Если бы ты только знала, Оля, какую невероятную власть имеешь надо мной. И дело далеко не в природной соблазнительности и аскетичности моих последних месяцев. Нет. Все дело в ней самой. Совокупностью всех своих данных она медленно и уверенно влияла на меня все это время, меняя некоторые аспекты жизни до неузнаваемости просто своим присутствием. Кухня схлопнулась до одной единственной точки — Ольги и я как ослеп. Медленно она вынимает заколку из волос и они струящимся каскадом распадаются по плечам, накрывая собой спину. Отец будто точно знал, какую девицу выбрать мне в покои. Словно предвидел результат.

— Предлагаю отметить твою первую тренировку, я обескуражен тем шпагатом.

— А тебе разве можно пить после анестезии?

— Уже все выветрилось.

Шагами дикой мягколапой кошки, девушка плывёт ко мне в руки. Взяв со стола один бокал, она задумчиво улыбается. Игриво закатив глаза, обольстительница медленно разворачивается в сторону спальни. Этот взгляд с поволокой производит просто ошеломительный эффект. Собственные взбудораженные гормоны готовы утопить меня под настоящим цунами эйфории. Бодро подхватив фруктовницу, бутылку, и свой бокал, иду вслед за ней. Надо же, у нас нет настроения сидеть на кухне? Ай-яй, мисс Романова, вы снова рискуете, ведь с каждым разом мне все сложнее держаться и останавливать себя.

Отставив все на прикроватную тумбу, забираюсь на матрас, к самому кованому изголовью и опираюсь о него спиной. Русская реагирует практически молниеносно, достаточно резво оказываясь в моих объятиях. Так ещё лучше. Ставлю блюдо с фруктами перед нами, одной рукой настырно продолжая обнимать Олю. Не отпущу, сама напросилась.

— Ты ведь хотел сегодня заняться русским донесением.

— Я и занимаюсь русским, только не донесением, а обществом.

— Как-то много русского в жизни американца.

— В самый раз.

Отрываю от ветки янтарную виноградину и отправляю в рот. Сладкий сок бьёт по рецепторам, взвинчивая градус приторности происходящего. Строго говоря, не только Оля изменила меня. Я тоже порядком повлиял на её характер. Сейчас едва ли можно себе представить, как она смущается при словах о том, что спать нам придётся в одной постели. Мне нравится, как она становится смелее, увереннее. Сейчас Ольга находится в абсолютно очаровательной стадии осознания изменений собственного мировоззрения. Держу пари, что в ближайшей перспективе она наконец сделает выводы о всех возможных рычагах давления, тем более что тренер у неё в этом плане годный.

— Мне даже не предложил, — с наигранной обидой в голосе, театрально заявляет Оля, вызывая ухмылку на моём лице. Вновь отделяю крупную ягоду от ветки. Ва-банк, черт подери!

— Отбери.

— О… — обомлев от моей наглости, рыженькая мультяшно округляет глазки, складывая губы в подобие произнесённой буквы.

Сама она никогда этого не сделает, ещё крепки рамки приличия в её голове, да и она слишком трезвая для такого. Забираю бокал из руки Оли, и оставляю обе посудины на тумбу. Крепко зажимаю ягоду губами, благо не совсем тонкая шкурка не позволит соку брызнуть наружу раньше времени. Медленно придвигаюсь почти вплотную к русской, подразнивая её собственным теплом и близостью желанного лакомства.

Видимо, договорившись со своими внутренними противоречиями, охотница предпринимает первую робкую попытку выкрасть приз. Нет, Ольга Дмитриевна, я не собираюсь сдаваться быстро. Стараясь не засмеяться, настырно удерживаю превосходство в импровизированном соревновании. Ей придётся прибегнуть к куда более распущенному поцелую, чтобы получить хотя бы мизерные шансы на победу.

Постепенно входя во вкус, зеленоглазая меняет положение, усаживаясь лицом ко мне. Хрупкие ладони удерживают мою шею на месте, согревая кожу своим теплом. Осознав, что ухватить округлую ягоду губами не выйдет, она применяет радикальный вариант и в ход, пусть и с опаской, идёт язык. О, небеса обетованные, так и с ума сойти не долго. Радуюсь, как ребёнок. Провокация удалась на славу. Вот-вот упущу превосходство.

Сплющиваю ягоду, выпуская сок наружу и одним отточенным движением углубляю наш импровизированный поцелуй. Все эти дразнящие выходки доводят до ручки и это глупо отрицать. Терпкий поцелуй с привкусом винограда затягивается надолго. Никто не готов отступаться в этой борьбе. В конце концов, поддаюсь, позволяя Оле умыкнуть заслуженную награду.

От её победной улыбки меня пробивает на смех. Боги, как мы горды собой. Наряду со всей этой решительностью, румянец смущения все же поджёг её щеки. Легко скользнув ладонью по её волосам, я беру бокал с вином. Надо затушить чертов пожар внутри, сейчас оплавлюсь натуральным образом.

— Почему мне кажется, что ты намеренно меня растлеваешь?

— Я? — идея напустить на себя ангельскую невинность трещит по швам. Сейчас я в лучшем случае напоминаю чертенка, который питается её смущением, а в худшем и вовсе дьявола, состроившего планы на её чистоту и непорочность. — Предположим. Но ты же не против.

— Возможно, я слишком сильно изменилась.

— Взаимно. Мы уже не та компашка заядлого бабника и скромной недотроги.

— Думаешь это хорошо?

— Прекрасно!

Звон бокалов наполняет комнату своей ненавязчивой трелью. Её настораживают эти изменения? Но они, безусловно, к лучшему. Или же так кажется только мне? К черту самокопания. Не хочу опять заниматься самобичеваниями и формированием не бог весть откуда взявшихся выводов, на основе одной невинной фразы. Любого пугают внутренние перемены, а уж Олю вдвойне.

Остаток вечера проходит непринуждённо и спокойно, в достаточно приличной атмосфере. Когда донышко бутылки являет свой лик миру, и последний напиток античных богов, облаченный в золоченое стекло, подходит к концу, мы принимаем решение укладываться в постель. Лисица сонно потирает глаза, время от времени позёвывая.

Босыми ногами шагаю в ванную, стараясь смыть пот хотя бы с корпуса. Не очень хочется ложиться в чистое бельё не смыв с себя липкий слой. С горем пополам оканчиваю это дело. Пес с ним, ничего толкового из этого не выйдет по определению. Кстати, о пушистом, его опять пора кормить. По возвращении в спальню обнаруживаю, что Ольга уже все сделала и даже успела нырнуть в объятия одеяла. Шустрая какая. Ставлю будильник на завтра. Хватит раскачиваться, пора расшифровывать бумагу и отправлять Найтов под шквальный огонь Глоков. Жить будем или мы, или они. А я подыхать не намерен.

Набравшись неимоверной наглости, подбираюсь вплотную к своему осажденному по всем постам бастиону и прижимаю к груди. Да, так мне намного спокойнее, когда ощущаю, что она в моих руках и все в порядке. Отрадно, что она даже не предпринимает попыток запротестовать, просто-напросто удобнее устраиваясь в мои руках.

— Спокойной ночи, — оставляю мягкий поцелуй на её макушке.

— Сладких снов.

От тепла и близости Оли практически моментально теряю трезвость суждений. Или же вино дошло? Я, конечно, по-джентельменски обогнал свою пассию на целый бокал, но вряд ли такой слабый напиток способен выбить меня из колеи. А там как знать. Закрываю глаза и словно по щелчку пальцев проваливаюсь в крепкий и беспробудный сон.

Комментарий к XXXXVIII Глава

Доброго дня!

Главу задержала, есть такое дело. Не сумела дождаться бету, личная загруженность у моей помощницы сильно возросла =( Буду благодарна за отзывы и за помощь по средствам публичной беты!

========== XXXXIX Глава ==========

Ненавистный будильник настырной вибрацией изгоняет сон из сознания. Тот момент, когда ты вчерашний, нагадил себе сегодняшнему. Мысленно рыкнув, вырубаю этот адский механизм. Хорошо хоть Оля на него даже не отреагировала. Ещё немного полежав, начинаю предпринимать осторожные попытки выбраться из постели. Уютно устроив рыжеволосую головку на руке, соседка по ложу умудрилась вплести меня в объятия намертво. Будить её в такую рань не входит в планы.

В конечном счете мне с успехом удаётся выпутаться из клубка наших тел. Глаза слипаются. От ранних подъёмов отвык, при том конкретно. Даже собака обалдела, увидев меня в такой час бодрствующим. Навожу себе крепкий кофе, а Тимке отсыпаю корма. Семь утра, значит следующую кормежку можно организовывать в десять. Хорошо, думаю, Ольга проснётся к тому времени.