— Что?

Она не выдерживает, любопытство заставляет задать этот вопрос, он интересует её больше всего.

— Они тебя перепутали, взяли не ту девчонку, которую надо было. Я всегда говорил, что от Кайла, как и от его людей, толку мало. А-р-р, как можно было так бездарно проколоться! Взять гражданскую и пытать её здесь. Позор.

В моём голосе явно проскальзывает раздражение с нотками презрения к Кайлу, что ж, так оно и есть, он виноват и очень крупно.

— Что значит гражданская?

— Ты гражданская, не военнообязанная, не шпионка! Мы никогда в своих действиях не затрагиваем гражданское население, это строгое табу, которое не нарушается никогда, даже если в этом есть необходимость!

— И что теперь?

— Пока не знаю, я завтра поговорю с отцом на эту тему. Ладно, Кайл, он, вылупив глаза, спешит выслужиться как безмозглый пёс, но отец-то куда смотрел?

Ладонью я провожу по её волосам, она успокоилась и вышла из оцепенения, но не сопротивляется моим движениям, это радует.

— Одно скажу точно, теперь тебя точно никто не смеет и пальцем здесь тронуть.

Она облегчённо вздыхает и, к моему великому удивлению, скорее всего от накатившего счастья, бросается ко мне на шею, крепко обнимает меня, и слезы выкатываются из её глаз. Несколько мгновений я пребываю в полном ступоре, для меня это неожиданная реакция. Но быстро спохватываюсь, кладу ладони на её тоненькую талию и мягко отодвигаю от себя, она послушно ослабляет руки, освобождая мою шею из объятий, и отстраняется. Я всматриваюсь в её глаза, готова ли она прояснить для меня сложившуюся картину? Или пока не стоит её мучить? Нет, стоит, лучше сделать всё за один раз, чем постоянно нервировать её и себя.

— Мне понадобится твоя помощь. — Я беру те самые папки, которые держал в руках и показываю ей. — Ты знаешь этих людей? Они живут с тобой в одном городе и учились в той же гимназии.

Она берёт папки из моих рук и открывает первую. Сосредоточенно вглядывается в первую страничку личного дела. Всё что там написано — фамилия, имя и отчество шпиона, его статус и фото, прикреплённое обычной канцелярской скрепкой. Она удивлена, хотя нет, скорее всего, шокирована таким поворотом.

Оля открывает вторую папку и снова ошарашенно вглядывается в первую страницу, скорее всего, она знает этих людей, раз так реагирует на информацию о них.

— Ты знаешь их? — Я больше не в силах сдерживать своё любопытство.

— Да, это мои одноклассники, я училась вместе с ними.

— Вот это поворот. Они шпионы, Оля, и работают на русскую разведку. Вот эта барышня — Наташа, взломала наш сервер и увела оттуда численность и данные личного состава. Её поручили отловить и доставить сюда, нам нужно было понять, через какую брешь она смогла пробиться, но, как видишь, всезнайка Кайл опять прокололся.

— Что с ней теперь будет? Её привезут сюда?

— Вряд ли, наши не будут второй раз рисковать шкурой ради этой девчонки, уже и так один раз прокололись. Скорее всего, её оставят в покое. Посмотри третью папку.

Она послушно открывает папку и давится, очевидно, воздухом, широко распахнутыми глазами вглядывается в фото и не верит собственному зрению.

— Это мой лучший друг, мы с ним сидели за одной партой. Это не может быть ошибкой?

— Нет, Оля, не может, я всё проверил несколько раз, он один из лучших шпионов российской разведки. По силе, я думаю, может сравниться со мной и Кайлом вполне.

На самом деле, я ничего не проверял, но я уверен, что Пит не мог ошибиться, он профессионал своего дела.

— Он предложил мне встречаться, перед тем как меня похитили.

Её голос тихий и ошарашенный. Смотрю на фото этого Паши, тоже мне, женишок.

— Не повезло парню, облом. Поздравляю, у тебя оказывается куча друзей-шпионов.

— Поверить не могу.

— Да уж, забавная история. А Кайла я ещё потрясу за этот прокол, жёсткий прокол.

— Можно вопрос?

— Задавай.

— Ты серьёзно говорил про Кайла, что отдал бы меня ему, если бы я соврала?

Как она могла подумать, что я отдам её этому извергу? Один плюс — мой метод блестяще применён на практике.

