– О, её зовут не Касса. – Улыбнулась Силенсия, взглянув на свое чадо, что было так на нее похоже. – Её имя – Каста. Просто малышка пока не выговаривает букву "т".

Агата улыбнулась и мысленно подметила, что у всех в этой семье имена странные: Силенсия, Каста, Винсент, Калеб.

Хотя откуда ей знать, что есть странно? Может, в Англии, откуда и была родом семья Клодвудов, такие имена считаются нормой.

Спускаясь по лестнице вслед за маленькой Кастой и её мамой, что, не умолкая, болтала о чем-то, Агата услышала чью-то оживленную беседу и звон посуды, которые становились все ближе.

Вскоре можно было даже выловить отдельные фразы, например: "Подай сироп" или "Это моя булочка".

А позже уже было видно тех, кому собственно и принадлежали голоса.

Киллиан – третий ребенок Силенсии и Флорцина Клодвудов, мальчик из-за которого и сбегали все предыдущие няни.

Узнав вчера за ужином от своего старшего брата Винсента о том, что у них будет новая няня, Киллиан весь вечер придумывал новые шутки, чтобы на этот раз няня сбежала от них, не проработав и недели.

Но сидя сейчас за столом, и, завтракая превосходным омлетом с сыром и сэндвичами, уже приготовившись подложить новой няне подушку-пердушку, Киллиан вдруг резко осознал, что вовсе не хочет этого делать, так как их новая няня была молодой и "очень даже ничего", как подметил сам Киллиан.

Отложив подушку для кого-нибудь другого, Киллиан встал и, поклонившись Агате, представился:

– Меня зовут Киллиан Клодвуд, но вы можете звать меня просто "любимый".

Отец семейства, прежде читавший газету во главе стола, поперхнулся беконом, а сидевшие друг напротив друга неподалеку от отца старшие братья-близнецы, засмеялись.

Агата, не ожидавшая такого поворота событий, лишь улыбнулась и села на стул, который уже успел отодвинуть для нее Киллиан.

– Агата, познакомься, это мой муж – Флорцин, старшие сыновья: Винсент и Калеб, дочка Финнара и сынок Нибериус. – Мужчины семейства учтиво кивнули головами, а девочка и малыш улыбнулись. – Ну и, конечно же, Киллиан, который уже успел представиться. – Силенсия укоризненно посмотрела на Киллиана, но почти тут же отвернулась, чтобы помочь Касте сесть на ее место.

– Очень приятно. – Ответила Агата, заправив выпавшую прядь коротких темно-русых волос за ухо. Именно это движение всегда выдавало ее волнение.

– Ой, да брось. Ты видишь нас впервые, как тебе может быть приятно? – Вдруг встрял один из близнецов. Агата уже успела забыть, кто из них кто.

– Винсент! – Попыталась одернуть сына хозяйка дома, но тот вперил ожидающий взгляд в несчастную няню.

– Не знаю, хорошо это или плохо, но я всегда говорю искренне, то, что думаю. И если сейчас, глядя на такую замечательную семью, как ваша, я говорю, что мне приятно, то я говорю это, – девушка запнулась, но тут же продолжила, – от чистого сердца.

– Недолго тебе осталось думать, что мы "замечательные". – Последнее слово Винсент произнес особенно злорадно. – Как только ты подпишешь бумаги, такое мнение тут же исчезнет.

– Бумаги? – Переспросила Агата, посмотрев на Силенсию.

Все это время вся семья внимательно следила за беседой в непонятном возбуждении. Единственным, кому на все это наплевать, был Флорцин Клодвуд, что оказался полностью поглощен свежей газетой, оставив дела семейные своей милой супруге.

– Обычный договор о том, что ты принята на работу. – Промямлила Силенсия и протянула бумаги.

Девушка внимательно прочла договор, приметив несколько весьма странных правил:

"… подписывая договор, вы обещаете, что всё, что вы увидите в пределах данной семьи, останется лишь в ее пределах и не будет рассказано кому-либо извне…"

"… Вы так же обещаете не использовать детей в личных целях, иначе вы повлечете на себя великие беды…"

Немного подумав, Агата подписала договор, ссылаясь на то, что, возможно, такие пункты в порядке вещей, просто у неё недостаточно опыта, чтобы это знать.

