В обед к ним часто заходила тетя. В этот раз она принесла с собой большой прямоугольной пакет.

– Что это? – удивилась девочка.

– Это вафельные листы. Из них делают вкусный торт. Я сегодня приготовлю крем из масла и сгущенного молока, намажу им эти листы, и получится замечательный торт. А завтра я принесу тебе большой кусок, и ты увидишь, каким он получился. Хочешь?

Девочка радостно кивала головой, обнимала тетю и вечером никак не могла уснуть от ожидания. Все ворочалась в постели и думала, как она будет есть торт. Вафельные листы были разноцветные и должны были сами по себе быть вкусными. А со сгущенным молоком – то и подавно. Потом девочка решила, что будет откусывать от каждого слоя отдельно – ведь не может же красный вафельный лист быть по вкусу таким же, как желтый?

Наконец наступило утро. Девочка быстро доела свой завтрак и никак не могла дождаться, пока маленькая стрелка часов будет на цифре один, а большая на двенадцати. Она знала, что тогда тетя придет. И принесет ей кусок вкусного вафельного торта.

Девочка нарядила свой маленький стол, усадила плюшевого мишку, зайчика в розовом сарафане и куклу, исписанную синими чернилами, и обещала поделиться с ними тортом.

Маленькая стрелка часов стояла на цифре один. Прозвенел дверной звонок.

– Тетя пришла! – радостно закричала девочка.

Тетя вошла, поцеловала девочку и бабушку, сняла пальто и обувь, положила сумку на пол в коридоре и прошла в гостиную.

Сумка, пожалуй, была маленькая, но девочка была уверена, ее торт там в целости.

«Конечно же, я получу его после обеда», – размышляла она. Ее счастью не было предела, когда обед закончился и взрослые убрали со стола.

Тетя вернулась из кухни с подносом. А на нем чашки с чаем.

«Вот сейчас тетя достанет торт», – обрадовалась девочка. Но вместо этого бабушка и тетя пили чай с инжирным вареньем.

Потом тетя снова надела пальто, обувь и открыла сумочку.

Сердце девочки заколотилось быстрее. Ведь торт в сумке.

Она улыбнулась широко от наступающего удовольствия, но улыбка сразу же сползла с ее лица.

Тетя вытащила из сумки помаду, чтобы накрасить губы, и стало понятно, что никакого куска торта там нет.

Тетя забыла о своем обещании.

На прощание поцеловала бабушку и девочку.

Дверь за ней закрылась.

Бабушка села смотреть свой сериал.

А девочке захотелось плакать.

Она тихо пошла в свою комнату, села за красиво наряженный стол и обняла игрушки.

Слезинки не исполнившегося желания потекли из ее глаз.

О горе девочки не знал никто.

Только плюшевый мишка, заяц в розовом сарафане и кукла, исписанная синими чернилами.

Когда Варя училась в пятом классе, мама купила ей глобус. В девяностые его достать было не так-то и легко. В их маленьком городке за северным полярным кругом люди только и занимались тем, что стояли в очередях за хлебом, маслом и молоком и очищали тротуары от снега. По крайней мере, так казалось маленькой Варе.

Глобус был упакован в газету. Сначала Варя подумала, что мама подарила ей мяч. Жадно отрывая куски бумаги, она придумывала, как будет играть с подружками в «Горячую картошку» или «Вышибал». Поэтому когда она увидела глобус вместо мяча, то немного разочаровалась. Маме стало обидно, так как глобус везли аж из самой Москвы до Воркуты, их родного города. Покупка глобуса была поставлена на одну чашу весов с костюмом для мамы. «Но учеба дочки важнее тряпок», – подумала Варина мама и решительно отдала отложенные деньги.

Варя увидела, как маме стало грустно от того, что дочка подарок не оценила, и поэтому, быстро подбежав к ней, поцеловала, поблагодарила и предложила вместе поискать их город на глобусе. Но на нем предательски красивыми буквами были написаны другие города их страны и названия других стран, а Воркуты на глобусе не было. Варя долго вертела его в разные стороны, словно надеясь, что стоит получше повернуть, и их город сразу появится. Маленькой Варе показалось, что создатели глобуса даже и не слышали никогда о ее городе. Ей стало очень обидно, и она решила, что когда вырастет, то обязательно сделает что-нибудь, чтобы все-все в мире узнали про Воркуту.

