— Но ведь все полеты регистрируются и пишутся. И не только нашей службой радиоперехвата — есть натовцы…

— Ты еще не понял?! Натовцы им помогают! Не знаю, кто конкретно: турки, как говорил Маканин, или даже норвежцы, но они им помогают. Ты думаешь, случайно разведчик у границы крутился? Ты думаешь, это совпадение, что ребята вылетели на его перехват и их тут же сбили?

На лице Стуколина обозначилось понимание;

— Ах вот оно что…

— Мы должны действовать, — сказал Лукашевич. — Глупо сидеть и ждать, когда нас прикончат. Если мы ничего не предпримем в ближайшие два-три часа, Никита умрет, а потом будет новая бомбардировка — ив этот раз наверняка не показательная.

— Что ты предлагаешь? — спросил Стуколин. — Собрать бойцов и прорвать блокаду?

— Нет. Если кавказцы окопались, мы потеряем больше половины личного состава без всякого результата. Новых бессмысленных жертв нам не надо. Будем прорываться по воздуху. Поднимемся парой, пойдем на Оленегорск, сядем на аэродром. Не думаю, что в Оленегорске всё продано и куплено — это было бы слишком накладно даже для богатых кавказцев.

— Это идея, — сразу же загорелся Стуколин. — Когда летим?

— Лететь нужно прямо сейчас, — ответил Лукашевич, — но сначала нужно всё обдумать.

— Чего там обдумывать? — легкомысленно заявил Стуколин. — Летим — значит, летим.

— Ты забываешь о «Сухом», который сбил Костю и Сергея. Не исключено, что он будет преследовать и нас. А наши «МиГи» ему — тьфу.

Лицо Стуколина приобрело озабоченное выражение.

— Ты серьезно?

— Более чем. Тут нужно изобрести какую-нибудь хитрость…

Лукашевич внимательно посмотрел на друга.

— Есть одна идея, — сказал он, — но… ведь ты пилот второго класса. Сможешь ли? Стуколин обиделся.

— Излагай свою идею, — буркнул он. — А там посмотрим, справлюсь или нет.

Первое «боевое крещение» многоцелевой истребитель «МиГ-23» прошел в начале 80-х годов в Ливане. В 1975 году в этой стране вспыхнула гражданская война между правыми, произраильскими, группировками и левыми силами, поддерживаемыми Сирией. Уже в 76-м, в соответствии с решением Лиги арабских стран, в центральные районы Ливана были введены мажарабские силы сдерживания (преимущественно сирийские войска), а в марте 1978 года Израиль оккупировал юг страны. Разумеется, почти сразу началась сирийско-израильская воздушная война.

Самыми боеспособными самолетами ВВС Сирии к тому времени были фронтовые истребители «МиГ-21бис», обладавшие сравнительно неплохой маневренностью, но нуждавшиеся в постоянном наведении с земли (тот, кто хоть раз сидел в кабине истребителя этой серии, мог заметить, как мало там приборов). Израиль же пополнил свою авиацию новейшими американскими истребителями «четвертого поколения» — «F-15 Игл» и «F-16 Файтинг Фолкон». Кроме того, на вооружение израильской армии была принята и своя весьма совершенная машина, созданная на базе «Миража-III» — истребитель-бомбардировщик «Кфир-С.2».

С первых же дней противостояния израильская авиация активно бомбила лагеря палестинцев, иногда (официальная версия — «по ошибке») сбрасывая бомбы и на сирийские подразделения, а сирийская авиация пыталась этому помешать. Однако обстоятельства не благоприятствовали сирийцам: долина реки Бекаа — основной район воздушных боев — была отделена от Сирии горными грядами и не контролировалась сирийскими радиолокационными службами.

Начались работы по созданию радиолокационного поля в небе Ливана, однако на это требовалось определенное время. Советские военные специалисты, которые понимали разницу между старыми перехватчиками «МиГ-21» и новейшими американскими истребителями, настоятельно рекомендовали сирийцам временно воздержаться от активного применения авиации над Ливаном, однако Генеральный штаб Вооруженных сил Сирии продолжал с упрямством, достойным лучшего применения, посылать в небо Ливана истребители «МиГ-21», которые, не имея достаточной информационной поддержки с земли, неизменно проигрывали в схватках с израильскими «F-15», наводимыми на цели с борта самолетов дальнего радиолокационного обнаружения «Хоукай», патрулировавших над Средиземным морем.

Череда неудач (объективно предопределенных) подрывала боевой дух сирийских летчиков. Участились случаи преждевременного катапультирования.

Упрямство сирийского командования в значительной мере объяснялось стремлением убедить советское руководство в необходимости предоставить Сирии более современную авиационную технику и вооружение. Некоторое время Москва «отбояривалась» направлением в Дамаск многочисленных комиссий, анализирующих и изучавших опыт боевого применения авиации. Однако 13 мая 1981 года произраильские вооруженные формирования при поддержке ВВС Израиля начали наступление на горный район Санины. Обострение конфликта вынудило советское руководство принять решение о передаче Сирии тридцати истребителей «МиГ-23БН» и «МиГ-23МФ».

Сразу же после получения самолетов сирийцы приступили к переучиванию на новую технику. Требовалась выработка тактики ведения воздушных боев «МиГов» с новейшими истребителями противника — «F-15» и «F-16». Задача осложнялась отсутствием сколько-нибудь достоверных данных об одном из противников — самолете «F-16» (в то время о нем мало что было известно). Однако на основании общих данных был сделан вывод, что «МиГ-23МФ» не в состоянии один на один бороться с «F-16». Успеха можно было добиться лишь хорошо спланированными действиями группы «МиГов».

В ходе боевых действий во время предпринятой Израилем наступательной операции под циничным названием «Мир для Галилеи» был выработан следующий хитроумный маневр. В соответствии с тактикой, предложенной военными советниками из СССР, четверки из «МиГ-23» сближались с противником в плотном боевом порядке: расстояние между самолетами было так мало, что на индикаторе РЛС самолета дальнего радиолокационного обнаружения все четыре «МиГа» выглядели как один самолет. Достигнув рубежа атаки, «МиГи» размыкали порядок: часть самолетов «ныряла» на предельно малые высоты, оставаясь невидимой для израильтян, а другая играла роль приманки, подводя истребители противника под внезапный удар одного из самолетов звена, выполнявшего атаку «снизу вверх».