Ты же понимаешь, что всё не так просто. Это моя семья и я не могу так с ними поступить…
— А они с тобой значит могут?
— Так принято в нашей семье и в наших кругах. Они верят, что поступают правильно.
— Я, конечно, не понимаю всего, но одно я знаю наверняка. Это твоя жизнь, Трис, она у тебя одна. Ты должна прожить её так, чтобы потом не жалеть об упущенных возможностях. Чтобы, когда тебе будет семьдесят, — рассмеялась она. — Ты посмотрела на своего старого мужа и ничего к нему не испытывала, кроме любви.
— Спасибо тебе за всё, Шона. — Трис обняла подругу и снова заплакала…
Вернувшись домой, Трис почувствовала облегчение. Несмотря на то, что разговор с Шоной вытянул из неё все силы, она была рада, что наконец может хоть с кем-то это обсудить.
В гостиной девушка встретила Джона. Юноша пожаловался, что они давно не проводили время вдвоем и по этому поводу пригласил её на ужин. Сегодня в семь вечера в итальянский ресторан.
Идти не хотелось, но Трис понимала, что постоянное игнорирование Джона может вызвать подозрения. Поэтому они договорились встретиться в гостиной через час.
Она надела кремовое платье в пол с длинными рукавами, завязав черный пояс на талии. Собрав волосы в пучок, подобрав украшения и туфли она спустилась в гостиную к положенному времени.
Ужин прошел сносно. Джонатан много рассказывал о работе, часто шутил и сыпал Трис комплиментами. Джон действительно был хорошим романтиком. Наверняка многие девушки были от него без ума. Но Трис хотелось всего лишь Тобиаса. Угрюмого, иногда мрачного, но уже такого привычного и близкого.
Домой они вернулись около десяти. Держась одной рукой за локоть Джона, а другой подаренный юношей букет белых роз, они зашли в гостиную. На диване сидели Эвелин и Маркус. Негромко что-то обсуждая, они пили чай.
— О, вы вернулись. Как погуляли? — поинтересовалась Эвелин.
— Прекрасно, мама. — ответил Джон. Трис улыбнулась. — А где Тобиас?
— Он ещё не вернулся, — Маркус был расслаблен.
— Он в офисе? — продолжил интересоваться Джон.
— Нет. Офис мы покинули вместе. А затем он сказал, что ему нужно по делам, и домой он вернется поздно.
— Как так можно? — встрепенулась Эвелин. — Что за дела такие, про которые нельзя сообщать.
— Дорогая, успокойся, — Маркус погладил жену по руке. — Он взрослый мужчина и не обязан отчитываться перед родителями.
Трис уловила странный подтекст. Неужели? Нет. Нет и нет. У него наверняка важные дела. Ночью он придёт и всё ей расскажет.
Пожелав всем доброй ночи, девушка поднялась к себе. Приняв душ и надев рубашку, она решила скоротать время за книгой, пока ждёт прихода Тобиаса. После одиннадцати она услышала, как хлопнула соседняя дверь. Но спустя час, а потом ещё несколько часов он так и не появился. Время показывало три ночи, а она всё не могла сомкнуть глаз. Наконец, набравшись храбрости, Трис решила сходить к нему сама.
Бесшумно покинув свою комнату и удостоверившись, что на втором этаже никого нет, она также осторожно потянула ручку двери соседней комнаты. Было тихо и темно, не считая луны, которая виднелась в открытом балконе и немного освещала комнату.
Тобиас спал. Осторожно ступая по пушистому ковру, Трис подошла к кровати и легла рядом с мужчиной. Она могла бы вечно смотреть, как он спит. Это расслабленное лицо, на котором не было ни одной морщинки, подрагивающие ресницы, приоткрытые пухлые губы…
Поддавшись искушению, она нежно прикоснулась к ним. Спустя мгновение, Тобиас, щуря глаза, недоверчиво уставился на неё.
— Трис? Что ты здесь делаешь?
Его голос, как и всегда после сна, был хриплым и низким. И как всегда он заставил её тело покрыться мурашками.
— Ты не пришёл… и я не могла заснуть…
Тобиас понял, что она не хотела произносить вслух, что соскучилась, что было очевидно. От этого на душе стало теплее.
— Где ты был? — неожиданно спросила девушка.
Неужели он дождался её ревности? Мужчина знал, что ей не понравится, услышь она подобное, поэтому вслух он просто ответил:
— С Зиком. У него в участке было сегодня серьезное и жуткое дело. В общем, пришлось сидеть с ним в баре допоздна.
Он привлек её к себе, а она, положив голову ему на плечо, обняла голый торс мужчины.
— А ты? Как посидели с Шоной? — поинтересовался он.
Девушка решила ему все рассказать, ведь смысла скрывать не было.
— Она знает о нас.
— Ты ей рассказала? — равнодушно поинтересовался он. Даже через чур равнодушно, как ей показалось.
— Нет. Она нас видела в машине. Выглядывала меня с балкона.
— Что ж, думаю, это к лучшему, — пожал он плечами.
— Почему ты такой спокойный?
— Я доверяю Шоне. Она хороший человек. Так почему мне стоит переживать?
Он был прав. Может, Трис знает Шону не так хорошо, как Тобиас, но за этот небольшой период их знакомства она ни разу не усомнилась в ней.
— Знаешь, я хочу тебе кое-что рассказать, — начала Трис, а Тобиас поднял взгляд, предоставляя ей свое внимание. — Это случилось в конце мая. Мне было семнадцать, когда родители сообщили о том, что в ближайшем будущем будут искать мне подходящего супруга. Я была к этому не готова, поэтому взбунтовалась, стащила папину кредитку и сбежала той же ночью из дома. Нью-Йорк большой, так что я не переживала, что меня быстро найдут. Сняла деньги, нашла небольшую квартиру в другом конце города и благополучно там обосновалась. Иногда ходила гулять днем, но в основном за продуктами и прочей ерундой. А ночью я гуляла до рассвета и ни о чем не переживала. Просто наслаждалась спокойствием и свободой. А потом я познакомилась с Дэнни. Его родители владели пекарней недалеко от квартиры, которую я снимала. Он был обычным парнем, без всяких заморочек и элитных родителей. Он был простой, добрый, отзывчивый… Я влюбилась в него за пару дней. Мы проводили вместе все свободное время, и это он научил меня играть на гитаре. Сказал, что я удивительно быстро учусь, — улыбнувшись воспоминаниям, девушка продолжила. — И все бы ничего, только мой отец спустя неделю нашел меня. Не знаю, как он это сделал, но проснувшись утром, я увидела его в своей квартире. Он был зол и разочарован. Ты бы видел, как он тогда смотрел на меня, Тобиас. Так, будто я что-то ужасное, но ему необходимо было с этим разобраться. Он сказал, что я его самое большое разочарование, эгоистичная девчонка, которая думает только о себе и своей жизни. Забрал меня домой, не дав даже попрощаться с Дэнни, и посадил под домашний арест. Я никуда не могла выйти одна. Здесь в Чикаго, после помолвки, я наконец смогла свободно гулять. Я просила отца позволить мне увидеться с Дэнни перед отъездом и все ему объяснить, но, как и ожидалось, получила отказ. Сколько слез я пролила тогда… После этого пообещала себе больше никогда так не распускаться и не ронять слезы, от которых толку мало. Но ты помешал моему обещанию…