Время шло, дули сильные ветра, шел нескончаемый снег, и казалось, полярная ночь сменяет полярный день. Солнца всегда не хватало. А мороз пронзительно окутывал тело, даже если одеться во все самое теплое дома. Варя росла. В семнадцать лет она поступила в Воркутинский политехнический техникум. Профессию выбрала сама – конструирование, моделирование и технология швейных изделий. Учиться было Варе легко и интересно, и казалось, что все хорошо, жизнь впереди, и морозы не страшны.

На вечеринке по поводу окончания техникума Варя немного задержалась и не успела на автобус. До дома идти было не очень далеко, двадцать минут медленным ходом. Варя шла в приподнятом настроении, вспоминала вечер, шутки друзей и строила планы, как пойдет работать на швейную фабрику. Идущего за ней следом мужчину она заметила не сразу. Обернулась, когда поняла, что ритм сапог, ступающих по снегу, какой-то сбивающийся. Когда она остановилась, мужчина вплотную подошел к ней и, крепко скрутив ей руки, повел в темные кусты за неработающим магазином. В этот момент происходило что-то страшное, что Варя даже не могла ни закричать, ни промолвить слово или даже оттолкнуть его. Все ее тело как будто замерло и больше ей не подчинялось.

Она словно стала безмолвным наблюдателем, хотя и была главной героиней происходящего ужаса. Она видела, как мужчина раскрыл замок штанов, как резко от него пахло перегаром и как, прижав ее к стене магазина, насиловал. У нее не хватало сил что-либо предпринять. Боль завладела всем ее телом. Только боль. Больше Варя ничего не помнила.

Вдруг стало очень светло. Это было понятно, даже не открывая глаза. Были слышны несколько голосов, которые перешептывались и говорили что-то про нее. Она открыла глаза и увидела маму и еще каких-то врачей и палату, где находилась с прошлой ночи. У Вари был шок, потеря сознания, и прохожие, увидев ее, лежащую на улице, вызвали скорую. Варя вдруг все вспомнила. Она вновь почувствовала запах перегара и как силой ей выворачивают руки. Хотелось снова уснуть, а лучше умереть. Но не видеть никого. И никому ничего не рассказывать. Ей было очень стыдно, хотя она и понимала, что жертва изнасилования. Она начала плакать. Истошно, словно выплескивая всю боль и унижение из души. Мама бросилась ее обнимать, а врач посоветовал вколоть успокоительное и дать Варе снова немного поспать.

Когда Варя проснулась, она поняла, что никогда никому не сможет рассказать, что произошло. Никто не поймет ее. И еще она решила, что навсегда останется одна, никогда не будет встречаться с мужчинами и не выйдет замуж. Ей было отвратительно даже от одного слова – мужчина. И хотелось постоянно мыться. Стоя под душем, Варя усердно терла тело мылом, пытаясь вымыть грязь, боль и унижение.

Потом были долгие и утомительные разговоры с их городской милицией, врачами, участковым. Того, кто ее изнасиловал, так и не нашли. Хотя эта и была официальная версия. Соседка рассказала ее маме, что, очевидно, дело замяли в суде и тот, кто совершил изнасилование, просто откупился. Варя даже не знала, хотела ли она, чтобы преступник сидел в тюрьме. Она знала точно, что даже на секунду не хотела бы с ним столкнуться и что его время за решеткой никогда больше не вернет назад ее мечту о счастливой семейной жизни.

Психологов в их городе не было. Каждый житель спасал себя сам. Кто уходил в запой, а кто, собрав всю волю в кулак, шел наперекор судьбе и строил жизнь заново.

Варя устроилась на работу на швейную фабрику и пыталась жить, как все: утром на работу, вечером с работы домой, помочь маме приготовить ужин, прибраться и лечь спать. Несколько лет Варя жила по такому слаженному сценарию, и все ее устраивало. Поэтому когда к ним на работу пришел новый раскройщик, она не придала этому значения. Только была рада, что работает он быстро и четко. Все завертелось так стремительно, что Варя боялась себе признаться, что в Мише, их раскройщике, ее манит не только его работа, но и он сам. Но как снова поверить мужчине, когда один из них уже ее унизил. Варя долго вела спор сама с собой. Потом она решила, что расскажет историю своего изнасилования, и вот тогда Миша сам уйдет, и ей даже не придется спорить со своим сердцем. Миша молча выслушал ее и, к ее удивлению, не ушел. Он подошел и крепко прижал ее к себе: