Пока прогревалась машина, Селена отобрала несколько писем и положила их в клатч, решив посмотреть позднее, вся остальная макулатура, содержащая местные газеты и всевозможную рекламу множества магазинов и салонов, последовала в большую мусорную корзину, стоявшую недалеко от обочины. Запрыгнув в автомобиль, она поймала любимую радиостанцию и, достав мобильник, набрала номер подруги, с которой собиралась встретиться, чтобы забрать платья и поехать в салон.

– Привет, Мэг. Я буду у тебя минут через пятнадцать, – произнесла Силена.

– Хорошо, Силь, я уже почти готова, – послышался ответ в трубке.

Новенькая БМВ, за рулём которой была Силена, выехала с парковки около небольшого домика, отделанного черепицей кофейного цвета и облепленного диким виноградником, и двинулась в сторону центра города, уверенно маневрируя между другими разноцветными машинами на улицах. Слегка уловимым движением каблук правой ноги зафиксировал положение, впившись в резиновый коврик на полу, сильно вдавив педаль газа. Ловкое движение рукой, и уже на соседнее кресло брошена с переливающимися камнями заколка. Легкое прикосновение маленьких гибких пальчиков по автоматической панели кнопок, музыка выключена, и опустившиеся окна открывают путь звуку соединения асфальта с хорошей резиной и взбесившемуся ветру, врывающемуся в салон автомобиля. Будто клубами торжественного беспокойства, он дуновением скупой влажности, терпкости, тепла и густоты сбивает дыхание Силены. Для него не составляет особого труда мигом взъерошить волосы и испортить причёску. И вот он уже бродит в волосах, словно запутавшись в них, играет каждой прядью, поднимая её, взлохмачивая и опуская. Взгляд серых глаз в зеркало заднего вида и она видит будто не себя, а фурию с только что ожившей причёской, с лучами капризного жаркого солнца, отражающимися в её глазах, ту, кому дарит свою ласку и нежность каждым прикосновением к гладкой смуглой коже ветер. Этот образ не просто нравится Силь, он радует её душу, рождая улыбку. Всё прекрасное длится так недолго, поэтому так бесценно, и уже нажим на педаль газа ослабевает, стрелка спидометра медленно ползёт вниз и замирает на отметке ноль, как только она подъёзжает к дому подруги. Окна автомобиля уже закрыты всё тем же отточенным, уверенным, но лёгким движением руки, волосы вновь забраны в замысловатую высокую причёску, а из магнитолы доносятся звуки радиостанции. Но Силена точно знает, что всё это повторится, и она снова станет фурией, которая мчится на своей скоростной волне.

– О, отличный сарафанчик, поехали? – быстро протараторила молоденькая девчонка, вскочившая в машину Силены.

– Конечно.

С Мэг они подружились ещё на втором курсе колледжа. Недавно ей исполнилось двадцать пять. Девушка задорная, жизнерадостная, ей нравилось общаться со многими людьми, и она была открыта к этому. Силена быстро нашла с ней общий язык. Они много времени проводили вместе: посещали выставки, ездили купаться и загорать на пляж, ходили на всевозможные вечеринки и дискотеки. Порой Мэг не успевала сделать то лабораторную работу, то домашнее задание, от чего начинала отставать по тому или другому предмету. Ей приходилось просить Силену подтянуть её, так как у той почему-то никогда не возникало таких проблем, и она ни за что не отказывала в помощи. Мэг частенько говорила, что Силь – вундеркинд или ходячая библиотека, но только любя. За несколько месяцев до предполагаемой даты вручения дипломов девушки стали ездить по магазинам в поисках нарядов. Конечно, можно было выбрать уже готовые платья, которых было полно в салонах, но они не отвечали вкусам и потребностям некоторых покупателей. Поэтому они решили сшить их на заказ в одном небольшом магазинчике, который пользовался успехом. Девушки не были стеснены материально и могли потратить любую сумму, но и цены там были вполне приемлемы, а качество – просто великолепное.

Добравшись до магазина, Силена и Мэг забрали свои наряды, убедившись в их полной готовности и близости к совершенству, как им обеим казалось. Теперь девушки прибывали в весьма приподнятом настроении. И ни одна из них не знала, какое платье будет у подруги, договорившись, что увидят друг друга только на торжестве.

