Бен больше не мог этого выносить. Он ступил вперёд, даже не заботясь о том, что был в секунде от демонстрации своего члена всем зрителям стрима. Ему нужно было обнять Рей, прямо сейчас.
Она подняла взгляд, и её глаза расширились.
– О боже, он здесь, и он голый, и… чёрт, слишком много лишних деталей, извините… – Рей подпрыгнула и отодвинула от него ноутбук подальше. – Кажется, мне пора закругляться, – быстро сказала она, помахав в камеру. – Всем пока, скоро увидимся…
Она с писком прервалась, когда Бен захлопнул ноутбук перед её носом, вырвал из рук и кинул на диван. Он взял её на руки и перекинул через плечо, схватив за задницу, Рей рассмеялась и начала шутливо бить его по спине.
– Куда ты меня несёшь?
– Назад в постель, – сказал он, шагая в спальню. – Потому что ты больше никогда не будешь одинока, и я собираюсь доказать тебе это всеми возможными способами.
Так он и сделал.
========== 8. «Рей пробует… испечь торт на годовщину!» ==========
Год спустя.
– Как выглядит глазурь?
Бен уставился на миску, полную какой-то коричневой жижи.
– Неаппетитно.
Рей хихикнула, шагнула к нему и коснулась запачканным в муке пальцем кончика его носа. Она посмотрела в экран телефона, который держала на уровне глаз, прежде чем развернула камеру к Бену и миске жидкой глазури.
– Давайте посмотрим, что мой большой очаровательный парень сумел сотворить с этой глазурью.
Это было пятое видео на канале, в котором снимался Бен, но ему до сих пор было немного неуютно перед камерой. Он не мог не думать о всех этих людях, которые, может, обсуждают его большие уши, или вытянутое лицо, или как он себя ведёт…
Он знал, что глупо так думать. По какой-то непонятной причине фанаты Рей обожали его не меньше, чем обожали её, и на любой негативный комментарий тут же налетали десятки непоколебимых защитников. По настоянию Рей он всё же перестал читать комментарии, но дурацкие мысли всё равно не выходили из головы.
Хотя он стал чувствовать себя лучше. После года с Рей всё стало лучше.
Рей скривилась.
– Она выглядит… слишком жидкой, – Рей перемешала и подняла ложку к камере, демонстрируя, как капает глазурь. – Ты положил достаточно сахара?
– Ну… нет, – Бен почесал затылок, и его щёки покраснели. – Сахара казалось подозрительно много, поэтому я усовершенствовал рецепт.
Рей рассмеялась, затем повернула камеру и приподнялась на носочках, громко чмокнув его в щёку.
– Дорогой, я тебя люблю. Но это наша годовщина, а это значит, что я собираюсь объесться сладким до отвала.
Его сердце немного сжалось, когда он услышал три этих волшебных слова: «Я люблю тебя». Неважно, сколько раз она это уже говорила, он до сих пор не мог привыкнуть.
– То есть ты хочешь сказать, что встречаешься со мной, только чтобы был лишний повод съесть торт? – дразнил он.
– Именно, – хихикнула она и повернулась, направляясь назад к столу, где делала тесто. – От сахара глазурь сгущается, – сказала она чуть громче через плечо, – не говоря уже о том, что сахар просто вкусный. И вкусно, и в кулинарии удобно.
– Ладно, – Бен с подозрением взглянул на сахар. – Но когда перестанешь помещаться в дверях, меня не вини!
Насмеявшись, Рей продолжила свой монолог перед зрителями, рассказывая о необходимых для торта ингредиентах. Бен смотрел на неё с нежной улыбкой. Лучи полуденного солнца, просочившиеся на кухню, придавали её коже некий золотистый блеск, словно византийской иконе. Занимаясь тестом, она постоянно становилась на цыпочки, и он с удовольствием задержал взгляд на её босых ногах, изгибе икр и бёдер. Шортики, которые на ней были, едва прикрывали задницу. Бен обожал эти шортики.
Она взглянула на него и снова рассмеялась.
– Ты смотришь на меня влюблёнными глазами вместо того, чтобы готовить?
– А что, если так? – его взгляд пробежался по Рей: от трёх растрёпанных пучков на голове до узкой маечки и божественных шорт. Его член уже натянул ткань джинсов. – Что ты сделаешь?
Она вздохнула, а её щеки, и так порозовевшие от постоянной беготни по кухне, ещё гуще залились краской.
– Мистер Соло, – строго сказала она, и его губы растянулись в улыбке: Бен знал, что вот-вот добьётся своего. Рей никогда не называла их фамилии в видео, а это значило, что она обрежет всё, что произошло с этого момента. – Вы пытаетесь отвлечь меня от выпекания торта на нашу годовщину?
Он пересёк кухню, схватил Рей за талию и притянул к себе.
– Да, – шепнул он ей на ухо. – Получается?
Она повернулась, чтобы поцеловать его щёки и шею.
– Определённо.
Бен подхватил её за задницу и поднял на руки, Рей обхватила его бёдра ногами. Когда их губы встретились, он выдохнул от ощущения правильности всего этого. Рей была его сердцем, его домом, его безопасностью. Она была всем, чего он когда-либо желал. Всем, в чём он когда-либо нуждался.
– В спальню, – прорычал он ей в губы. Она кивнула, и Бен понёс её прочь с кухни.
Телефон грохнулся на столе, забытый.
***
Несколько часов спустя они бездельничали на диване, наблюдая, как небо над Центральным парком окрашивается в оранжевый и розовый от заходящего солнца. Внизу сверкали огни – тысячи крошечных напоминаний о жизнях, наполнявших этот многолюдный город.
Это было прекрасно.
Год назад Бен даже бы и не задумался об этом. Закаты мало что значат, когда ты работаешь с утра до ночи. Он редко поднимал глаза к небу, постоянно глядя то в телефон, то в экран ноутбука, то ещё куда-то, вечно занимаясь отчётами. В тот период его жизни закаты как ничто другое делали ему больно: служили ещё одним напоминанием о том, что прошёл очередной день, в течение которого ему не хватило времени на всё запланированное.
Теперь, когда он работал на местную некоммерческую организацию и не засиживался допоздна, у него было достаточно времени на всё что угодно. Появилось время взглянуть на закат и улыбнуться его значимости. Появилось время провести очередную ночь с любовью всей его жизни. Появилось время обниматься с ней на диване, ничего не говоря, чувствуя привкус шоколадной глазури в их поцелуях.
– Иногда мне интересно, – сонно пробормотала Рей в его объятиях. Как он и думал, Рей растратила всю свою энергию на готовку торта и сейчас лежала без сил.
Он прижал её к себе ближе, наслаждаясь теплом её обнажённой кожи. Ни он, ни она не удосужились одеться после прошедшего секс-марафона.
– Что интересно?
Она зевнула.
– Что, если бы в ту ночь ты не напился и не листал видео на Ютубе?
Бен не хотел представлять себе это. Теперь, когда уже год он нежился в ласке её тепла, ему трудно было даже думать о годах под сапогом Сноука. Тот Бен был сломлен: пьяный и подавленный, проваливавшийся всё глубже во тьму. Может, он упал бы на самое дно и столь же драматично окончательно разрушил свою жизнь… может, нет.
Может, он и сейчас оставался бы таким, вращаясь в старой жизни, а частичка его души, которая умела мечтать и любить, истлела бы навсегда.
– Я был бы очень несчастен, – ответил он. Некоторые мысли нельзя было выразить словами, но, когда Рей взглянула на него, Бен знал, что она поняла.
– Я тоже, – прошептала она.
Он усмехнулся.
– У тебя были друзья, ютуб-канал и вся жизнь впереди. Я знаю тебя, Рей. Ты, как цветок, расцвела бы, в какую почву ни посади. Ты стремишься к свету, не смотря ни на что.
– Как цветок? Едва ли, – сказала она. – Я просто… делала всё возможное, – она положила голову ему на плечо, взгляд Рей был устремлён к окну. Заходящее солнце ласкало её кожу в россыпи золотистых веснушек, любя её почти так же, как любил её Бен. – Кроме того, – сказала Рей, немного вытянув губы. – Если я тянусь к свету, ты же понимаешь, что это говорит о тебе?
Он уткнулся носом ей в волосы, смущённый похвалой.
– Не совсем понимаю, – сказал он, – но я просто взволнован тем, что ты в принципе хочешь быть со мной.
– Ты никогда не можешь оценить себя по достоинству, – они спорили на эту тему не раз, сейчас она смотрела на него невозмутимо, не желая слушать возражений. – Ты хороший, умный и добрый, и мне было без тебя одиноко, – Рей вздохнула с лёгкой грустью. – Будто ты заполнил все пустые частички моей души.