Но как только ручка оторвалась от бумаги, все предположения девушки исчезли, будто их и не было, потому что со всех сторон вдруг налетели неведомые существа и стали кружить над столом. Еда вдруг тоже ожила и стала метаться от одного ребенка к другому, отчего те заливисто хохотали.

Силенсия забрала договор и, заметно приободрившись, сказала:

– Еще кое-что. Мы – семья магов.

Плюнув на все свои вещи, Агата выскочила из дома, как ошпаренная, и со всех ног побежала до ближайшей деревни. Лишь здесь, задыхаясь и падая от усталости, она смогла остановиться и перевести дыхание.

– Простите, вы знаете семью Клодвудов, что живет там, в трехэтажном особняке? – Спросила Агата первого же прохожего, указывая в сторону, откуда только что прибежала.

– Знаю, знаю. Переехали сюда из Англии около десяти лет назад. Отличная семья, хоть и странная. Много о них всяких слухов ходит, но то ведь просто слухи. – Ответил старик, на голове которого надета шапка, хотя погода на улице теплая. – А что?

– А вы знали, что они мавли? – На слове "маги" язык девушки вдруг онемел и совсем перестал её слушаться. Попытавшись сказать это слово ещё раз, Агата и вовсе брызнула слюной на старика и стала издавать странные и даже неприличные звуки.

Подумав, что у девочки "не все дома", старик покачал головой и пошел дальше по своим делам.

Агата вдруг поняла, о чем же говорилось в том договоре.

– Я не просто обещаю не говорить, я не смогу, даже если захочу. – Прошептала она сама себе, нахмурив брови. И, поняв, что выбора у нее нет, пошла обратно к особняку.

Семья Клодвудов ждала её возле порога почти в полном сборе. Не было лишь главы семейства и старших братьев-близнецов.

– Вернулась? – С грустной улыбкой проговорила Силенсия. – Прости нас. Не нужно было так резко взваливать это на тебя. Если хочешь, можешь уехать прямо сейчас. Деньги на поездку я тебе выделю.

Предложение было действительно заманчивым, но вдруг Агата вспомнила о своем доме, откуда она сбежала без спроса. Она вспомнила о родных, которые, наверняка, будут осуждать её по возвращению и одним взглядом говорить: "не справилась с детьми, ни на что не способна". Мысли об этом добавили уверенности, и девушка твёрдо решила остаться здесь и попытаться свыкнуться с тем, что эти детишки владеют магией.

– Я останусь, только если вы пообещаете, что мои волосы не поседеют раньше положенного срока. – Ответила Агата, тем самым приободрив разом всех детей и их мать.

– Обещаем! – Радостно завопили дети и, схватив новую няню за обе руки, потащили внутрь дома.

– Мой муж сейчас на работе, а у старших сыновей сегодня первый день учебы в университете. Начинают третий курс. Еще пару лет и они смогут открыть свой собственный бизнес, уедут из дома родителей, найдут себе жён и заживут своими жизнями. – Силенсия Клодвуд вдруг резко переменилась в настроении, готовая вот-вот расплакаться.

– Ну, что вы! Не переживайте. Я уверена: они будут часто навещать вас. – Попыталась успокоить её няня.

– Думаю, ты права. После последних родов я стала такой сентиментальной, расстраиваюсь из-за всяких мелочей. Мало кому удается успокоить меня так быстро. Думаю, мы с тобой подружимся. – Женщина обернулась к своим детям, которые все это время скучали в зале. – Ну, что, научим нашу новую няню её обязанностям?

Как оказалось, обязанностей у неё немного. Силенсия даже написала список, в котором все четко описано. Поэтому, убедившись, что дети в надежных руках, Силенсия покинула их, ссылаясь на "важные дела".

– Итак, чем бы вы хотели заняться для начала? – Спросила Агата, чувствуя неловкость ситуации все отчетливее.

– Мы не знаем. Может быть, вы нам что-то предложите? – Ответил Киллиан, уставившись на няню глазами, полными умиления.