– Расскажи, что ты видела. Там, в лесу. Расскажи, чем это существо занималось.

– Я уже сказала. Оно пыталось сожрать девчонку. Я выстрелила ему в сердце. Чистое попадание, которое убило бы кого угодно. Потом я выстрелила еще раз и попала в плечо, но он все равно продолжал наступать. Драка переросла в поножовщину. Я победила.

– Оно разговаривало с тобой?

– Разговаривало со мной? Было не до бесед, знаешь ли…

– Я имею в виду – издавало ли оно звуки, похожие на слова?

Я мысленно прокручиваю в голове наш бой, но ничего подобного не припоминаю.

– Не могу вспомнить. Нет. Точно нет.

Тах пьет воду, задумчиво глядя вдаль.

– Скажи что-нибудь, Тах.

– Я думаю, это… очень плохо.

– Ага. Я тоже. Но отчего плохо, ты мне можешь сказать?

– Почему именно горло девочки, Мэгги? Почему не сердце? Или мягкий живот?

– Разве это важно?

– Да, если у него была на это какая-то особая причина.

– Какая, например?

Тах тяжело вздыхает.

– Не знаю. Но ни в одной из известных мне историй нет монстра, который ест горло.

– Думаешь, могут быть и другие?

– Другие монстры? – Он пожимает худыми плечами. Поднимается, упираясь руками в стол. Стоит несколько секунд. Затем снова садится. – Я не уверен, что это существо… Мне кажется, оно не родилось естественным путем. Оно создано. Кем-то очень могущественным.

– Создано?

Стены вокруг словно начинают мерцать. Становятся иллюзорно-туманными. Было бы соблазнительно обвинить во всем кофеин, но я понимаю, что голова закружилась от внезапного приступа страха.

Он смотрит на меня своими добрыми глазами. Одна рука старика покоится на столе. Другая обхватывает старую синюю жестяную кружку. Огромное серебряное кольцо на среднем пальце слабо поблескивает в искусственном свете.

– Тебе не понравится, что я скажу.

– Мне уже не нравится, а ты к тому же заставляешь меня нервничать.

– Об этом монстре я понял немногое, но могу сказать точно, что он жаждет человеческой плоти. Причем не в качестве еды. Я думаю, он что-то ищет. Чего-то такого, что ему не хватает. И это возможно только в одном случае: если тот, кто создавал его, использовал плохие снадобья для придания формы.

– Колдовство, – говорю я мягко и с придыханием. – Я так и поняла. Еще там я почувствовала его запах.

Колдуны дине могущественны. Это мужчины и женщины, обменявшие свои души на темную магию. Они принимают облик ночных существ, чтобы путешествовать под покровом тьмы, или носят на себе драгоценности, похищенные из свежевырытых могил. Один из таких колдунов натравил на меня стаю чудовищ в ту ночь, когда я встретила Нейзгани. И его жестокость до сих пор не дает мне покоя. Я что, в самом деле готова пойти искать нечто подобное? Похоже, доброта в глазах старика имела особый смысл.

– Это не моя проблема, ты же знаешь, – бормочу я себе под нос. – Я выполнила работу и получила за нее плату. Если я побегу сейчас искать этого колдуна, или кто там он вообще, то мне никто за это не заплатит.

– Но ты же пришла ко мне не просто так, Мэгги, – тихо говорит Тах. – Я знаю, что все эти месяцы ты сидела одна в своем трейлере и ждала Нейзгани. Возможно, пришла пора двигаться дальше без него?

– Не знаю, Тах. Разумеется, у меня есть силы кланов, но я не Нейзгани. Я не бессмертная. Если колдун доберется до меня, то я умру, как любой другой человек. А я не хочу умирать. – Тах молчит, поэтому я «выплевываю» из себя то, что меня действительно беспокоит: – Людоедство. Колдовство. Очень знакомо, правда?

Я не хочу говорить о той ночи, когда я встретила Нейзгани, но он и так знает о ней в общих чертах.

– Ты боишься?

– Черт, да! – Я откидываюсь на спинку стула. – Я была бы полной дурой, если бы ввязалась в эту авантюру в одиночку.

– Тебе не придется ввязываться в одиночку, – весело говорит он. – Я знаю кое-кого, кто сможет составить тебе отличную компанию.

