Прошёл ещё час, и Энн с Еленой стояли перед большим, чёрного цвета, джипом «Форд Эдж».

– Ты в курсе, что чёрный цвет старит? – продолжая смотреть на машину, спросила Елена.

– Скажи мне об этом через десять лет, – ответила Энн и пошла на водительское место.

– Тебе не кажется, что за рулём должна быть я, раз вечером шофёром буду тоже я?

– Логично! – Энн развернулась и кинула ключи Елене.

Елена села за руль, и они поехали на десятую улицу Ист-Виллидж. Припарковавшись возле нужного дома, девушки вылезли из машины, Елена подняла голову вверх и, вздохнув, внимательно осмотрела дом. Шестиэтажное здание из молочного цвета кирпича, будто зажатое между красным и оранжевым домами, вместо балконов – пожарные лестницы, вместо газона – небольшие клумбы с деревьями.

– В целом мне нравится такая застройка, один блок – один дом и никаких подъездов, – выдала, явно лукавя, своё заключение Елена, разочарованно разглядывая дома, – прискорбно, что цвета блоков разные, не в одной стилистике, не очень органично смотрится.

– Соглашусь, – Энн, держа пакет в руках, тоже смотрела вверх, – нам на пятый этаж, и, кстати, у меня есть небольшая терраса, она с другой стороны дома.

– Но как?!

– Как я догадалась? Я вижу, с каким прискорбием ты разглядываешь эту пожарную лестницу, – улыбнулась Энн.

Они направились к ступенькам, ведущим внутрь дома.

*****

– У тебя очень уютно, – Елена крутилась вокруг себя и рассматривала помещение.

Окна в пол, белые стены, небольшая кухня со встроенной техникой плавно перетекала в гостиную, всё пространство которой занимали диван цвета асфальта и телевизор, стоящий на абсолютно зеркальном комоде, с искусственно состаренными дизайнером зеркалами. В спальне, площадь которой заметно уменьшилась из-за встроенного в стену шкафа, поместилась только двуспальная кровать, две небольших стильных тумбы по бокам и фотография одной из работ Бэнкси на стене.

Елена подошла к двери в гостиной, раскрыла её и вышла на небольшую террасу, где располагались два оранжевых деревянных кресла с бирюзового цвета подушками и небольшой белый стол из неизвестного ей камня.

Елена села в кресло и положила ноги на стол, через секунду к ней присоединилась Энн и заняла кресло напротив.

– Мы не виделись с тобой больше года, – начала Елена.

– Да уж, целую вечность.

– Чем ты занималась здесь?

– Взламывала сайты и продавала информацию об уязвимостях их владельцам. Ничего нового.

– А что с моим паспортом?

– А что с ним? У тебя теперь новый, а от этого я избавлюсь.

– Я имею в виду, как тебе удалось это сделать?

– Как и в прошлый раз. У всех сайтов есть уязвимость, – Энн улыбнулась, – и ещё у меня есть Йен.

– Вы просто Бонни и Клайд.

– Не настолько! – Энн потянулась, зевнула и виновато продолжила. – Мне нужно поспать, обычно я не просыпаюсь так рано. Время половина второго, у меня есть пара часов для сна.

– Конечно, иди!

– Не скучай! – Энн встала с кресла, наклонилась к Елене, поцеловала её в щеку и ушла в спальню.

Елена запрокинула руки за голову и прислушалась к звукам. Шелест листьев деревьев перемешивался с громкими голосами людей, весело обсуждающих что-то внизу. При всём исходящем от внешнего мира спокойствии, Елену не покидало чувство тревоги и ошибочности исходящей от Энн уверенности, она осознавала, что где-то они просчитались и не учли какие-то факторы, которые впоследствии могут стать большой проблемой. “Не программируй себя на неудачу,” – сказала Елена про себя, достала из кармана телефон и набрала номер:

– Алло! Привет, рада тебя слышать! – раздалось на том конце провода.

– Привет, Юля! Как дела? Как Алисия и Джастин?

– Всё хорошо, они улетели в Майами на пару недель, а я осталась в Нью-Йорке вместе со своей работой.

– Я тоже здесь.

– Да ты что! Давай скорее встретимся, поболтаем!

– Юля, мне очень нужна твоя помощь.

– Без проблем. Говори.

– Ты знаешь какое-нибудь заведение в Ист-Виллидж?

– Да, на 186 авеню есть милый азиатский ресторанчик.

– Можешь подъехать туда сейчас?

– Где-то через полчаса буду там.

– Отлично, до встречи.

