- Роджер, ты же бросил пить! – воскликнул изумленный Брайан.

- Да, такая версия развития событий тоже имеет право на существование, - хохотнул Роджер.

- Я назначу встречу с доктором Купером, - продолжал Джон. – Давайте сходим туда втроем. Я что-то уже совсем потерялся и не понимаю, как быть…

- Втроем? – насторожился Брай. – Нас же двоих сразу узнают, сложат два и два, и на следующий же день Гарден Лодж будут осаждать папарацци.

- Да, Дики, иди-ка ты туда один, а мы пока с нашим кудрявым другом посетим все приличные и неприличные заведения в районе, - и Родж загадочно подмигнул Мэю.

Доктор Купер в очередной раз пролистал толстую карту, вздохнул и откинулся на кресле.

- Вы хотите от меня чуда. Но чудес не бывает. Вы же понимаете, что после всей этой истории с заморозкой…

- Понимаю, доктор! Но есть ли хоть один шанс, что он станет прежним? И как мы можем помочь ему? Мы делали все по вашим рекомендациям, выкопали все самые приятные и радостные моменты его прошлой жизни и разложили перед ним. Но его не заинтересовало ничего, словно бы прошлое умерло для него, словно бы он возродился снова, и ничего уже не связывает этого человека с тем. Я совершенно его не узнаю. Его словно подменили.

- Увы, это нормальная предсказуемая реакция организма на такой длительный шок. Мозг и гормональный фон может и вовсе не оправиться, и ваш брат останется таким навсегда. И что же, вы не сможете любить его?

- Доктор, это совершенно чужой человек. Чтобы полюбить его, мне нужно сперва его узнать, а он не подпускает никого из нас к себе и близко. Он выстроил вокруг себя высоченные стены, а дверей в этой башне нет…

- А вы хорошо искали?

- Доктор, я же говорю: испробовали абсолютно все.

- Точно? Или вы искали обычную деревянную дверь с массивной металлической ручкой? А ведь это может быть потайной ход, и чтобы найти его, нужно простучать всю кирпичную кладку и найти тот, который сдвинется, открывая вход внутрь. У любого здания есть вход и выход. И если вы их не видите, это не значит, что оно выточено из цельного куска гранита… Давайте подождем и поработаем еще немного, а антидепрессанты я всегда успею прописать. Хотя пока и не вижу для этого показаний.

Джон вышел на крыльцо и задумчиво чиркнул спичкой о коробок – по старинке он зажигал сигарету именно так. Невдалеке просигналила машина, а за лобовым стеклом мелькнула пара темных очков – бездарная маскировка Тейлора. Джон вздохнул и медленно спустился по ступенькам. Потайной ход… что же это может быть?..

Брайан подвинулся на заднем сиденье, приглашая Джона устроиться рядом.

Они внимательно выслушали сбивчивый рассказ Дики, а в конце Родж не выдержал и громко расхохотался:

- Потайной ход? Серьезно? Ха-ха-ха! Так Хаттон что-то не смог туда протиснуться.

- Родж! – осадил его Брай, внезапно побледнев. – Что ты опять несешь?! Джон, у тебя есть еще идеи?

- Нет. Монсеррат умерла, реальный Джим умер – а ведь этими лазейками вполне могли быть они. Сестра? Племянники? Гадать можно до бесконечности…

- Кокаиновая гей-вечеринка?.. – начал было Родж, но, увидев во взгляде Мэя свою скорую смерть, тут же прикусил язык.

- Наверное, придется учиться жить с новым Фредди, - пожал плечами Брайан. – С Фредди, который больше никогда не будет петь и сочинять музыку. С Фредди, который будет скучнее зубной боли…

- В общем, в нашем полку прибыло – одним Браем станет больше! – бодро сообщил Родж, прикладывая к виску два пальца.

- И что, будете и дальше продолжать выступать, словно ничего не произошло? – ехидно процедил Джон, пытаясь разглядеть хоть тень смущения на бесстрастном лице Мэя. – Как вы публику будете обманывать, играя на их слезах и зная, что Фредди – вот он, буквально на соседней улице сидит за столом и бездумно пялится в окно?!

- Наш Фредди умер 24 ноября 1991 года. А это… совсем другой человек. И я не знаю, как нам с ним быть. Мы дадим ему еще один шанс. Да и, в конце концов, ему все равно – что мы есть, что нас нет.

- С вами все ясно, - отрезал Джон и вышел из машины, громко хлопнув дверцей.