Решив, что перед тем как ехать в салон и парикмахерскую, у них есть время, чтобы перекусить, они заглянули в одну молодёжную кофейню. Выбрав столик на двоих на веранде, девушки сделали заказ – несколько салатов, сладких пирожных и свежевыжатых соков. Солнце уже покинуло точку зенита, а на улице было по-прежнему жарко. Воздух словно застыл: ни малейшего колебания или дуновения ветра.

– Простите, эта бутылка вина вам, от тех молодых людей, – сказала подошедшая официантка, указывая на столик в углу веранды, где сидели двое молодых мужчин лет тридцати.

– О, а они симпатичные, – выдала Мэг, быстро оценив их. – Может, познакомимся с ними?

– Нет, – сказала Силена. – Скажите, что мы польщены, но не можем принять это, – продолжила она, уже обратившись к официантке, которая сразу ушла, оставляя подруг, недоумевая от отказа одной из них, потому как сама, будь она на месте их, обязательно приняла бы вино и познакомилась с этими мужчинами.

– Силь, когда ты перестанешь быть такой занудой? Тебе пора сбросить траур и грусть. Я не говорю: сразу строить серьёзные отношения, заметь, – скорчив серьёзную гримасу на лице, какую часто делала её подруга, произнесла Мэг, а потом, улыбнувшись, продолжила: – Но ты можешь позволить себе лёгкий роман без обязательств. Поверь, тебе это пойдёт на пользу. И знай, небольшое романтическое приключение никогда не помешает, проверено на личном опыте.

– Ой, Мэг, до чего же у нас с тобой разные взгляды.

– Не поняла?

– Да брось, ты частенько пускаешься во все тяжкие. У тебя прекрасный парень, который тебя искренне любит, а ты до сих пор готова на подобные авантюры.

– Зануда, – снова сказала Мэг.

– Для меня всё это как-то неправильно, пойми и научись уже принимать меня и в этом вопросе такой, какая я есть, не стараясь что-то изменить.

– А я что говорю? Осуждаю? Пытаюсь навязать своё мнение сейчас? Я просто утверждаю, что ты – зануда.

– Хорошо, – ответила Силена, сдаваясь, – с тобой бесполезно спорить.

– Просто, Силь, с такой внешностью и фигурой, как у тебя, можно получить любого парня. А ты не пользуешься тем, что дала тебе природа. Мне прямо обидно, что добро пропадает зря, – смеясь, ответила Мэг.

– Тратить время на очередного бестолкового ухажёра – бессмысленно, а саму себя – так вообще глупо. Именно поэтому я не буду заниматься ни тем, ни другим, как бы ты меня к этому ни подталкивала.

– Говорю по слогам: за-ну-да. Откуда ты знаешь, очередной он, бестолковый или нет? Как ты можешь сразу обрубать всё, не познакомившись с человеком поближе, не пойдя на несколько свиданий, судить о нём по одному разговору, ограниченному несколькими фразами? Ты же от мужчин шарахаешься, словно от чумы.

– Ну, не чумы, конечно, но крайне опасной болезни. Иногда хватает простого разговора или владения определённой информацией, чтобы понять, кто перед тобой и что этот тип – явно не мой вариант. Тем более сейчас мне трудно начать с кем-то отношения, а уж впустить в свою жизнь, начав верить и доверять, подавно. Джек поступил со мной ужасно подло, и я не забыла этого.

– Неужели ты его ещё помнишь? – спросила Мэг и увидев кивок, продолжила: – глупая ты. Один раз обожглась и решила, что на этом жизнь остановилась или на нём свет клином сошёлся? Этот парень был просто не для тебя. Он пользовался твоей доверчивостью и наивностью, а ты с ним разводила всякие нежности. Я тебе говорила, что нельзя быть с таким, как Джек, исключительно доброй и хорошей. Вообще со всеми мужчинами нужно играть в кошки-мышки, вести себя эгоистично, чтобы они желали сделать всё для тебя, а не наоборот. Ты ему чуть ли не кофе в постель приносила, он этим и пользовался. А я предупреждала.

– Я не могу так. Видимо, для такого поведения или игры, если хочешь, нужен недюжинный актёрский талант. Почему нельзя просто встретить того, кто будет уважать и любить, принимая тебя такой, какая ты есть на самом деле, а не за то, какой ты можешь быть, если начнёшь врать даже самой себе, лицемерить и играть с ним в эту нелепую игру?