Елена поднялась с места, пошла в гостиную и достала из рюкзака аккуратно сложенные голубые джинсы-бойфренды и белую футболку чуть большего, чем её комплекция, размера. Переодевшись, она пошла на кухню, написала на блокноте, висевшем на холодильнике: “Ушла, вернусь в 4”, схватила лежавшие на кухонном столе ключи от входной двери и тихо вышла из квартиры.

Адам Хэмсворд сидел в кресле в своём кабинете, запрокинув ноги на стол и сложив руки за голову. Он разглядывал свои новые ботинки и довольно улыбался. Адам обожал обувь, и его личная коллекция насчитывала уже пятьсот четырнадцать пар. Многие из купленных им ботинок, туфель, кроссовок и других вариантов обуви он даже не надевал, но факт их наличия согревал его чёрствое сердце. Свою коллекцию обуви он любил, наверное, больше, чем жену и крикливых маленьких детей. Его любование прервал голос помощницы:

– Мистер Хэмсворд, к вам Джейк Силин.

– Пусть войдёт.

Адам опустил ноги на пол, повернулся к двери и откинулся на спинку своего шикарного кожаного кресла. Адаму было чуть больше сорока, но его голову уже покрыла благородная седина, он был гладко выбрит, а на его подбородке красовалась небольшая ямочка. Внимательные серые глаза притягивали к себе собеседников Хэмсворда, и они словно попадали в его плен.

– Джейкоб, дружок, заходи! – выразительные кончики изогнутых губ мистера Хэмсворда приподнялись, и на его лице расплылась лукавая улыбка.

– Называйте меня Джейк, сэр, – Силин подошел к гостевым креслам в кабинете Адама и вальяжно сел в одно из них.

– Твоему отцу нравилось называть тебя Джейкобом, но как считаешь нужным, – пожал плечами Адам.

– Спасибо.

– Какие новости? Ты выяснил, кому Грэгор собирается продать снимки?

– Пока нет, сэр.

– Джейкоб, – Адам Хэмсворд на тон понизил голос, он был явно недоволен, от его доброжелательности не осталось и следа, – сделка состоится сегодня на моём благотворительном вечере. Я уточню – на моём закрытом благотворительном вечере. Ты понимаешь значение слова “закрытый”? А теперь объясни мне, как можно не выяснить, кто покупатель, с ограниченным списком гостей?

– При всём уважении, сэр, кроме ежегодно повторяющегося шорт-листа, в этот раз на ваш благотворительный вечер разосланы приглашения всем членам вашего гольф-клуба “Хэмсворд гольф кантри клаб”, а это около тысячи человек. Мы прорабатываем каждого, но нам нужно ещё время, – Джейк говорил спокойно и прямолинейно, глядя в глаза Хэмсворду.

– Я даю тебе ещё час и не больше, мне нужны фамилии.

– Сэр, хочу вас предупредить, в списках гостей есть Оливия Хэмпард.

– Эта выскочка мне надоела, но не думаю, что она представляет какую-то угрозу. Очевидно, что она решила забраться повыше по карьерной лестнице и не упустит возможности пообщаться со своим боссом, который, как и всегда, будет на моём приёме. – Голос Хэмсворда выражал скуку и полную потерю интереса к этой информации от Джейка. – Иди и через час принеси мне имена тех, кому Грэгор собирается продать фотографии.

– Да, сэр. – Джейк встал и твёрдой походкой покинул кабинет Адама Хэмсворда.

Адам встал со своего кресла, подошёл к панорамному окну и посмотрел вниз. Его офис располагался на сорок шестом этаже, и это доставляло Адаму неописуемое удовольствие – он любил с высоты наблюдать за маленькими фигурками бегущих туда-сюда людей. Поэтому он предпочитал не забираться выше пятидесятого этажа, потому что хотел видеть, как маленькие люди куда-то спешат, выбиваясь из сил, а он стоит и наблюдает за ними. В такие моменты он казался себе воплощением силы и власти. Это в полной мере отражало его отношение к окружающим. Адам считал себя выше и лучше других, не давал никому права на ошибку, душил любое проявление самостоятельности и самовыражения, когда это могло коснуться лично его. Хэмсворд сделал себя сам, пробился наверх один, без чьей-либо помощи. Этот факт доставлял ему особую радость. Он был горд собой, но хотел забраться ещё выше. Наконец у него появился шанс увеличить уровень своего контроля в тысячу раз, и от этой мысли по его телу пробегала приятная дрожь. Адам был полон намерения воспользоваться этим шансом и готов был уничтожить любого, кто встанет у него на пути.