Брайан только обреченно вздохнул, надеясь, что по дороге не случится никаких обострений.

Приятель Стива нашел им очередного годного дальнобойщика, направлявшегося в Джексонвилл, откуда открывался уже прямой путь на Майами.

И снова путь проходил в молчании. Роджер еще заметнее похудел, и его болезненная бледность делала его все более похожим на того давнего мальчишку с пшеничной копной на голове. Изрядно постаревшего, но все-таки мальчишку. Брайан уже не скрывал от себя мучившего его желания прижать этого парнишку к себе, погладить по голове, заверить, что все непременно будет хорошо, что они доберутся до этой Кубы живыми и невредимыми, однако, самому ему верилось в это все меньше. С каждым часом пути Роджеру становилось все хуже, и в Чарльстоне, заметив расплывавшееся красное пятно на грязно-серой футболке, Брайан остановил водителя и буквально на руках вынес Роджа из машины. У него еще оставались кое-какие деньги, и он поймал такси и отвез Тейлора в центральную городскую больницу. Кровь ему, конечно же, остановили, повязку поменяли, но бесплатно госпитализировать отказались. И вот они снова сидели на лавочке в парке возле больницы – голодные и едва державшиеся на ногах: Брайан – от безумной усталости и переживаний, а Роджер – от боли и кровопотери. Он не пожелал рассказать, кто и за что пырнул его ножом, только вяло улыбался в ответ на бесконечные расспросы.

- Я все-таки пойду и кому-нибудь позвоню. Пора заканчивать с этим лихачеством, Родж. Если с тобой что-то случится…

- Брай, мы поссоримся, если ты попробуешь отбуксировать меня назад в Лондон, - произнес Тейлор так холодно и твердо, что Мэй понял: надо снова выкручиваться, искать жилье, бегать по улицам и играть на гитаре, чтобы хоть что-то заработать… - Оставь меня здесь, Брай, - раздался вдруг едва слышный голос Роджера. – Я вижу, как тебе тяжело сейчас содержать меня. Пожалуйста. Я справлюсь. Только не возвращай меня назад в Лондон. Я для тебя обуза, Брайан. Уезжай.

- Обязательно уеду. Непременно, - бормотал Брайан, обнимая его и поглаживая по спутавшимся и заметно отросшим волосам. – На Кубу. Вместе с тобой. Когда ты поправишься. А сейчас мне надо идти бренчать на гитаре – должны же мы где-то сегодня переночевать…

*

Анита вбежала, отталкивая Роджера в сторону, и уткнулась ему носом в плечо.

- Я уже не знаю, к кому идти и что делать. Полтора года прошло, а становится только хуже… Ему никто не может помочь, все только руками разводят…

- А я тут причем? Он и меня видеть не желает, ты же знаешь.

- Знаю… У него все время куча этих таблеток в шкафчике – врачи еще тогда в 88-м прописали, когда Фредди его от самоубийства спас. И с тех пор мы под постоянным Дамокловым мечом. Что мне делать, Роджер?

Анита сползла по стенке и расплакалась, совсем как маленькая пятилетняя девочка, размазывая слезы кулаками по щекам.

- Я не за него пришла просить, за себя. Помоги мне, Роджер, иначе я сойду с ума…

Он опустился на корточки рядом с ней и погладил по спутавшимся рыжим волосам. Она уткнулась лбом в его плечо, а он приобнял ее, помог встать и отвел в гостиную.

- Он перестал со мной общаться, все время сидит, закрывшись в своем кабинете, и бренчит на гитаре. Даже на детей не реагирует, а ведь прошло уже полтора года! В первое время было гораздо лучше, он все время ездил с тобой на какие-то съемки и интервью, а сейчас… Мне кажется, он умер вместе с ним. Что мне делать, Роджер?

- Похоже, он переживает эту утрату совсем не так, как я. Я могу отвлечься, переключиться, чтобы не думать о Фредди. А он не хочет переключаться. Он хочет думать. Значит, ему надо изжить эти мысли, додумать их без остатка, пока они не кончатся. И вот тогда он вернется… Кажется, у меня есть одна идея, но ты должна мне помочь.

Брайан замер, сжавшись в комок. Солнце светило слишком ярко для мира, в котором его больше не было. Его голос до сих пор звенел в ушах Брайана каждую секунду, он пытался ухватить его и повторить, пытался вытянуть вслед за голосом и его обладателя, чтобы сказать ему все то, что не успел сделать при жизни, и не мог. Земля шаталась и скрипела. Планета в один миг постарела на миллиарды лет и скоро должна была разлететься на мириады крошечных осколков, ибо все, что скрепляло их вместе, обратилось в прах. Махнуло ярким павлиньим хвостом, шутливо подмигнуло, высунув язык, и растворилось в радуге, убежало по ней в небытие. Брайан закрыл глаза.