Он брел по улице и курил одну сигарету за другой. Мэри сдалась. Брай сдался. Для Роджа все хиханьки да хаханьки. Лазейка… потайной ход… что же это может быть? Где та единственная брешь в кирпичной кладке? Думай, Дики, думай. Включай свои великолепные мозги. Вспоминай.

Шаг. Еще один. Еще десяток. Сотня. Сигарета – одна, другая, третья, десятая, пустая пачка летит в урну… Вспыхивают и гаснут спички, падая на мокрую после дождя мостовую. Ниточка в прошлое… Видео его собственных выступлений? Да он поди закрутил их уже до дыр, если даже до Адама добрался. Может, сводить его на концерт Экстраваганцы? Живой Марк сработает лучше бездушной пленки… Надо пробовать, но думай же, Джон, думай. Должно быть что-то еще, нужно больше вариантов…

На город постепенно спускалась ночь – промозглая ноябрьская лондонская ночь. Джон продрог и поплотнее запахнул на себе пуховик. Когда-то много лет назад в похожую ночь… стоп! Джон замер и закрыл лицо руками. Нет, только не это. Да это и не сработает, не может сработать! Но… он ущипнул себя за руку, высоко поднял голову, сунул руки в карманы и быстро зашагал к ближайшей станции метро.

А по щекам его катились слезы. Хотя скорее всего это были капли внезапно обрушившегося на город дождя.

========== 7. ==========

- Ну вот, как обычно, - простонал Фредди, закидывая голову вверх и ловя на язык холодные капли ноябрьского дождя, - только случится что-то по-настоящему хорошее, а разделить это не с кем! Один нажрался и потащился за очередной юбкой, а у второго, понимаешь ли, экзамены! Эээээээээээээээооооооооооооо!!! – и его пронзительный голос вырвался, словно ястреб из клетки, и взлетел в небо ночного Лондона.

«Ну да, как обычно, - повторил про себя Джон, зябко поводя плечами и низко опустив голову, - я здесь вместо мебели», - и он безмолвно шагал рядом с продолжавшим ныть вокалистом, размышляя о том, какой бы найти предлог получше, чтобы свернуть в боковую улицу и умчать к Веронике, которая наверняка уже ждет его и волнуется.

- Вот, глянь, Дики, как тебе? – на ладони Фредди лежала темно-синяя бархатная коробочка, а в ней – аккуратное золотое колечко. – Сегодня я сделаю ей предложение! – коробочка захлопнулась и исчезла в кармане кожаной куртки.

Джон ссутулился еще сильнее. Надо бы тоже сделать предложение Веронике, хватит уже тянуть с этим, ее родители явно беспокоятся на этот счет – они встречаются уже несколько лет, а о свадьбе и речи не заходит…

- Прогуляешься со мной? – Фредди уцепился за локоть Джона и слегка наклонился, чтобы посмотреть тому в глаза. – Я не смогу быть один в эту прекрасную ночь!

«Ну конечно, мне всегда только и остается, что следовать за вами по пятам. Я же мебель. Бас-гитара на подставке с колесиками…»

- Я, кажется, впервые в жизни по-настоящему люблю. Это невероятные ощущения, Дики! – Фредди раскинул руки и поднял их вверх, прогибаясь навстречу моросящему дождю.

Его зеленоватые очки в форме звезд давно запотели и намокли, и Джон осторожно поднял голову, глядя, как крошечные капли стекают по стеклам, оседая на порозовевших щеках вокалиста.

- Мне кажется, я все могу. Вот прямо сейчас я могу изменить весь мир, все исправить, достаточно только взобраться повыше и посмотреть на него с высоты, а потом запеть… И в мире непременно наступит гармония, она родится из моего голоса, из Браевской гитары… Мы можем все, Дики, слышишь меня! – и Фредди в исступлении сжал смущенного басиста в объятиях.

Очки острыми краями задели лоб Джона, и он поморщился, слегка отстраняясь.

- Если честно, я замерз и пошел бы сейчас домой…

- Дики, ты еще зануднее Брая, - протянул Фредди, снимая очки и пряча их в карман куртки. – Когда мы еще с тобой погуляем вот просто так, одни? Жизнь так коротка, не успеешь оглянуться, мы женимся, остепенимся, заведем детей, будем видеться раз в год по праздникам, а потом уже ездить друг к другу на похороны. Юность – единственно, что имеет значение, и нужно пользоваться ей на полную катушку, пока она у нас еще есть! – и он провел теплой ладонью по намокшим прядям Джона, стряхивая с них холодные капли.