– Ты про внука? – Я стараюсь, чтобы мой голос не звучал слишком недоверчиво.

Тах уверенно кивает.

– Он живет у меня с конца лета. Изучает Медицинский Путь. Он очень хорошо разбирается в молитвенных песнях, очень хорошо их помнит. И защитные молитвы тоже. Исцеляющие…

С лета? Теперь уже ноябрь. Неужели я так давно не навещала Таха? Наверное, это говорит обо мне нечто такое, что я сама не замечала.

– Твой внук когда-нибудь охотился на чудовищ?

Он отрицательно качает головой:

– Нет. Но его молитвы сильны, у него хорошая память. И он умный. Очень умный.

– Он из Бурке?

– Из Бурке, – подтверждает Тах.

– А почему он сейчас здесь, в Динете?

– Он учится, я же тебе сказал. – Тах наклоняется вперед, будто хочет что-то сказать по секрету. – Он собирается вернуться к старым обычаям. Мечтает о Погодном Пути. Чтобы помочь нам. Помочь дине. А может, и всему человечеству.

– Погодный Путь?

– Умение вызывать дождь, прекращать засуху. А возможно, даже исцелить землю от Большой Воды.

Это трудная задача – справиться с великой шуткой Большой Воды: весь мир может утонуть напрочь, но Динета так и останется страдать под гнетом рекордной засухи.

– Ты реально думаешь, что твой внук сможет это сделать?

Никогда не слышала ни о чем подобном. Ну разве что о стереотипно-индейском «танце дождя». Но Тах явно не имеет в виду дурацкие представления, устраиваемые для туристов, он говорит о настоящем могуществе. О создании и поддержании жизни. Об управлении силами природы. Волосы мои шевелятся, и я рефлекторно чешу затылок.

– Здорово, Тах, но как все это поможет мне выследить создателя чудовищ?

– Мой внук твоего возраста. Он очень хороший молодой человек.

– Хороший человек… – эхом отвечаю я, и вдруг картина наконец складывается. Вот к чему он клонил, осторожно беседуя со мной об одиночестве и задавая вопросы о Нейзгани.

– Ты что, пытаешься меня с ним свести?

Я думала, старик предлагает мне напарника, который поможет выслеживать монстров, а он, похоже, решил взять на себя роль свахи.

От моего вопроса он даже не смутился.

– Вы прекрасно друг другу подходите.

Я хохочу – немного громче, чем хотелось бы, но ничего не могу с собой поделать. Пока я распиналась здесь о битве с чудовищами, Тах всего лишь хлопотал о моей личной жизни. Даже сама мысль об этом смехотворна.

Тах хмуро смотрит на меня. Наверное, он думает, что я смеюсь над ним, но это вовсе не так. Наверное, надо попробовать зайти с другой стороны.

– Так ты говоришь, он целитель, да?

– Очень хороший. Великий целитель!

– Отлично. Великий целитель. Ну тогда ты сам не захочешь, чтобы он оказался возле меня. Я могу научить его только смерти.

Тах хмыкает.

– Если ты пойдешь охотиться на этого колдуна, то никакое оружие тебе не поможет. Тебе понадобится сильное снадобье, а у моего внука оно как раз есть.

Ну ладно, возможно, он толкует не только о моей личной жизни. И в чем-то он, конечно, прав. Меня тревожит перспектива сражения с колдуном достаточно могущественным, чтобы создавать монстров, если у меня не будет собственных снадобий.

– Может, мне вообще не стоит с этим связываться?

– Просто познакомься с моим внуком, Мэгги.

– Ну хорошо. – Я поднимаю руки в знак капитуляции. – Я встречусь с ним. Где он?

Мы оба смотрим на пустой диван с собранной постелью. Я развожу руками, показывая, что сделала все, что могла.

– Вряд ли я его дождусь…

– Кого дождешься? – раздается голос за спиной. В открытом проеме входа появляется фигура человека, контрастно очерченная утренним солнцем.

Незнакомец прислоняется к дверному косяку и небрежно засовывает руки в карманы. Зеркальные синие очки скрывают его глаза, резкие тени мешают как следует рассмотреть лицо. Он стройный, среднего роста. На дюйм или два[29] ниже моих шести футов[30]. Примерно моего возраста, плюс-минус год.