— Неужели ты всерьёз решила, что я могу отдать тебя на растерзание этому зверю? Плохо вы обо мне думаете, Ольга Дмитриевна. Это просто психологический ход, припугнуть тем, что для человека страшнее всего, и тогда он тебе всё расскажет, даже имена родственников до седьмого колена перечислит.

Я подмигиваю ей и мягко улыбаюсь, обед со всеми этими разборками мы пропустили, до ужина ещё далековато. Раз она будет жить со мной, то целесообразно провести ей небольшую экскурсию по дому.

Перед ужином я ненадолго исчезаю, возвращаюсь от Ким на удивление быстро с тюбиком мази от синяков. Мы мажемся практически с головы до ног. Оля быстро колдует ужин на двоих, и урчащие животы получают моральный ущерб за пропущенный обед.

Укладываемся в кровать, но не спешим засыпать, я прошу её рассказать о том, как она попала в Штаб и что с ней было здесь до моего приезда. Я недоволен всем, что происходило с Ольгой здесь. Во время рассказа я не могу удержаться и постоянно вставляю колкие замечания относительно Кайла.

Она заканчивает рассказ, и у обоих начинают слипаться глаза. Теперь можно спокойно засыпать и быть уверенным, что мне ничего не грозит во время сна, она не обучена, а значит, не станет искать оружие.

========== IX Глава ==========

Сон размеренно, минута за минутой тянется в своём привычном ритме, сдерживая в своём плену рассудок и тело. Я лениво открываю глаза, нужно подниматься. Тихонько встаю, натягиваю домашние шмотки и плетусь на кухню. Оля спит, разбужу её к завтраку. Объявляю матч реванш её яичнице и с головой ухожу в поиски чего-нибудь особенного к завтраку. Роюсь в мыслях, но ничего, кроме ароматного кофе и булочек, не приходит мне в голову.

Закончив приготовления, возвращаюсь в комнату. Она до сих пор мирно спит, обняв руками мою подушку. Тихим спокойным голосом бужу её, но она совсем не реагирует на меня. Что ж, мадам, это Вы объявили войну! Стаскиваю с неё одеяло и бросаю его на кресло, на фоне белой шёлковой простыни её бронзовое облако волос и сонное тело выглядят умопомрачительно. Интересно, эта барышня хотя бы понимает, как соблазнительно выглядит?

Она продолжает спать, лепеча что-то неразборчивое себе под нос, а я вхожу в азарт. Обхватываю её лодыжки ладонями и рывком тяну к себе, по гладкой поверхности она скользит без особого труда. Зелёные глаза удивлённо распахиваются и шарят по комнате. Она явно растерялась, но меня это не останавливает. Я склонился над ней и, растянув губы в хитрой ухмылке, собираюсь привести свой план в исполнение.

Подхватываю её и перевешиваю через плечо, носом она утыкается мне в талию. Оля пытается выбраться, в ответ на её сопротивление я от души хохочу и дёргаю плечом, так что она невольно подпрыгивает. Теряю голову, когда ещё я так дурачился? Слишком давно. Она кладёт ладони на мою поясницу, и под кожей загорается огонь. Мне хочется продолжения банкета, но, увы, ей вряд ли понравятся мои планы.

Стеклянные двери распахиваются, и взору открывается кухня, залитая яркими солнечными лучами. В чашках дымится ароматный кофе, рядом стоят аппетитные булочки. У самого стола я опускаю её на ноги, она сонно потирает глаза и потягивается, так невинно и сладко. О Боги, самоконтроль остался где-то в самом отдалённом уголке моего рассудка. Эта девушка определённо сеет в моём сознании разврат и похоть.

— Я думала, ты ушёл.

— А я уж собирался тебя затащить в душ и окатить водой, но потом подумал, что можно обойтись без таких кардинальных мер. Садись, у меня сегодня куча дел, а я всё никак уйти из покоев не могу.

А зря, я мог от души повеселиться.

— Извини.

Она виновато опускает глаза на булочку; эта невинность — вот что сводит меня с ума.

— Я бы не стал тебя будить, но сегодня ты пойдёшь со мной.

— Зачем?

— Ну, для начала мы сходим к моему отцу, пойми меня правильно, но я не могу упустить шанс потоптаться по Кайлу. Потом надо будет собрать управление штабом и решить вопрос с твоей депортацией домой.