Внизу скрипнула дверь. На лестнице раздался стук каблуков, и Брайан повернул голову к двери, готовясь в очередной раз выгнать из кабинета Аниту, но увидел лишь стройную ногу, обтянутую черным чулком. Рука с двумя браслетами на запястье держала ручку миниатюрного вертикального пылесоса. Брайан протер глаза и ущипнул себя за плечо. Вслед за стройной ножкой показалась и вторая, и вот в его кабинет вплыла…очаровательная брюнетка в кожаной миниюбке, обтягивающей розовой кофточке…и с роскошными черными усами. Она деловито принялась пылесосить, виляя круглым задом, и огромные ярко-розовые сережки позвякивали в такт ее движениям.

- Фредди? – сумел лишь выдавить из себя Брайан, не веря собственным глазам. – Это ты?

Брюнетка замерла, улыбнулась во весь свой белоснежный оскал и поправила лямочки черного бюстгальтера, съехавшие с ее плеч. Она подошла ближе, оттопырила пальчик и коснулась им носа Брайан, сверкнув озорными карими глазами.

- Я сплю или это какой-то дурацкий розыгрыш? – пробормотал Мэй, всматриваясь в лицо усатой девицы.

Она принялась выстукивать каблучком ритм, а затем вступила:

- I want to break free…

- Роджер… - тут же выдохнул Брайан, услышав до боли знакомый хриплый голос. – Это не смешно!

- А помнишь, как он навернулся на этих каблуках, когда впервые их нацепил? – проворковала брюнетка и плюхнулась в кресло напротив Брайана, широко расставив стройные ноги.

Юбка немилосердно задралась, обнажая обыкновенные мужские боксеры. Девица хрипло захихикала и закурила.

- Он еще и целую тонну колготок изорвал, прежде чем сумел что-то натянуть на свои волосатые ходули! – рассмеялся Мэй, восторженно глядя на обрядившегося Роджера.

- И меня лапал за все приличные и неприличные места, в итоге и мне пришлось колготки менять! А ноги он так и отказался брить, засранец! Это мне вот во второй раз пришлось, - и Роджер чертыхнулся, почесывая икры.

- А эта пластиковая грудь! – Брайан согнулся пополам, а в глазах его заплясали веселые искры.

- После съемок он еще мне под юбку все пытался залезть и требовал, чтобы я прямо в таком виде по улице прогулялся. И я таки это сделал!

- Быть не может! И мне ничего не сказал!

- Да я как представил твое лицо, сразу подумал, что ты меня прямо на месте и прикончишь – физически или морально. А мы с Фредди на вискарь поспорили, что я прямо в таком виде пройдусь по улице вплоть до его любимого гей-клуба.

- Родж! – охнул Брай. – Как ты жив-то остался после такого?

- Не спрашивай. Фредди пошел вместе со мной в своей розовой кофточке. Но ему-то не впервой! Ох, как нам сигналили машины! Один меня даже к стенке прижал и под юбку залез. А я и не сопротивлялся даже. Видел бы ты его лицо, когда он нащупал то, чего не ожидал!

- А в клубе-то что было?

- Ну на Фредди все сразу налетели, загалдели, чмоки, все дела. Меня не заметили поначалу. А потом… В общем, улепетывал я оттуда босиком без колготок и с разорванной рубашкой, - Роджер выпустил кольцо дыма и расхохотался. – Но на следующий день Фредди честно мне притаранил ящик вискаря, и мы тогда с ним знатно надрались.

- Я скучаю по нему, Родж…

- И я. Очень. Это фейерверк, а фейерверк горит ярко, но недолго…

Родж встал, подошел к креслу Брайана и опустился на подлокотник.

- Это та самая кофточка и та самая юбка. И даже грудь. Можешь пощупать.

Брайан улыбнулся, вытирая слезы, протянул руку и осторожно коснулся тонкой ткани, потом уткнулся в нее лицом, вдыхая запах, и издал блаженный стон. Ладони осторожно гладили переливающийся материал, глаза изучали каждый шов. Затем пальцы скользнули ниже и впились в гладкую ткань юбки. Брайан поднял голову и взглянул на совершенно непроницаемое лицо Роджера, затем спустил ладони еще ниже, поглаживая мускулистые бедра, пальцы проникли под юбку и выше к паху. Брайан весь подался вперед и впился губами в шею Роджа, обильно политую женскими духами. Тот невозмутимо отстранился, встал, оправил юбку и усмехнулся: