- Родж, - одним рваным выдохом прошептал Бри.
Пальцы Тейлора двигались медленно, мучительно медленно, даже не пытаясь скользнуть за резинку штанов и преодолеть, наконец, последнюю разделявшую их преграду. Наверное, его тоже мучил страх сделать этот шаг и окончательно все сломать без возможности построить что-то принципиально новое. Бри прикрыл глаза, откинул голову к стене, словно подставляя шею под поцелуи, и Родж полоснул по бледной коже больным от страсти взглядом, но даже не шевельнулся, продолжая поглаживать твердый член Бри сквозь штаны. У самого в паху мучительно ныло, но он перестал обращать на это внимание, весь обратившись в осязание, в прикосновения к Бри, который изо всех сил пытался сдерживать несущееся галопом дыхание, но у него все равно ничего не получалось. Он дышал словно только что выловленная и выброшенная на лед рыба, продолжая закрывать глаза дрожащей ладонью. Тонкие пальцы его подрагивали почти в такт осторожным движениям Роджа. Это даже не было похоже на мастурбацию, скорее просто на ласку – робкую, полудетскую, неумелую ласку. И если бы только Бри был способен хоть как-то здраво рассуждать в тот момент, он бы задумался, почему такой опытный мачо Родж, проведший в общей сложности не один час в постели с Дики и не одни сутки – с Фредди – так застенчив, так неловок, словно неопытный юнец-девственник, почему пальцы его едва касаются, а не ловко и умело хватают, почему он раз за разом облизывает сухие губы, но не решается опустить голову вниз и увлажнить их…
Наверное, при других обстоятельствах, будь это Анита, Крисси, Фредди, Дики или вообще кто-то другой, от таких легких, словно крылья бабочки, прикосновений Бри никогда не удалось бы кончить, но тут ему хватило несколько влажных и горячих минут, чтобы дернуться, наконец, вперед, вбиться до конца, насколько это было в принципе возможно через штаны, в подставленную горкой ладонь Роджа и громко выдохнуть, выплескиваясь. Он опустил руку, обмяк, прижимаясь спиной к стене, дыхание его постепенно выравнивалось. Он долго не смел открыть глаза, а когда, наконец, решился разлепить веки, то застал лишь уже потухающий больной огонь в зрачках Роджа, а в следующий момент маска шута вернулась на свое законное место.
- Ну что, кайфанул, кудрявый? – язвительно бросил Тейлор, отстраняясь от Мэя. – Кайфанул сам, дай кайфануть другому, - и ткнул пальцем в свой пах.
Бри смотрел ему в глаза, пытаясь понять, куда пропал тот Родж, который еще пять минут назад так ласково гладил его, так предупредительно шептал что-то нежное и глупое. И был ли он вообще, существовал ли он хоть когда-нибудь, или его покалечил и изгнал тот веселый бес, что с насмешкой таращился сейчас на обезумевшего от чувств Бри.
- Родж… - с мольбой в голосе протянул Бри, но тот лишь криво усмехнулся.
- Давай-давай, кудрявый, - и выпятил вперед возбужденный пах. – Меньше слов, больше дела.
Бри поднялся с каталки и медленно побрел к себе, ноги его заплетались, в груди жгло то ли от недавнего взгляда Роджа, то ли от его прикосновений, то ли от так жестоко теперь выплевываемых слов. Он плюхнулся на койку, натянул одеяло до подбородка и отвернулся к стене.
- Ну я так и знал, - с презрением в голосе выдавил Родж. – Вот не зря я всю жизнь на тебя особо и не рассчитывал. Эгоист чертов. Все, я переезжаю в палату к Джону! – и принялся копошиться в тумбочке сгребая вещи.
Когда открылась, а вслед за тем оглушительно захлопнулась дверь, Бри даже не пошевелился.
========== 20. ==========
ГЛАВА 20
В ночь перед свадьбой я очень плохо спал – все время настигали какие-то кошмары, я подскакивал, в ужасе озирался, видел рядом миро посапывающую Веронику, но покой все не приходил.
Фредди с Бри в последние недели не вылезали друг от друга, твердили, что пишут альбом, и советовали мне лучше сосредоточиться на свадебных приготовлениях. Фред только обмолвился, что обязательно включит мою песню в список, да на том и все. Родж вообще пропал с радаров и чем он занимался в эти две недели, я и понятия не имел. Хотя мне, признаться, было и не до выяснений. Я бегал по магазинам в поисках костюма, потом подбирал букет… Даже с Фредди за эти несколько дней мы не перекинулись почти ни единым словом. Чему я в определенной степени был рад: после всего, что между нами произошло, нам следовало держаться на расстоянии. Видимо, в этом он был со мной согласен, поэтому впервые после той ночи я и увидел его только в церкви.
Платье Вероники было совсем скромным, гостей мы пригласили мало, церемония вышла камерной, да нам такого и хотелось. Родж стоял в первых рядах, облаченный едва ли не в самые повседневные свои шмотки. Вот разве что джинсы на коленях не были продраны. Бри маячил несколькими рядами ближе к выходу. И вот как раз он одет был с иголочки: роскошный черный фрак с бабочкой, аккуратный нежно-розовый букет в руках… Бри буквально во всем был Бри.
Фредди я заметил не сразу и поначалу даже подумал, что он не решился прийти на церемонию и явится уже только в ресторан. Но не мог перестать оборачиваться каждые полминуты, скользя глазами по толпе зевак у входа. И вот раз уже, наверное, на десятый я заметил, наконец, того, кого искал.
Я никогда прежде не видел на Фредди такого костюма: ярко-красного, купленного явно по случаю, и очень вызывающего. Это даже и не костюм был в полной мере, по крайней мере, на деловую встречу или на торжественный прием в таком точно не явишься. Вместо брюк там были обтягивающие лосины. До такой степени обтягивающие, что я почувствовал предательское жжение в районе груди и значительно ниже. А вот верхняя половина туловища была наполовину оголена: рукав у костюма был всего один, и бог его знает, на чем он только держался. Повсюду торчали красные же перья, а на ногах у Фредди не было ничего. Да, вот ровным счетом ничего. Абсолютно голые ступни.
Я сглотнул сухой и твердый комок в горле, прикрыл веки и повернулся к Веронике, чтобы обрести какую-то поддержку в ее спокойном и уверенном взгляде. Священник продолжал свою тираду, а меня так и тянуло снова обернуться и получше рассмотреть костюм. Кроме того, мозг терзала мысль о том, что ему поди холодно там босиком-то да на мраморном полу… И когда мне задали вопрос, согласен ли я взять в жены Веронику и не обещался ли другой женщине, я благополучно его прослушал. Зато из толпы сзади в этот миг раздался оглушительный крик:
- Обещался!
Я вздрогнул. Этот голос я узнал бы из миллионов других.
Все обернулись к говорившему, лишь я замер в страхе увидеть в его карих глазах готовность поступить так, как я бы никогда в своей жизни не решился.
Все тут же зашушукались, и прошло около минуты, прежде чем Фредди продолжил свою реплику:
- Веронике! Он обещался только ей. Он и не мог обещаться никому другому. Да, Дики? – крик Фредди эхом отразился от мраморных сводов собора и сиреной полетел над нашими головами.
Я кивнул не в силах сказать ни единого слова. И церемония была завершена.
Когда нам предложили поцеловаться, я почувствовал, как взгляд мой вновь скользит к костюму цвета мечты любого маньяка, и заметил в глазах Фредди странный вызов.
Ресторан мы сняли небольшой, на два зала – собственно для пиршества и для танцев. В танцевальной зоне был бар и стойка для фуршета. Народу было приглашено совсем немного, поэтому я чувствовал себя вполне комфортно.
За столом Бри сидел прямо рядом с нами, а Родж с Фредди запрятались в самый дальний угол, о чем-то перешептывались, хихикали и даже не смотрели в нашу сторону. Поначалу я глаз с них не сводил, но потом пара бокалов вина сделали свое дело, я расслабился, перестал думать о текущих заботах и принялся весело болтать с Бри на тему нового альбома. Он увлеченно рассказывал, каким шикарным получается альбом. Что если уже этот материал не выстрелит по-настоящему, тогда Фредди пообещал съесть дырявые джинсы Роджа, и теперь Родж делает все, чтобы отвлечь друга от сочинительства.
